По лицу Моны было видно, что она поняла, о ком идет речь, но она сказала:
— Что-то не припоминаю.
Муки начал сжимать и выкручивать ее запястья. Она вытаращила глаза от боли.
— Не делайте мне больно. У меня дети.
— А нам какое дело, — рявкнул Дэлберт, — лучше говори, что просят, если хочешь живой к своему выводку вернуться.
Муки сжал ее руки так сильно, что она стала хватать ртом воздух.
— Ну ладно, ладно. Я вроде знаю, о ком вы спрашиваете. Похоже на постояльца из сто второго.
— Отпусти ее, Муки.
Муки разжал ее руки и отступил на шаг. Мона потерла запястья. В глазах у нее стояли слезы.
— Так, а теперь скажи-ка, наш общий знакомый сейчас в номере или как?
— Не знаю. Я его сегодня не видела.
— Ключи у тебя от сто второго есть?
— Да, но...
— Никаких «но», моя сладкая. Быстро давай сюда ключ, или придется опять пообщаться с Муки.
Она смахнула с ресниц слезы, открыла ящик, долго в нем рылась и наконец протянула ключ. Муки выхватил его у нее из рук.
Дэлберт улыбнулся — опять стало больно лицу.
— Вот видишь, Мона, как все славно, когда ты нам помогаешь.
Она стояла с каменным лицом, не сводя глаз с Дэлберта.
— А теперь мы сходим в сто второй, посмотрим, что там и как. А ты останешься здесь и не будешь ничего предпринимать, ясно тебе: ни в полицию звонить, ни Джо предупреждать. Увидишь его до нас, не говори о том, что здесь было, ни слова. Поняла меня, мать твою?
Дэлберт повернулся на каблуках и направился к выходу. Муки шел за ним. Они быстро прошли по тенистой дорожке до номера сто два.
— Жалко, что пришлось с ней так, — пробормотал Муки, — она такая хорошенькая.
— Не отвлекайся.
Дэлберт постучал, потом подождал пару секунд. Из-за двери не доносилось ни звука, и он открыл ее ключом. Жестом он велел Муки зайти первым. Так, на всякий случай.
Номер был пуст. В шкафу пара рубашек, в ванной обычное барахло — всякие туалетные принадлежности, а Джо нет.
— Давай-ка, осмотри тут все, — приказал Дэлберт. — Нам нужна хоть какая-то информация об этом парне.
Он стоял на шухере у двери, пока Муки прошелся по комнате, открывая все ящики и заглядывая под мебель. Муки буркнул, что нашел что-то. Он сидел на корточках перед шкафом, а в руках у него была спортивная сумочка с информацией о владельце на ручке.
— Молодчина, Мук. Что там сказано?
— "Джо Райли". Это его так зовут, наверное. И адрес в Чикаго.
— А у нас с тобой в Чикаго есть парочка хороших знакомых, так? Пусть-ка они нам помогут разузнать поподробнее об этом Джо Райли, а мы подождем, пока он вернется.
Муки огляделся.
— Это мы здесь будем ждать, да?
— Нет, лучше в лимузине. Припаркуемся напротив, будем следить за его окнами и увидим, когда он вернется.
Толстое лицо Муки вытянулось. Что-то его терзало.
— Дэлберт, может, все-таки поедим сначала, а?
— Я сказал в лимузин, быстро!
Джо Райли показал потрепанную карточку доброй дюжине служащих Международного аэропорта Маккаррена, но пока безуспешно. Он уже почти потерял всякую надежду, как вдруг поймал-таки удачу за хвост.
Светлоглазая рыжеволосая девушка за стойкой компании «Америка Уэст Эйрлайнз» помогла ему более чем охотно. Она сказала, что работала накануне вечером, как раз приехала, чтобы подменить коллегу, которой надо было уехать из города. На значке у нее было имя «Алиса». Ей было хорошо за тридцать. Крупные скулы, остренький подбородок. Едва взглянув на ее покрытые веснушками руки, Джо понял, почему она так рвалась сотрудничать — на безымянном пальце у нее не было обручального кольца. Джо улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой и протянул ей визитку.
— Я пытаюсь определить местонахождение одной женщины, которая, возможно, вылетала прошлой ночью из этого аэропорта. Вот ее фото, но вполне возможно, что она выглядела совсем по-другому. На ней, скорее всего, был светлый парик.
Он протянул Алисе фотографию, и каково же было его удивление, когда она, почти не задумываясь, сказала:
— Да, я ее помню.
— Правда?
— Конечно. На ней действительно был светлый парик. Я еще тогда подумала, ну, может быть, она химиотерапию проходит, или что-то вроде этого, от чего лысеют. Она была ничего, симпатичная, но...
— И вы сразу поняли, что это парик?
— Естественно, — она улыбнулась чуть смущенно, — женщины такие вещи замечают.
— Вы не помните, как ее звали?
Алиса покачала головой.
