Джеймс Суйэн - Заряженные кости

Он выехал из Арлингтон-Хайтс рано утром, зная, что на дорогах будут пробки, и предчувствия его не обманули. На шоссе 1-395 длинная вереница машин, направлявшихся в сторону Вашингтона, остановилась, и он ударил по тормозам. Потом нервно глянул на сотовый, лежавший рядом на сиденье. Он специально не включал радио, чтобы не пропустить звонок.

Машины тронулись, он слегка добавил газу. При обычных обстоятельствах он бы с удовольствием послушал, как местные шок-диджеи[1] болтают и несут всякую чушь. Даже не понимая, о чем они говорят, он все же подпитывался их злостью.

Он увидел знак съезда с шоссе и перестроился в левый ряд. Включив указатель поворота, он ушел влево на развилке, потом свернул направо на Си-стрит.

На углу показалась заправка «Тексако». Войдя внутрь, он купил большую кружку кофе. Когда он выгреб из кармана мелочь, чтобы расплатиться, то заметил, что продавец уставился на него.

— Откуда это у тебя, приятель? — спросил продавец.

Он посмотрел на пригоршню монет на ладони. Среди четвертаков и десятицентовиков лежала фишка из казино. Она была коричневого цвета, казиношники называют такие шоколадными фишками.

— Играл, — ответил он.

— Не шутишь? — продавец перегнулся через прилавок. — Мне попадались розовые и желтые, но такие — никогда. И на сколько она потянет?

Он хотел сказать, что фишка стоила пять тысяч долларов. Но передумал. На нем была поношенная повседневная одежда. Он не был похож на человека, который столько выиграл.

— Ни на сколько, — бросил он. — Это так, сувенир.

— А на вид как настоящая, — удивился продавец.

Он вернулся в свой фургон и стал медленно потягивать кофе, пока тот не остыл. Наконец сотовый зазвонил.

— Да? — ответил он.

Это был Зиад.

— Пора, — сказал ему двоюродный брат и отключился.

Он вытащил шоколадную фишку из кармана. Глядя на нее, задумался о том, что уже произошло и что еще впереди. Потом о родителях и других родных, живущих в Пакистане. Что они о нем подумают? Станут ли гордиться тем, что он сделает?

Он выехал с заправки и повернул на Первую улицу. Остановился перед светофором и вдруг понял, что у него трясутся руки. Он расстегнул ветровку и посмотрел на три ручные гранаты, пристегнутые к поясу.

Зажегся зеленый. Запахнув куртку, он повернул направо на Индепенденс-авеню и направился в сторону Пенсильвания-авеню и Белого дома.

Самые желанные женщины Лас-Вегаса — приезжие. Они живут в южной Калифорнии и работают ассистентками зубных врачей, инструкторами аэробики и медсестрами. Они ведут обычную жизнь с девяти до пяти. А потом, по выходным, летят в Лас-Вегас — обычно рейсами компании «Саутвест», их больше всего на этом направлении — сходят с самолета и становятся другими людьми. Меняются и их имена, и прически, и одежда. Словно над ними помахали волшебной палочкой, хотя эти изменения никакого отношения к волшебству не имеют.

Они становятся стриптизершами в мужских клубах, расположенных на Стрипе[2] Лас-Вегаса. Они платят владельцам клубов по двести долларов за ночь и окупают эту трату за двадцать минут за счет пьяных, которые дожидаются танца с прижиманиями. В удачную ночь они привозят домой тысячу.

И дело не в том, что эти женщины красивее тех, что постоянно живут в Лас-Вегасе. Вегас полон красоток. Но отличает приезжих то, что они не привыкли, чтобы к ним относились, как к мусору. А именно так по большей части относятся к женщинам в Вегасе. Нет, эти женщины не перестали мечтать. Они живут в краю грез, и это становится заметно по их лицам каждый раз, когда они улыбаются.

Ее звали Крис. Она танцевала в «Розовом Пони».

Лейтенант Пит Лонго из городского полицейского управления Лас-Вегаса встретил Крис, после того как поступило сообщение о драке. При обычных обстоятельствах он отправил бы патрульного, но перспектива поглазеть на голых женщин, танцующих на фоне огромного экрана, на котором показывают спортивные состязания, подтолкнула его к самостоятельным действиям. Плюс желание оттянуть встречу с женой еще на час.

