Как хорошо выдрессированное животное, длинная, низко сидящая машина бесшумно скользнула к тротуару и остановилась. Человек за рулем оставался неподвижен. Он внимательно изучал пустынную улицу, убегавшую на север между двумя рядами фасадов. Вдали судорожно мигали огни испорченной неоновой рекламы.
Моросил мелкий дождик и поливал мостовую, на которой яркими кругами отражался свет уличных фонарей.
Человек глубоко вздохнул, натянул перчатки и, выйдя из машины, бесшумно закрыл дверцу. Он быстро пересек тротуар, проник в холл сравнительно нового здания и поднялся на третий этаж. Там свернул налево и углубился в длинный плохо освещенный коридор. Он уже не торопился. Куда спешить — цель и так близка, а дело проще простого. Ничего особенного придумывать не требовалось. Человек остановился у двери квартиры № 86, опустил воротник темно-синего пальто, поправил шарф. У него было приятное округлое лицо, задумчивые ласковые глаза.
Глубоко вздохнув, он позвонил и стал ждать. Как только раздались нетвердые, как бы заглушенные шаги, его лицо приняло иное выражение. Во взгляде появилось беспокойство, черты лица заострились, дыхание участилось.
— Это ты, Ален? — донесся приглушенный голос из-за двери.
— Нет, — ответил человек. — Откройте, мистер Фергюссон. Мне совершенно необходимо с вами поговорить. У меня для вас срочное сообщение.
— Кто вы?
— Дэвид Мортон. Но вряд ли мое имя вам что-нибудь скажет. Вам надо поехать со мной, мистер Фергюссон. Мисс Ален Сэмпл только что попала под машину.
— Что?
Дверь резко отворилась. Фергюссон, взъерошенный, появился на пороге в пижаме под наброшенным на плечи халатом. Его губы дрожали.
— Что? Что вы сказали? — пробормотал он.
— Мисс Сэмпл была сбита машиной, когда выходила из «Чероки», — объяснил Мортон с оттенком досады в голосе. — Я находился в гардеробе, когда услышал шум. Мисс Сэмпл вскрикнула. Я бросился к ней…
— Она умерла? — прервал его Фергюссон.
— Да нет же, нет, успокойтесь. Перед тем, как ее повезли в отделение «скорой помощи» Центральной больницы, она просила сообщить о происшедшем вам. Я находился рядом, и мне удалось запомнить ваше имя и адрес.
Неловким движением руки Фергюссон пригладил свои взъерошенные волосы.
— Благодарю, что вы меня известили, — произнес он глухо. — Входите, мистер Мортон.
Мортон вошел.
— Не принимайте все слишком близко к сердцу, мистер Фергюссон. Двойной перелом бедра обычно хорошо срастается.
— И больше ничего?
— Легкий удар в нижнюю часть затылка.
Фергюссон побледнел.
— Но это не опасно? — вскрикнул он, вновь не сдержав волнения.
— Удар легкий, — повторил Мортон.
Фергюссон судорожно сжал руки.
— А водитель? — спросил он строго. — Его задержали?
— К сожалению, нет, — ответил Мортон. — Этот негодяй с места происшествия скрылся. Но все же вам лучше не терять зря времени и побыстрее переодеться.
Фергюссон подчинился. Он отбросил халат, сорвал с себя пижаму, явив собеседнику узкую грудь и широкие бедра. Со столика у камина он схватил бутылку виски, сделал несколько больших глотков прямо из горлышка и глухо закашлялся.
— Простите меня, мистер Мортон, но мне это было совершенно необходимо.
— Я вас прекрасно понимаю.
Бледные щеки Фергюссона быстро порозовели. Почти бегом он вошел в свою комнату. Мортон следовал за ним по пятам, глубоко засунув руки в карманы элегантного пальто.
— Надеюсь, этот скот не уйдет от ответственности, — сказал Мортон. — Удалось хоть заметить номер машины?
— По-моему, нет. В этот поздний час прохожие редки, но полиция уже начала поиски.
Фергюссон насмешливо фыркнул.
— Полиция! — усмехнулся он презрительно. — Только глупец может на нее понадеяться.
Он не мог совладать с рубашкой. Наконец ему удалось заправить ее в брюки.
Тревога сжимала его сердце. Только теперь он понял, до какой степени им овладела Ален, — только теперь, когда она оказалась в опасности и он так боялся за ее жизнь.
