Она снова цокнула зубом.
Упираясь влажными ладонями в стол, я подался всем корпусом вперед.
— Неужели вы печатаете все, что слышите? Неужели вам достаточно одного телефонного звонка? Тогда у меня есть сногсшибательные новости: Эва Гарднер только что застрелила Энтони Идена; Эйзенхауэр сознался в преступлении; Папа Римский принял кальвинистскую веру; Артур Годфри...
— Прекратите, мистер Скотт! — Ее лицо из бледного сделалось таким же красным, как мое. — Убирайтесь отсюда! — завопила она. — Я не собираюсь слушать эту...
Это был конец. Незачем себя обманывать, Фанни и я никогда не будем смотреть одинаковыми глазами в ее замочную скважину. Я повернулся, чтобы уйти, а она, убедившись, что выстояла в этой битве, еще раз, чисто по-женски, повернула нож, вонзенный мне в спину:
— А если бы я писала о вас в своей колонке, мистер Скотт, что бы вы тогда сделали?
Я глянул на нее через плечо:
— Как насчет того, что я доставлю убийцу Зои завтра в ваш офис? Чтобы вы могли рассказать о подробностях этого дела?
Злобное выражение вдруг исчезло у нее с лица — от этого она стала еще более безобразной.
— Вот как? — сказала она ледяным тоном. — Значит, вам уже известен убийца? Прекрасно, мистер Скотт! Теперь у меня уже есть кое-что для моей очередной колонки.
— Эй, подождите минутку... — спохватился я, сообразив, что проиграл.
Я ушел, не закрыв за собой дверь. Раньше между Фанни и мной не существовало никаких отношений, но отныне мы были в состоянии войны.
Проходя через соседнюю комнату, я снова привлек всеобщее внимание, ответив на него злым взглядом. Я уселся в «кадиллак» и, сделав запрещенный поворот на сто восемьдесят градусов посреди улицы, вернулся в ресторан «Лайл», съел фанерный сандвич и выпил две чашки коричневой бурды, после чего снова вскочил в машину, раздраженно дергая рычаг переключения передач, и рванул вперед как сумасшедший.
Как раз когда я набирал скорость, раздался какой-то удар по корпусу машины и я подумал, не сломалось ли что-то внутри «кадиллака» или я, может быть, сбил прохожего. Если это прохожий, хорошо бы он оказался одним из преданных поклонников Фанни. Но зеркало заднего вида показывало, что дорога позади в порядке, а мотор нежно мурлыкал.
Через двадцать минут, остановившись перед студией Дженовы, я уже чувствовал себя нормально. Конечно, мне было немного досадно, что я так разгорячился, но, даже не считая сегодняшней «Крайер», моих претензий к Фанни Хилман хватило бы на несколько лет вперед. А теперь их хватит на всю оставшуюся жизнь.
Выйдя из «кадиллака», я захлопнул дверцу и несколько секунд рассматривал сияющую черную поверхность автомобиля, чувствуя, как пересыхает у меня глотка. Теперь я понял, что означал звук, привлекший мое внимание.
В кузове машины была аккуратная круглая дырочка — очевидно, пулевое отверстие — как раз там, где я находился перед тем, как с дикой скоростью отъехал от ресторана. Видимо, нужно сказать спасибо Фанни хотя бы за одно это: от разговора с ней я пришел в бешенство, и это спасло мне жизнь.
Исследуя отверстие в корпусе машины, я вспомнил, что не слышал звука выстрела. Конечно, я мог его не расслышать, если в этот момент переключал скорости. У меня возникло много вопросов. Прежде всего, почему началась охота за мной? В течение последнего получаса кто-то попытался убить меня и был настолько близок к цели, что я вдруг почувствовал, как напряглись мышцы спины, и нервно оглянулся. Но у меня еще нет никаких сведений об убийце Зои, и пока это единственное дело, которым я занимаюсь. Почему в меня стреляли, когда я вышел из ресторана? Этому нашлось разумное объяснение. Если убийца хотел застрелить меня и благополучно скрыться, самое лучшее — дождаться, когда я окажусь в машине, где мой труп не сразу обнаружат, не то что на тротуаре.
Я открыл дверцу машины и произвел внутренний осмотр. К счастью, если только это можно назвать счастьем, я нашел деформированную пулю; и теперь мне были известны два важных факта: первый — кто-то стрелял в меня; второй — он знает, что промахнулся. Еще раз оглянувшись вокруг, я направился ко входу в студию «Луи Дженова продакшн».
Она растянулась на пару кварталов вдоль улицы Ла-Бреа и в действительности называлась «Аркада». Дженова просто арендовал здесь помещения на время съемок «Девушки из джунглей». Я вошел в ворота и получил пропуск, который Бондхелм оставил для меня. Охранник пропустил меня, объяснив, где размещаются офисы. Внутри административного здания в справочном бюро я уточнил, где может находиться Дженова.
