По тому, как Крю вел себя в лучших домах Уэст—Энда[12] и как он одевался, его можно было принять за дипломата или за светило с Харли–стрит[13] — конечно, специалиста по женским болезням. У него был изысканный респектабельный вид, а разговаривал он с уверенностью светского льва, чем всех вводил в заблуждение. Его считали состоятельным человеком, однако все его богатство заключалось в располагающей внешности, аристократических манерах да в ловкости пальцев.
Крю специализировался на карманных кражах, о чем не подозревал даже Керриден, знавший Уэст—Энд, как собственный кошелек. Крю безумно боялся полиции и возможного ареста, поэтому выбирал свои жертвы очень тщательно, удостоверившись сперва, что риск того стоит. Он мог украсть часы с руки собеседника, вытащить толстый бумажник, засунутый в карман пиджака под плащом, извлечь запонки из манжет, — а его жертве и в голову бы не пришло, что это сделал он. Снять колье или брошку, открыть женскую сумочку и поживиться деньгами было для него детской забавой.
Когда Керриден подошел к квартире Крю, дождь уже кончился. Робкие лучи солнца еще больше подчеркивали грязь и запустение улицы. Керриден был удивлен. В его представлении всегда элегантный, гладко выбритый и чуть надменный Крю просто не мог жить в такой дыре. Он даже остановился на минуту перед табачной лавкой, решив, что Зани дал ему неправильный адрес. Никто не обращал на него внимания. Вдоль тротуара выстроилась длинная вереница грузовых и легковых автомобилей.
Увернувшись от человека, который, разгружая грузовичок, шел прямо на него с мешком картофеля, Керриден поднялся на верхний этаж и прислушался, но гомон с улицы заглушал все шумы в доме.
Он властно постучал и приложил ухо к двери. Долго стояла тишина, затем послышалось движение; лязгнул засов, дверь приоткрылась, и показалось лицо Крю.
Керриден не видел его четыре года, но время мало изменило ловкого карманника. Разве что он немного похудел и облысел, да в уголках глаз образовались морщинки. Но в целом, это был тот же самый лощеный Крю, которого Керриден однажды проучил как следует.
При виде посетителя Крю судорожно дернулся, рванулся назад и попытался захлопнуть дверь, но Керриден вовремя просунул в щель ногу.
— Привет. Не ожидал меня увидеть?
Рот Крю был полуоткрыт, он шумно дышал. В его глазах притаился ужас.
— Я не могу вас сейчас принять, — дрожащим голосом проговорил он. — Вы пришли неудачно.
Керриден саркастически улыбнулся, с силой толкнул дверь, вынудив Крю попятиться, и вошел в маленькую прихожую.
— Не забыл меня?
Его взгляд выразительно остановился на белом шраме на лбу Крю.
— Керриден, если не ошибаюсь? — спросил Крю с нерешительной улыбкой. — А я как раз собирался уходить — деловое свидание. — Он посмотрел в холодные серые глаза Керридена и стал нервно теребить пальцы, потом неожиданно сунул руки в карманы брюк. — Я… я должен извиниться. Встретимся как–нибудь в другой раз.
Крю состроил странную гримасу, пытаясь держаться непринужденно. Это ему плохо удавалось, было заметно, что он чего–то страшно боится. Керриден огляделся. Его удивила роскошная ваза с желтыми и красными тюльпанами.
— Я вижу, эта царапина у тебя до сих пор не прошла, — произнес он, показывая пальцем на лоб Крю. — И что–то мне подсказывает, что вскоре у тебя будет еще одна.
Крю сделал шаг назад и уперся в стену, с ужасом глядя на Керридена.
— Чего вы хотите?
Он больше не улыбался. Вся его уверенность исчезла, на лице появилось трусливое выражение.
— Ты один? — спросил Керриден.
— Да… Но вам лучше меня не трогать. — С него градом катил пот. — Мой адвокат…
Крю замолчал, поняв, сколь абсурдно говорить об адвокате с человеком, подобным Керридену.
— Вам лучше не трогать меня, — повторил он.
— Проходи, — приказал Керриден — Поговорим.
Крю неохотно повиновался. Керриден проследовал за ним в комнату и закрыл за собой дверь. Он никак не ожидал увидеть такое уютное, светлое, со вкусом обставленное помещение. Повсюду стояли вазы с тюльпанами и нарциссами, воздух был пропитан ароматом цветов.
— Во всяком случае, ты знаешь, что такое комфорт, а? — восхитился Керриден, присаживаясь на подлокотник большого кресла. — У тебя здесь очень недурно!..
