Ознакомительная версия.
— Я возвращаюсь. Завтра на месте все выясним, — сказал Кэйд и бросил трубку.
Дрожащей рукой он налил себе еще полстакана и выпил залпом. Стакан выпал из его руки, и Кэйд упал на постель лицом вниз.
Наутро он проснулся с мучительной головной болью. Еле волоча ноги, добрался до ванной и выпил сразу четыре таблетки аспирина. Потом заставил себя принять холодный душ. Позднее, когда головная боль немного унялась, и было выпито три чашки кофе, он задумался над тем, что произошло.
Хуана ему солгала. Это факт. Он должен заставить ее признать этот факт и пусть она объяснит ему, почему она солгала. К черту эту музейную работу! Что ему эти вшивые три сотни по сравнению со спокойствием души? Он вернется и расставит все точки над "i".
Кэйд упаковал вещи, заплатил в гостинице по счету и поехал в аэропорт.
* * *
Во время полета он с беспокойством подумал о том, как прореагирует Уонд на его выходку. Вспомнил вдруг, что ему теперь из своего кармана придется заплатить и за два дня пребывания в Ухмале и за авиабилеты. Столько денег потрачено впустую, с горечью подумал он, в то время как сейчас они нужны ему как никогда раньше.
Хуана ждала его, бледная, с темными кругами под глазами. Она сидела в саду и даже не поднялась ему навстречу при его появлении.
— Сразу к делу, — сказал Кэйд, остановившись возле нее. — Я слышал мужской голос вчера вечером во время разговора с тобой по телефону, очень хорошо его слышал в трубке. Ты мне объяснила, что слушала в это время по радио пьесу. Я смотрел программу — никакой пьесы вчера не передавали.
Она внимательно посмотрела на него, но в ее взгляде было полное равнодушие.
— Если ты считаешь, что я лгу тебе, зачем же ты вернулся? — сказала Хуана ровным, невыразительным голосом.
Кэйд почувствовал, как страх сжал его сердце.
— Вернулся? Что ты имеешь в виду? Я твой муж! И я требую объяснения!
Ее неподвижный взгляд поколебал его уверенность в своей правоте, и чувство гнева вдруг остыло.
— Объяснения нет. И почему оно должно быть? Я слушала пьесу по радио, и объяснять тут нечего.
— Не было пьесы! Послушай, Хуана, бесполезно…
Она поднялась, подошла и встала лицом к лицу с ним. Глаза ее потемнели от гнева.
— Пьеса называлась "С собою не возьмешь". А передавали ее на коротких волнах из Нового Орлеана. Можешь попросить Крила проверить это для тебя. Я же считаю, что ты повел себя, как очень глупый, подозрительный и злой человек. Такого мужчину я не люблю!
Она быстро прошла в дом, и он услышал, как хлопнула дверь.
Ему стало тошно. Он испугался, что слишком далеко зашел в своих подозрениях и теперь потерял ее. Кэйд бросился следом за ней, призывая ее выслушать его оправдания.
5
До позднего вечера Кэйд вымаливал у нее прощение… Больше часа провел он возле запертой двери в спальню, уговаривая Хуану открыть ему. Когда же она в конце концов впустила его, то выслушивать его извинения и уверения в любви не пожелала.
— Я ведь лгу, ты же мне не доверяешь. О какой же любви может идти речь? — Она стояла спиной к нему.
— Ну, хотя бы попытайся понять меня, — молил Кэйд. — Ты первая женщина, которую я по-настоящему полюбил. Ничего не могу поделать со своей проклятой ревностью. Ты же сама говорила, что это — доказательство любви, разве не так?
— Но это не значит, что ты можешь бесконечно обвинять меня во лжи.
Наконец ее сопротивление было сломлено.
— Ты меня так обидел, — говорила Хуана со слезами на глазах. Я всю ночь не спала. А ты был еще и пьян, и так орал на меня… Это было так ужасно.
— Да, да! Я именно так по-скотски себя вел, и ты не представляешь, как я раскаиваюсь в этом. — Кэйд осторожно обнял ее.
После минутного колебания Хуана прильнула к нему.
— Мне было так плохо, — сказала она, прижимаясь головой к его груди. — Никогда в жизни я не чувствовала себя такой несчастной.
Еще несколько минут — и она заулыбалась. Кэйд почувствовал облегчение и радость. Предложил ей тут же поехать в ресторан и отпраздновать их примирение. Они поехали в "Негруи", где Кэйд заказал шампанского, не думая больше о ценах и своих расходах, тем более что у него была с собой ресторанная кредитная карточка "Дайнерс клаб" и наличными можно было не платить, по крайней мере в настоящее время.
Вернувшись из ресторана, они сразу прошли в спальню. Засыпая, Кэйд решил сделать ей подарок на следующий же день. Скажем, самозаводящиеся часы "Омега" помогут снова поставить все на свои места, подумал он. Черт с ней, с ценой. Кое-какие акции у него еще остались, а через двенадцать недель поступят потиражные гонорары.