Драка завязалась между пьяным клиентом и вышибалой. Причиной была Крис. Пьяный был крупным откормленным парнем со Среднего Запада. Он зажал Крис в вип-кабинке. На ней были только эфемерные трусики. Она выглядела напуганной до смерти. Миниатюрная блондинка с великолепной фигурой и натуральной грудью. Не самая красивая из всех, с кем он сталкивался, но чертовски к этому близка.

Лонго приветствовал ее легкой улыбкой. Потом попытался арестовать пьяницу. Тот ответил плевком в его сторону.

Лонго был довольно упитан. Мать называла его «щекастеньким», но то мать. Под жировыми складками таились настоящие мускулы. В спортивном зале он легко выжимал свой вес. Большинству мужчин его комплекции такое было не под силу. А еще он умел драться.

Лонго вырубил бузотера двумя ударами. Чем поразил вышибалу, афроамериканца, итальянский костюм которого пострадал в потасовке. Поразило это и толпу зрителей, и стриптизерш, стоявших неподалеку. На самое сильное впечатление это произвело на Крис.

— У-у-ух ты, — выдохнула она, когда громила со Среднего Запада упал.

Лонго велел вышибале придавить его к полу. Потом снял куртку и накинул ее на плечи Крис.

— Вы в порядке? — спросил он.

Она запахнула куртку и кивнула.

— Он не ранил вас?

Девушка покачала головой.

— Круто вы его.

— Как вас зовут?

— Звездочка, — ответила она.

— А по-настоящему?

Этот вопрос смягчил ее. Тень улыбки скользнула по ее губам.

— Крис.

— Вы не местная, да? — уточнил он.

Это случилось шесть недель назад. Свернув на дорожку к дому Крис на своем новеньком «Форд-Эксплорере», Лонго почувствовал, что качает головой. Казалось, они знакомы уже шесть лет. Всякий раз, когда они виделись, между ними происходило то, что обычно бывает только в мечтах. Посигналив, он выжидающе посмотрел на дверь.

Прошла минута. Он опустил стекло и втянул сквозь зубы свежий воздух пустыни. Было начало апреля, его любимое время года — днем тепло, ночью прохладно. Отличная погода для сна. Лонго снова посигналил.

Крис не вышла, и он соскользнул с сиденья внедорожника. Дверь в гараж была открыта. Его старый «Мустанг» с открытым верхом стоял на своем месте. Лонго отдал его Крис, чтобы та могла ездить по выходным. Для жены он состряпал какую-то замысловатую историю, но она даже не спросила его, куда подевалась машина. Наверное, ничего не замечает от радости из-за нового «Форда», решил Лонго.

Синди была в этом смысле забавна. С тех пор как их брак дал трещину, она перестала спрашивать, откуда берутся деньги. Замечательные путешествия два раза в год, новые машины, сбережения в банке. И все на его грошовую зарплату полицейского.

Входная дверь оказалась заперта, и он потащился в обход. Нашарив запасной ключ в цветочном горшке, Лонго отпер заднюю дверь и подождал, пока пронзительно завопит сирена. Но она не завопила, и он вошел.

— Эй, Крис, это я. Завтрак после девяти не подают. Надо спешить.

По-прежнему никакого ответа. Может, в ванной, волосы укладывает. За пределами стрип-клуба Крис выглядела как девчонка из группы поддержки спортивной команды. Она была ярой приверженкой чистоты в доме, поэтому Пит скинул ботинки и бесшумно прошагал в гостиную.

И сразу понял — что-то не так. Странный запах. Лонго заметил недокуренную сигарету на стеклянном журнальном столике. Крис прилетела накануне ночью и позвонила ему из клуба. Сказала, что будет танцевать до трех утра, потом поедет домой. Он должен был заехать за ней в половине девятого и отвезти позавтракать. Простой план, но только теперь Лонго почувствовал, что вместе с ней приехал еще кто-то.

Подняв глаза, он посмотрел в коридор, ведший к спальне. Они там крепко спят?

Он сделал глубокий вдох. Проработав в полиции двадцать лет, Лонго познакомился со всеми семью смертными грехами. Предательство — самый страшный из них. Он разбивает вдребезги все, что ты считал подлинным. Он опасен для человека не меньше, чем пуля.

Лонго приоткрыл дверь в спальню и заглянул внутрь. Крис лежала под леопардовым одеялом: глаза закрыты, пшенично-золотые волосы живописно разбросаны по подушке. Его сердце сбилось с ритма. Всякий раз, видя ее, он чувствовал себя выпускником школы, у которого впереди вся жизнь, а не толстым сорокапятилетним придурком с двумя детьми и женой, которую он терпеть не может.