— Меня зовут Уайлд, — представился он. — Мне порекомендовал вас мой друг по имени Питер, он всегда делает у вас свои фото.
Глаза у нее были карие, в тон волосам, с задумчивым выражением.
— Мистер Уайлд, — сказала она. — На конце «д»?
Она сделала запись в блокноте.
— Мы постараемся выполнить ваш заказ, мистер Уайлд, тем более если вас рекомендовал Питер. А Питер как-никак один из наших лучших клиентов. — Она улыбнулась. Ее взгляд потеплел. — У вас есть какая-нибудь конкретная причина, чтобы заказать портрет? Свадьба? Рекламный снимок? Или просто паспорт?
Уайлд присел на край ее стола, глядя, как она набирает номер телефона с помощью карандаша.
— Мне нужна фотография для некролога.
— В таком случае мы возьмем с вас предоплату. Алло? Это Питер? К вам пришел мистер Уайлд, он хочет знать, когда его смогут принять. Через пять минут? Большое спасибо. — Она положила трубку. — Присядьте, пожалуйста, мистер Уайлд. Здесь полно стульев.
— Ваше имя, случайно, не Анджела?
— Джулия.
— Что ж, Джулия — это даже лучше. Я думаю, мы могли бы сегодня пообедать вместе. Боюсь, завтра меня уже не будет в городе.
— Ценю вашу любезность, мистер Уайлд. Я просто в восторге. Могу я захватить своего мужа?
— Я уверен, что на самом деле вас зовут Анджела, — сказал Уайлд.
Стены в коридоре были увешаны фотографиями озабоченных молодых людей, напряженных девушек и смущенных пар любого возраста. На лестнице он встретил юношу с черными кудрявыми волосами, свисавшими до плеч.
— Мистер Уайлд? Питер ждет вас в студии.
Уайлд открыл дверь и огляделся. В комнате было темно, не считая одной яркой лампы, которая светила ему в лицо. Он подавил желание отпрянуть назад и захлопнуть дверь: если уж он попал в ловушку, нет смысла продлевать свою жизнь на лишние пять минут.
— Входите. — Голос из глубины комнаты был невыразительным и тусклым. Его владельца он не видел. — И закройте, пожалуйста, дверь.
Уайлд шагнул вправо. Свет падал на диван, стоявший посредине студии.
— Будьте добры, снимите пальто и присядьте, мистер Уайлд. Тогда мы начнем.
Уайлд повиновался. Его тело осталось напряженным, но он перестал думать и строить догадки. Он просто ждал — как тогда, в рубке «Зимородка», когда надо было выбрать удобное время, чтобы действовать.
— Джулия сказала мне, что вас прислал Питер, — произнес голос. — Кстати, меня тоже так зовут.
— Но голос у вас совсем не такой, как у моего Питера, — ответил Уайлд. — Тот Питер совсем другой.
В голосе говорившего чувствовалась улыбка.
— Насколько я понимаю, вы хотите сделать свой портрет. Однако сейчас вы выглядите слишком напряженно. Обычно мне удается расслабить своих клиентов, задавая им вопросы. Вы не возражаете?
— Нисколько.
— Вот и хорошо. Не волнуйтесь, я буду задавать очень простые вопросы. Дайте-ка подумать. Имя вашей матери?
— Синтия.
— Это очень просто, не правда ли? Подождите, я прибавлю побольше света.
Впереди шевельнулась тень, и в темноте вспыхнули две новые лампы.
— Так-то лучше, — произнес голос. — Не двигайтесь, мистер Уайлд. Не надо менять позу, вы сидите именно так, как надо. Где родилась ваша мать?
— В городе Манчестер, штат Нью-Гэмпшир.
— Очень хорошо. Замрите. Вот так. — Послышался щелчок. — Ну что ж, начало есть. Нью-Гэмпшир. Один из лучших штатов в Америке, насколько я могу судить. Полагаю, то, что вы наполовину американец, определенным образом сказалось на некоторых ваших качествах.
— Не сомневаюсь, что это так.
— И она вышла замуж за англичанина?
— Вы угадали. Его звали Гарри Уайлд, и он работал в банке.
— Я сменю камеру для следующего снимка, если вы не против. А где сейчас живут ваши родители?
— Они оба погибли в авиакатастрофе в 1953 году.
— Какое несчастье. Но с тех пор прошло уже немало лет, не так ли? Знаете, мистер Уайлд, все это кажется мне чрезвычайно интересным, поскольку я являюсь в некотором смысле исследователем человеческих душ. Ваше англо-американское происхождение, трагическая смерть ваших родителей — все это создает вполне определенную картину. Но не менее важно и место вашего рождения.
— Сантьяго, Чили.
— Очевидно, в этом месте работал ваш отец. Ваш знак зодиака?
