Но те, более искушенные в этих вопросах, от выгодной сделки отказались.
— Ништяк, пацан, оружие, и стволы, и «маслята» — российские.
— Ну и что? Мы патриоты.
— Говноводы вы, а не патриоты. Номера зафиксированы. В случае чего, лишние хлопоты, статьи и срока.
— А "в случае чего" не будет.
— У нас, точно, не будет. А вот у вас — может быть. Так что сбрасывайте процент от каждой операции нам в «общак», и не ищите приключений на свою задницу.
Братья опытных солнцевских братанов дважды не послушали. Во-первых не отказались от задуманной акции с местным оружием. И во-вторых понадеялись на свою удачливость и быстроту, решили смыться после убийства Скибко, прихватив местный «общак» и не сбросив процента в «общак» солнцевских.
"Двойная ошибка" — это в лаун-теннисе неприятность. В криминальной жизни — это большая беда. А попросту — смерть.
Так и вышло.
Оставили в группировке все пять купленных у военных гранатометов «Муха».
Городская квартира, по мысли Вениамина Спорышева, для нападения была малопригодна. Главным образом, неудобными путями отхода после акции. Решили грохнуть мента на даче.
Скромная дачка — обычный деревенский дом, перевезенный Скибко из родной деревни на юге Смоленской области, стояла на высоком берегу реки Серебрянки, в пяти-семи километрах от окраины города. Бандиты перед акцией аккуратно провели разведку. Решили, что все пять гранатометчиков расположатся на противоположном берегу, за стволом старого могучего дуба.
В день «X» два брата Спорышевы и еще три их пацана приехали загодя на новеньком «БМВ», украденном в Москве и за пару дней до акции пригнанном в Рудный, выехали в окрестности Рудного. Заняли позицию и стали ждать.
Вскоре появилась черная «Волга» полковника. Пожилые родители жены Скибко, двое сыновей и, племянник, гостивший у дяди с тетей, жена полковника уже были, по словам высланного заранее разведчика, в доме.
Полковник вышел из машины, водитель-сержант нес за ним две большие сумки с продуктами, купленными в городе.
Бандиты дождались, когда полковник войдет вместе с сержантом в дом, и Вениамин дал команду:
— По ментам — огонь!
Жаль не было никого, — ни малых детей, ни юного племянника, ни стариков-родителей.
Стволы гранатометов, укрытые среди густо разросшегося ивняка, были заранее нацелены на мишень.
Взрыв был слышен, наверное, в самом ГУВД Рудного.
План у братьев — разбойников был таков: пока вся милиция, слетевшаяся к могилке своего начальника, будет тут растерянно ахать и охать, они на своем «БМВ» по противоположной стороне реки Серебрянки выйдут на лежневку, потом на шоссе и через десять минут будут у отделения сбербанка на улице генерала Раевского, которое, также как уже ограбленное ими, охранялось, по их данным, слабее, чем отделения коммерческих банков. Пара гранат для устрашения/все равно уходить/, полный съем всей имеющейся валюты в обменном пункте и той "рублевой массы", что можно взять без задержки. И — на шоссе Смоленск — Москва, там на 20 км. у них была приготовлена подстава. Они бросают украденный «БМВ», пересаживаются в украденный ранее «шестисотый» и рвут когти в белокаменную. И впереди — вся жизнь…
Впереди была, однако ж, вся смерть.
Во-первых, из пяти «мух» четыре оказались учебными, они наделали много шума, пустили много черного и вонючего дыма, наглухо перекрывшего обзор. В результате чего бандиты не видели, что пятая граната, выпущенная из боевого гранатомета, долетела до дачки полковника Скибко, но… попала в подоконник и разорвалась снаружи дома. Конечно, стекла все вылетели, взрывная волна была мощная, но крепко собранный самим Иваном Скибко с братьями, специально для того приезжавшими в Рудный, дом из толстых могучий бревен, выстоял.
Бандиты зашвырнули корпуса от гранатометов в воду, и рванули к машине.
Тем временем полковник, выждав минуту, когда взрывная волна прошла над упавшими по его команде «Ложись» родственниками, хладнокровно встал, позвонил по мобильному дежурному по городу и объявил операцию «захват». Уже через несколько минут город был закрыт.
Увидев усиленный наряд с пожарной машиной поперек дороги, перекрывших шоссе на въезде в город, бандиты поняли, что операция сорвалась. И резко развернувшись, стали уходить по шоссе в сторону лежневки, по которой в обход с большим приворотом можно было за пару часов добраться до Смоленска. А там…
Но и лежневка оказалась перекрытой и, хотя там наряд был послабее и можно было бы попытаться отбиться. Но Веня на правах пахана приказал бросить «БМВ» и леском пробираться в город.
Он не мог уйти из Рудного бросив «общак».