Когда Хуана уехала утром на базар, он позвонил Адольфо Крилу и объяснил, что он хочет купить. Крил ответил, что подготовит для него часы на выбор уже к полудню. После этого разговора, испытывая в душе смутную тревогу, Кэйд позвонил Сэму Уонду и сказал, что передумал лететь в Юкатан и возвращает снимки, присланные музеем.
— Понимаешь, Сэм, овчинка выделки не стоит. Может, у тебя есть что-нибудь получше?
— Ну-ну. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказал Уонд с заметным раздражением. — Учти, они будут очень недовольны. Я-то им пообещал все "железно". Ты понял?
— Ну, скажи им, что все неожиданно сорвалось, — нетерпеливо сказал Кэйд. — Может, найдешь что-нибудь другое, а? Поищи, будь другом.
— Пока что для тебя ничего стоящего нет. Я, правда, поговорил с Гарри Джексоном. Он в таком восторге от твоей корриды, что пытается сейчас договориться с "Лайфом" о новой теме: диксиленды Нового Орлеана. Если договориться насчет статьи, — фоторепортаж будет твой. Это может быть приличным куском, Вэл. Завтра я буду знать об этом точно и тогда позвоню тебе.
— Отлично! И еще одна просьба к тебе. Продай еще мои акции, очень прошу. Мне нужно еще тысяч пять.
— Да ты что?! Я же только что…
— Ладно, ладно, Сэм. Это в конце концов мои деньги, не забывай. Оставь при себе свои замечания, договорились?
— Не волнуйся, я помню, что деньги эти твои. Но ты сам-то понимаешь, к чему ведешь дело? В настоящий момент ты стоишь всего двадцать одну тысячу долларов — это все. Если я продам то, что— ты просишь, по нынешним расценкам, ты будешь стоить не более пятнадцати тысяч.
— Ну и что? Еще ведь потиражные должны прийти.
— Послушай меня, Вэл….
— Мне нужно пять тысяч. Достань их — и все. — Кэйд положил трубку.
Когда ему принесли часы, украшенные бриллиантами, Кэйд не мог удержаться от их покупки, тем более, что Крил сказал ему: цена для таких часов вполне сходная. Кэйд был уверен, что Хуане они понравятся, и не ошибся.
На следующее утро позвонил Сэм Уонд и сообщил Кэйду, что ему удалось договориться насчет Нового Орлеана. Акции Кэйда он успел продать, потеряв сорок процентов их стоимости, чтобы срочно выручить необходимые пять тысяч долларов.
— Джексон в пятницу будет в отеле "Фонтенбло мотор" в Новом Орлеане, — продолжал Уонд. — Он будет ждать тебя. Это работа на синдикат, и все про все может дать тысяч девять. О'кей?
Кэйд радостно улыбнулся.
— Прекрасно! Я прилечу обязательно!
Он побежал сообщить Хуане приятную новость: они вылетают в пятницу в Новый Орлеан. Она обрадовалась не меньше его. После этого Кэйд позвонил Крипу и обратился к нему с просьбой обеспечить билеты на самолет и зарезервировать двойной номер в отеле Нового Орлеана.
После ужина Кэйд сказал, что неплохо было бы прокатиться вдвоем куда-нибудь. Как Хуана смотрит на то, чтобы снова съездить к Пирамиде Луны? Хуана всегда была рада возможности сесть за руль "тандерберда" и с радостью согласилась.
Они вышли из дома и направились к гаражу. Шли обнявшись и потому были застигнуты врасплох, когда три темные фигуры выросли из-за кустов, росших возле гаража, и бросились к ним.
Хуана первой заметила опасность.
— Осторожно! — вскрикнула она и, высвободив руку, ударила сумкой по лицу одного из подбегавших к ним людей. Потом раздался ее пронзительный визг.
Два низкорослых мексиканца набросились на Кэйда прежде, чем он сообразил, что происходит. Они втроем упали на асфальтовую дорожку. Кэйд лягнул ногой, почувствовав, что ботинок угодил во что-то мягкое, — чьи-то руки на мгновение отпустили его. Но тут же последовал мощный удар в лицо. С проклятиями Кэйд ударил вслепую, попав в чью-то челюсть.
Внезапно пронзительный крик Хуаны оборвался. Кэйд попытался подняться, когда увидел еще одну темную фигуру, бросившуюся на него. От удара в лицо он упал навзничь, задыхаясь, попытался снова встать на ноги и увидел, что над ним стоят двое. Оба одновременно взмахнули руками. Он поднял локти, чтобы защитить голову, но было поздно. Что-то обрушилось на него, ночь взорвалась радужными огненными всплесками. И все погрузилось во мрак.
Позднее он смутно ощутил обжигающий жар и запах пожарища. Сделал усилие, чтобы приоткрыть глаза, но мрак снова окутал его сознание. Еще позднее до него донеслись чьи-то голоса, но ему было уже все равно. Казалось, что голова разрублена надвое, и будто со стороны он слышал собственные стоны. Короткий укол в руку — и снова благословенное небытие.
Ознакомительная версия.