Уайлд вздохнул:
— Я родился в 1929-м, одиннадцатого декабря.
— Стрелец. Наверно, Стрельцов лучше всего можно определить так: это романтики, которые всегда добиваются того, чего хотят. Или, по крайней мере, прилагают к этому все усилия. Добавим сюда южноамериканскую родину и ваши новоанглийские корни — картина получается довольно ясная, как вы считаете? Назовем все это словом «неуравновешенность». А теперь смотрите прямо на мою руку, хорошо? Вот так, замечательно.
Снова послышался щелчок.
— Снимок выйдет просто превосходным, мистер Уайлд. Я в этом уверен. Какое образование вы получили?
— Я окончил среднюю школу. После службы в армии пару лет проработал в офисе, а потом снова поступил в армию и служил в Корее.
— Это характеризует вас как человека мужественного и настоящего солдата, — заметил голос. — Получили офицерское звание?
— Я три раза был сержантом, — ответил Уайлд. — Но служебная лестница оказалась для меня слишком скользкой.
— Догадываюсь почему. Бакарди и брюнетки, не так ли? А что произошло после Кореи?
— Я так и не дождался конца кампании. Уволился раньше срока.
— Несомненно, вы предпочитаете работать в одиночку. Где вы сейчас живете?
— До прошлого вечера я снимал плавучий дом в Брэйдингской гавани. Можно я закурю?
— Курите. Сигареты?
— Предпочитаю сигары. У меня есть свои.
— Что ж, мне это нравится. Пожалуй, мы можем сделать один снимок с сигарой. Брэйдингская гавань, вы сказали? Ну да, конечно, это Бембридж. Очень приятное местечко, я полагаю. Но при этом весьма привилегированное.
— Видимо, зимой бывают исключения, — сказал Уайлд. — Во всяком случае, меня туда пустили.
— Замрите. Вот так. Ну что ж, мне кажется, мы сняли вас во всех ракурсах, и при этом весьма неплохо. Расскажите мне, что заставило вас приехать в Лондон. Постойте, замрите в этой позе. Вот так, с сигарой, торчащей в сторону. Отлично. Прекрасно. Просто замечательно. Итак, мистер Уайлд?
— Вчера после обеда в моей уборной появился человек с заряженным пистолетом, — объяснил Уайлд.
— Это придает Бембриджу совершенно несвойственную ему увлекательность. Обязательно отправлю туда на лето жену и детей. И где теперь находится этот человек?
— В багажнике красного «мини-купера», припаркованного у гостиницы «Гринсливз» в Эпсоме, под несколькими дюймами снега.
— Ключи у вас?
— Я оставил их у портье.
— Не опасаетесь, что он туда заглянет?
— Я сказал ему, что машину заберут.
— Вот как. Полагаю, нам не стоит его искушать. Прошу меня извинить, я на минутку.
Кресло скрипнуло, и послышался слабый звонок телефона.
— Анджела? Нельзя ли кого-нибудь отправить в Эпсом? Гостиница «Гринсливз». Да. Надо взять ключи у портье в гостинице и перегнать красный «мини-купер» в город. Возможно, придется покопаться с мотором. И вот еще что, Анджела, будьте добры, передайте шоферу, чтобы он не открывал багажник, пока не заедет в гараж, а потом пусть предоставит мне подробный список всего, что там обнаружит. Большое спасибо.
Он повесил трубку:
— Вы знали этого джентльмена, мистер Уайлд?
— К сожалению, нет. Но я уверен, что он был профессионалом и знал обо мне все. Включая мой лосьон после бритья. Может быть, пора убрать эти лампы?
— Еще один вопрос. Каким образом вам удалось… э-э… уговорить вашего посетителя, чтобы он перебрался в багажник вашей машины?
— Я его ударил.
— Если можно, представьте более подробное клиническое описание.
— Я с размаху стукнул его в основание черепа ребром ладони в направлении сверху вниз, сместив и одновременно перебив хрящи спинного позвоночника с содержимым костного мозга.
Не в первый раз Уайлд спросил себя, каково это — умереть внезапной насильственной смертью, и ему пришло в голову, что есть что-то не совсем честное в том, что он является экспертом в своем деле и в то же время ничего не знает о его конечном результате.
— Происходящие при этом процессы, — продолжал он, — идентичны тем, что сопровождают повешение, за исключением того, что в первом варианте сила удара заменяет силу падения. Смерть наступает мгновенно — разумеется, только в том случае, если удар нанесен с нужной силой, в соответствующее место и под правильным углом.
— В этом вы, несомненно, преуспели. Да, звучит довольно тошнотворно. Но вы правы. Пора отбросить все эти уловки.
Снова послышался щелчок, и лампы погасли. В стене открылась задняя дверь.