— Тут за прошлую ночь столько народу прошло. Но вот лицо и парик я запомнила.
— А как насчет того, куда она вылетала. Не знаете, случайно?
— Да точно знаю. Я же работала на посадке.
— Да что вы? Ну и?
— Она вылетела в Альбукерке.
У Джо аж сердце подпрыгнуло от радости. Он бережно взял фотографию из рук служащей и вернул ее на место, в карман.
— Девушка, а не организуете ли вы мне билетик до Альбукерке на ближайший рейс? — проговорил он чуть погодя.
— Да запросто, — игриво ответила она и даже подмигнула.
Алиса склонилась над клавиатурой, потом глянула на Джо и сказала:
— Вылет через два часа.
— Идеально.
— Вам билет туда и обратно?
— Нет, я не знаю, куда полечу оттуда. Но сюда я вернусь непременно. У меня вещи в гостинице остались.
Джо протянул Алисе «Мастер Кард». Только бы хватило денег на билет, тем более что в день вылета он обычно дороже. На карточке было уже недалеко до перерасхода.
Алиса ловко сняла деньги с карточки и напечатала билет. Затем положила его в бумажный конверт, а на нем с наружной стороны написала номер телефона.
— Может, позвоните, когда вернетесь в город, — сказала она, — расскажете мне, нашли ли ту, кого искали.
Джо улыбнулся:
— Непременно, так я и сделаю.
Сэл Вентури решил перекусить: он приготовил себе капуччино мокко и взял два печенья «Хостесс Туинкиз». Он нагнулся над столом и надкусил пропитанное кремом лакомство, стараясь не засыпать крошками колени.
Аппетиты у Сэла были изрядные. Сигары, виски «Бурбон», вкусная еда и тонны сахара — вот что делало Сэла счастливым; и толстым. Ремни он перестал носить уже очень давно, а подтяжки вытягивались на нем в тугую струну.
Его секретарша, Велма, вечно кривилась и говорила: «Сэл, ты настоящий самоубийца, ты же гробишь свое здоровье!» Да, Велма была та еще штучка. Но Сэл быстро смекнул, что делать. Он просто старался давать ей днем побольше заданий, а сам брал что-нибудь вкусненькое из заначки в нижнем ящике стола и лакомился втихаря. Зачем зря огорчать дуру-секретаршу?
Раздался звонок по внутренней связи, и Сэлу пришлось проглотить здоровый кусок, прежде чем он смог ответить.
— Ну что там?
— Тут к вам какой-то мужчина. Некто Лумис.
Сэл замер в нерешительности. Никакого Лумиса он не знает. Он взглянул на настольный календарь: в списке посетителей на сегодня такой не значится. Что же Велма не послала его куда подальше? Уж ей ли не знать: к Сэлу никто никогда не может заходить просто так, без предварительной записи.
Он нажал кнопку на аппарате и открыл было рот, чтобы сказать: пусть она запишет этого Лумиса на следующую неделю. Как вдруг дверь распахнулась, и в комнату зашел здоровый детина в синем костюме. Неспешно так зашел, как к себе домой. Выглядел он лет на сорок с лишком — под стать Сэлу. У него была толстая шея, широченная грудь и такая короткая стрижка, что кое-где просвечивала розовая кожа. Его близко посаженные глаза и вообще все черты лица как-то жались к центру большого круглого лица. Что-то в нем просвечивало смутно знакомое, но Сэл был уверен, что раньше он этого человека не встречал.
— Эй, какого черта вы сюда вваливаетесь?
Незнакомец никак не отреагировал. Он продолжал надвигаться на Сэла, глядя ему прямо в лицо своими холодными серыми глазами. Такие глаза бывали у убийц; Сэлу часто приходилось видеть такие за годы работы. Он положил печенье, потянул на себя средний ящик стола и схватил лежавший там плоский пистолет.
Лумис оказался по его сторону стола, да так быстро, что Сэлу почудилось, будто он просто возник перед ним из воздуха. Он захлопнул ящик, не дав Сэлу отдернуть руку.
— Ай! Черт! Ты что делаешь?!
Лумис навалился на ящик, чтобы Сэл не мог вытащить руку.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Ну так говори уже, мать твою, — проскулил Сэл, — только руку отпусти. Ты же ее сломаешь.
Лумис наклонился к самому уху Сэла и проговорил:
— Не будешь мне помогать, и больная рука покажется тебе мелкой неприятностью.
Из глаз Сэла градом хлынули слезы. У него было такое чувство, будто рука попала в мясорубку.
— Дай же мне хоть один шанс, — взмолился он, — я скажу все, что хочешь, только отпусти.
Лумис ослабил давление на ящик, — Сэл выдернул руку и прижал ее к груди.
— Ах ты, сукин сын! — заорал он. — Зачем было калечить-то?
Здоровяк толкнул Сэла так, что тот откатился от стола на своем стуле на колесиках. Лумис открыл ящик и достал оттуда пистолет. Потом спокойно направил его на Сэла.