Мортон рассматривал лицо этого дородного, холеного человека, на котором отражались доброта и грусть. Он бросил взгляд на неубранную постель, на газеты, лежавшие на ночном столике. В комнате пахло табаком и влажными простынями. Мортон уловил также еще заметный запах женских духов, запах хорошо ему известный, потому что он уже вдыхал его. Правда, в другом месте, далеко от этого дома.
При этом воспоминании он про себя ухмыльнулся. Сильно нервничая, Фергюссон дрожащими руками завязывал галстук.
— Я очень скверный хозяин, — извинился он. — Но если вам хочется чего-нибудь выпить, то все найдете в баре, вот тут у камина, справа.
— Я ничего не хочу, спасибо.
Мортон взял пиджак и помог Фергюссону его надеть.
— Перед тем, как отправиться, я хотел бы позвонить в больницу.
— Бесполезно. Только зря потеряем время.
Они пристально поглядели друг на друга.
— Мистер Мортон, если я правильно понял, вы сказали мне не всю правду? Ален умирает?
Мортон опустил глаза.
— Не надо нервничать, мистер Фергюссон.
Вынув из кармана левую руку, Мортон похлопал его по плечу.
— Причешитесь-ка лучше, — спокойно предложил он. — А то у вас на голове, как у ежика. Уверен, что мисс Сэмпл вряд ли обрадуется, увидев вас в подобном виде. Смелее, смелее, старина!
Фергюссон проследовал в ванную комнату, спрыснул холодной водой лицо, потрогал подбородок в уже заметной утренней щетине и причесался.
Мортон поджидал его, сжимая в правой руке автоматический пистолет с глушителем.
У ошеломленного Фергюссона отвисла челюсть. Он почувствовал, как слабеют его ноги.
— Не понимаю, что вы собираетесь делать.
Мортон добродушно улыбнулся, затем глубоко вздохнул.
— Действительно, — вымолвил он, — этого вы никак не могли ожидать. Своего рода сюрприз.
— Что все это значит? Вы что, с ума сошли?
Нет, Мортон не был сумасшедшим. С той минуты, как он проник в эту квартиру, он еще никогда в жизни так не забавлялся. К тому же он дал себе слово, что все именно так и произойдет.
Фергюссон попытался сделать шаг вперед.
— Стойте спокойно, — приказал человек с пистолетом. — Вы мешаете мне целиться. Если случайно прострелю брюхо, вам будет чертовски больно, а пулю в сердце даже не почувствуете.
— Но как же Ален? — застонал Фергюссон.
— Там, куда попала мисс Сэмпл, ей хорошо и спокойно.
— В больницу?
Веселые морщинки появились в уголках глаз Мортона.
— Точнее, в морг больницы, — обронил он.
Фергюссон выпрямился. В этот момент Мортон и выстрелил. Удар пули отшвырнул Фергюссона назад, и он рухнул навзничь на ковер. Тело его дернулось, судорожно согнулось, затем обмякло.
— Аминь! — прошептал Дэвид Мортон, убирая оружие. Он совершенно невозмутимо повернулся, покинул комнату, миновал переднюю и вышел.
Его веселое настроение уже успело испариться.
Танго подходило к концу, и это радовало Ален Сэмпл: ей уже надоело прикосновение к своему телу рук партнера — человека плотного, грузного, тяжелого и лишенного гибкости. Ей не нравились манеры этого мужчины с черными жирными волосами, с круглыми, как черный стеклярус, глазами, с мягким влажным ртом. Даже его голос звучал как-то глухо.
Одним словом, Ален Сэмпл скучала. Она не чувствовала себя достаточно пьяной, чтобы черпать последние капли удовольствий в подходившем к концу вечере, вернее сказать, ночи.
Она незаметно изогнула кисть левой руки и украдкой взглянула на часы.
Три часа утра.
Оркестр наконец закончил танго.
— Благодарю вас, — прошептала Ален Сэмпл.
Человек поклонился, отвел ее на место, поклонился вновь и вернулся к своему столику, где его поджидала черноволосая девица в чрезмерно декольтированном зеленом платье.
— И как ты только смог танцевать с этой уродиной? — презрительно спросила она.
Ее приятель беззвучно рассмеялся, показав при этом свои хищные зубы. Казалось, он был вполне удовлетворен.
— Не так уж она и неприятна, — возразил он.
Ален Сэмпл разглядывала полупустой бокал с джин-тоником. Ее нервы немного сдавали. Она выпила остаток уже тепловатого коктейля и оглядела зал, не обращая внимания на гул голосов. «Похоже, здесь что-то затевается», — мелькнуло у нее в голове.