— Скорее всего, в своем кабинете — это по коридору прямо, потом направо или в студии звукозаписи. — И администратор указал, как туда пройти.
— Сейчас идут съемки «Девушки из джунглей»?
— Да. Но во время съемок вас туда не пропустят. Это на третьей площадке.
— А где можно найти сценаристов? Они в этом здании? — Он кивнул, и я уточнил: — Оскар Своллоу здесь?
— Прямо по коридору и направо. На дверях таблички с номерами. Он в седьмом.
Поблагодарив администратора, я пошел отыскивать седьмой кабинет. Дверь была приоткрыта, и, заглянув внутрь, я сказал:
— Привет.
Мое приветствие произвело больший эффект, чем обычно: я успел бросить всего лишь короткий взгляд на очаровательную Лолу Шеррард, как она тотчас же упала. Когда я вошел, она сидела справа от двери с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла и положив ноги на край стола. На ней была синяя юбка и белая блузка, из выреза которой выглядывал небольшой кружевной платок, прикрывавший грудь. Поначалу мне показалось, что она засунула туда махровое полотенце.
В белоснежных ее зубах был зажат карандаш, но это не имело значения. При моем появлении Шерри вздрогнула и широко открыла глаза. Она испуганно вскрикнула: «Ой!» — скинула ноги со стола, и кресло на колесиках внезапно выехало из-под нее. Она взмахнула руками, синяя юбка взметнулась вверх, кресло откатилось к стене, и Лола оказалась на полу.
Я поспешил к ней на помощь. Сидя на полу с разинутым ртом, она выглядела очень соблазнительно. Взглянув на меня, она прошептала: «О боже!» — и протянула мне руки, чтобы я помог ей встать.
Подняв ее, я спросил:
— Вы не ушиблись?
— Кажется, нет, — смущенно ответила она, затем отвела обе руки за спину и осторожно потерла то место, на которое приземлилась. При всем желании она не могла бы принять более соблазнительную позу.
Шерри выглядела даже лучше, чем во время своего краткого появления на вчерашней вечеринке. Слегка надув алые губки и несколько раз моргнув ясными голубыми глазами, она внезапно рассмеялась:
— Боже! Как глупо! Здравствуйте. Мне нужно было запереть дверь, прежде чем усесться подобным образом.
— Это я виноват. Незачем было так врываться. Я думал, что Своллоу здесь. Рад нашей новой встрече, Шерри.
При упоминании Своллоу она нахмурилась.
— Ах вот кто вам нужен! — сказала она, презрительно скривив губы. — Он скоро придет. Думаю, сейчас он на съемочной площадке. Садитесь, пожалуйста. — Она кивнула на свободный стул и села сама. Качнувшись несколько раз в своем кресле, она улыбнулась и, когда я уселся, поинтересовалась, что привело меня на студию.
— Вы же знаете, что я детектив. Сейчас я занимаюсь расследованием вчерашнего происшествия в доме Рауля.
Она поджала губы.
— Зоя?
— Да. Шерри, кажется, вы сообщили об ее исчезновении?
После некоторой заминки она ответила:
— Да. Мы вместе снимали квартиру. Она мне очень нравилась...
— Извините, Шерри. Если вы не хотите говорить об этом...
— Нет, все в порядке. Значит, вы этим занимаетесь, Шелл? Разыскиваете...
— Того, кто ее убил, — закончил я фразу и, вспомнив все, что случилось за последние несколько часов, добавил: — У меня есть личные причины для поиска убийцы.
— Я знаю, кто это сделал, — решительно заявила Шерри.
Я удивленно уставился на нее:
— Что? Что вы сказали?
Она вздохнула:
— Я уже разговаривала с полицией. По их мнению, у меня нет доказательств. — И, снова вздохнув, замолчала.
Я хотел продолжить разговор.
— Может, я могу чем-то помочь? Важна любая информация, Шерри. Расскажите мне все.
Помолчав, она подняла на меня глаза.
— С удовольствием, Шелл... Зоя ушла из дома в четверг вечером. Вы же знаете, что у Рауля было сборище в тот вечер? — Я кивнул, и она продолжала: — Зоя ненавидела Оскара Своллоу, и я была с ней солидарна в этом. — Ее лицо снова приняло сердитое выражение. — Несколько недель назад она сказала мне, что может погубить его репутацию; именно затем она и пошла на вечеринку к Раулю: хотела расквитаться с ним в присутствии всех, кто там был. Зоя ушла около восьми часов вечера и не вернулась. В конце концов я заявила об этом в полицию. Сегодня утром полиция допрашивала меня, и я объяснила им, зачем Зоя пошла к Раулю. Я надеялась, что они арестуют Оскара, а они даже не допросили его. — Она замолчала, уставившись на угол стола.