Крю, прислонившийся к дивану, казалось, сейчас упадет в обморок. Керриден внимательно посмотрел на него Он никак не мог понять, чего так боится этот человек — отнюдь не робкого десятка. Даже когда Крю уличили в мошенничестве, он вел себя спокойно и самоуверенно. Именно эта наглость и заставила Керридена ударить его.
— Что с тобой? — резко спросил он. — Чего ты дрожишь?
Крю издал какой–то нечленораздельный звук и, в конце концов, выдавил:
— Ничего, со мной ничего.
— Ты словно боишься, — произнес Керриден, не спуская с него глаз. — Но раз говоришь, что ничего, значит, ничего. — И вдруг добавил, понизив голос: — Кто такая Жанна?
В комнате повисло гробовое молчание, нарушаемое только громким тиканьем стоявших на камине часов и прерывистым дыханием Крю. Его губы конвульсивно вздрагивали.
— Еще раз спрашиваю: кто такая Жанна — девушка, которую ты приводил три дня назад?
— Уходите, — пролепетал Крю. — Если вы не оставите меня в покое, я вызову полицию.
— Не будь идиотом
Керриден вытащил из кармана пачку сигарет, закурил, а спичку швырнул в камин.
— Девица расспрашивала обо мне Макса. А это, представь себе, меня интересует. Кто она?
— Неправда, — выдавил Крю. — Она тебя не знает и никогда не видела. — Он потянул пальцами за воротник, который стал ему тесен. — С чего ты взял, что она о тебе спрашивала? Это неправда.
— Ну ладно, не имеет значения. Кто она такая?
Поведение Крю интриговало Керридена. У него был испуганный вид, но Керриден понял, что боится он не его.
— Ты ее не знаешь, — сказал Крю. — Это одна моя знакомая. Какое тебе до нее дело?
Керриден выпустил кольцо дыма и проследил за ним взглядом
— Хочешь, чтобы я тебя ударил? — беззаботно спросил он. — Так и будет, если ты не заговоришь.
Крю замер и весь сжался, озираясь по сторонам. Затем быстро кинул взгляд через плечо на дверь в глубине комнаты Его глаза перебегали от этой двери к Керридену, будто он хотел на что–то ему намекнуть.
— Лучше не трогай меня, — еще раз проговорил он дрожащими губами.
И снова посмотрел на дверь, словно желая показать, что он в квартире не один. Керриден задумался и в свою очередь перевел взгляд с двери на Крю, подняв брови. Крю утвердительно закивал.
— Расскажи мне о Жанне, — сказал Керриден, спокойно поднимаясь со своего места.
— Что тебе рассказать? — Испуганный взгляд вновь устремился к двери. — Просто знакомая…
— Что там за этой дверью? — прошептал Керриден, бесшумно подойдя к Крю. Он видел капельки пота на его лице, чувствовал запах бриллиантина от его волос. — Чем она занимается? Откуда она взялась? — потребовал он громким голосом.
Крю поднял три пальца, указывая на дверь.
— Я ничего о ней не знаю. Мы познакомились на улице… Ты понимаешь, что я хочу сказать? Симпатичная брюнетка…
— Их трое? — прошептал Керриден.
Крю кивнул. Он начал приходить в себя, понемногу к нему возвращалась уверенность.
— А с маленьким типом в черном берете ты случайно не знаком?
Весь появившийся апломб Крю моментально исчез, ноги подогнулись, будто Керриден ударил его в живот.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — с трудом пролепетал он и вдруг в припадке отчаяния стал орать: — Убирайся! С меня достаточно! Ты не имеешь права врываться ко мне! Вон отсюда! Я не желаю тебя видеть!
Керриден расхохотался
— Им, должно быть, это все уже надоело, да и мне тоже, — презрительно проговорил он и, повысив голос, закричал: — Выходите вы, трое! Я знаю, что вы здесь!
Крю повалился в кресло; казалось, он не дышит. Потом, видя, как открывается дверь, он с шумом втянул в себя воздух и застыл. Держа в руке автоматический маузер, в комнату вошел человек в черном берете.
2.
Керридену не первый раз грозили оружием. В таких обстоятельствах он делался нервным и злым, потому что знал, с какой легкостью любой болван может продырявить тебе живот — добровольно или по приказу. Среди людей, которые наставляют оружие, встречаются такие, которые не собираются жать на курок, но есть и иные, те, кто только и ждет случая выстрелить
Мужчина в черном берете принадлежал к категории лиц, готовых стрелять по любому поводу. Керриден убедился в этом, заглянув в сумрачные и злобные глаза своего противника. Для такого типа человеческая жизнь — все равно что пятно на старом плаще или грязь под ногтями. Маузер служил не просто угрозой — он был предвестником смерти.
— Только не шевелитесь, друг мой, — проговорил тип в черном берете.