К ночи незаметно пробрались в город. Прихватили «общак», и к утру, пешком, чтоб не нарываться на усиленные патрули и наряды милиции, вышли на шоссе «Смоленск-Москва» к тому месту, где их ждал аккуратно припаркованный возле специальных деревянных столов и скамеек для перекуса водителей «шестисотый» "мерс".
Но ждал их там не только «мерс» и его водитель, но и пятеро солнцевских, сильно раздраженных «крысятничеством» братьев.
Положили их сразу, из «Калашниковых», взяли «общак» и уехали на их же «мерседесе», тела нашли вскоре — водители по мобильникам сбросили известие на ближайший пост ГИБДД/тогда еще ГАИ, кажется/.
Тем временем водолазы, руководимые капитаном Петруничевым, точно указавшим место, где его искать/рассчитал, откуда был сделан выстрел, и куда злоумышленники могли сбросить ствол/ уже нашли гранатомет, да не один, а целых пять. Специалисты — эксперты из Смоленска и из дивизии, расквартированной в рудненском районе, дали четкую наводку. След вывел к одной из воинских частей этой дивизии. Оперативными действиями группы капитана Петруничева утечка оружия из части была пресечена, а в сотрудничестве с коллегами из военной прокуратуры Смоленска виновные были вскоре найдены и предстали перед военным судом. С тех пор утечек орудия в дивизии не было. А стало быть, и местный криминалитет потерял не только «общак», но и канал снабжения стволами.
Кстати об «общаке». "Солнцевская" братва уж и не рада была, что наказала братьев Спорышевых за «крысятничество» и забрала у них «бабки» рудненских пацанов. Потому что за бандой Спорышевых Скибко и Петруничев следили давно, внедрили в банду агента. Ему не удалось узнать об акции против Скибко и предупредить, но вот о готовящемся нападении на отделение сбербанка он узнал заранее, и все купюры, которые бандиты взяли, оказались меченые. Так что «солнцевские» еще долго отплевывались, когда им за «бабки» шли рекламации от своих же братанов, или когда за ними, после того как они расплачивались мечеными купюрами, устраивали погони московские менты.
Мищенко был доволен исходом этой операции не меньше, чем Скибко. И бандитов в городе укоротили, и Скибко отделался легкой контузией. Привык Мищенко к начальничку ГУВД. И даже представить себе не мог, что придется работать с кем-то другим. Хотелось до отставки доработать вместе. И не одно еще каверзно дело сообща раскрутить.
Такое же сложное, как дело об изнасиловании, убийстве и, похоже, ограблении технолога с «Трикотажницы» Людмилы Багучевой.
— А версия то Петруничева об ограблении выходит на первое место, подумал Мищенко, заканчивая пришивать к мундиру погон с двумя звездами советника юстиции…
Если не ошиблась в своих предположениях Людмила Викторовна, — а она скорее всего не ошиблась, — не даром после ее настоятельных просьб и письменных докладных он выбил в Смоленске для криминалистической лаборатории маленький электронный микроскоп. А уж знаний по части новейших криминалистических технологий у Людочки было предостаточно… Так вот, если Конюхова не ошиблась, то золото тоже оставляет микроскопические следы. И тогда в найденном капитаном Петруничевым при обыске в квартирке покойной схроне действительно хранились два золотых перстня. Если же не ошибаются и не врут ради красного словца, — а чего ради, — подруги покойной, то она при жизни нередко появлялась, правда, по праздникам, то с одним перстнем, то со вторым, подружки считали, что «стекляшки» в них, конечно же, не настоящие брильянты и изумруды, и особо на перстенечки те не западали. У многих девиц с «Трикотажницы» были на пальцах массивные перстни с крупными стеклышками. Мода, что ли, у них такая был и на взгляд подруг, уже давших показания капитану Петруничеву, с особой то разницы между их перстнями и багучевскими не было.
— А ежели действительно камни настоящие? И один, крупный брильянт другой — такой же величины изумруд? Стоить те перстенечки могли баснословные деньги. Ради таких сумм не то что убить, но и…
А что "но и"? И изнасиловать? Картина преступления оставалась не ясной. Конечно — рассуждал он, — у нас и за меньшие суммы убивают.
Насилие же над девушкой сбивало опытных сыскарей — Скибко и Петруничева, — с толку. Зачем? Что, как говорится, первично в этой истории? Если вначале было совершено изнасилование, а потом — насильник увидел крупный перстень, решил, что добру пропадать, и забрал его…Это, как говорится, один коленкор. А если вначале было совершено запланированное ограбление, преступник знал о перстне, и совершил на улице разбойное нападение. А изнасиловал — с целью сокрытия следов первого преступления? Можно ли было покушаться на изнасилование без предварительной мысли об ограблении? Можно.
