Ознакомительная версия.
- А Гагуа?
- Наша добрая "крыша".
- От кого ваш отец мог скрываться?
Игорь пожал плечами:
- Понятия не имею. Я бы на его месте скрывался от Анжелы, но он мужик стойкий. Закаленный.
- А кто его ближайшие друзья, кто может знать что-то такое, чего вы не знаете?
- Волгин и Паршин.
- Паршин? - Денис напрягся, пытаясь вспомнить, где он недавно слышал эту фамилию.
- Вице-президент "Спартака". Когда-то они вместе играли.
- Значит, околофутбольные дела он вел через него?
- Без понятия. Но по логике вещей должно быть так. - Игорь встал. - Это все?
- Почти. Ваши соображения, с кем отец собирался встречаться перед исчезновением?
- А вы уверены, что он с кем-то встречался? Может, это был ложный ход, может, он заметал следы? - Игорь, не прощаясь, пошел к выходу, но, сделав несколько шагов, обернулся. - Хотите бесплатный совет? Выясните первым делом, кто ваш клиент, что ему нужно и сколько он за это в состоянии заплатить.
…В "Глории" Денис застал следующую картину: Роберт увлеченно излагал Щербаку концепцию розыскной деятельности в городских районах с высоким уровнем преступности, видимо, шпарил чуть ли не наизусть содержимое какого-то американского учебника по криминалистике. Щербак ежесекундно его перебивал и подначивал, но Роберт не замечал иронии, ему казалось, что дискуссия носит академический характер. Денис заслушался и минуты две-три их не перебивал.
- Ну, выяснил, кто отправлял телеграммы? - спросил он у Щербака, когда тот его заметил.
- Нет. Выпотрошил всех, кто мог хоть что-то видеть. Кругом одни склеротики, безнадега полная.
- А я разговаривал с Игорем, - сказал Денис, обращаясь к Роберту. - Он пытался меня убедить, что отец твой исчез по собственной инициативе, поэтому лучше нам вообще его поиски оставить. А то вдруг найдем - неудобно получится.
- Он прямо так и сказал? - недоверчиво переспросил Роберт.
- В общих чертах. А тебе он другую версию изложил?
Роберт нахмурился и ничего не ответил.
- Ладно, замнем для ясности. Про Гагуа Игорь тебе ничего не рассказывал?
- Кто такой Гагуа?
- О-о-о! - многозначительно вставил Щербак.
Роберт отодвинулся от него и нахмурился еще сильнее.
- Один из крупнейших мафиози в Москве, - пояснил Денис. - В каждом из предприятий твоего отца его доля составляет не менее трех четвертей. То есть, по сути, это его предприятия. Игорь и Анжела утверждают, что Гагуа - их "крыша", по нашим меркам - самое обычное дело. Обычное, если бы не процент: "крыше" положено отстегивать в среднем где-то десятую часть прибыли. Кстати, Гагуа обещал нам поддержку в поисках твоего отца, однако я не думаю, что он искренен в намерении нам помочь, более того, я не думаю, что снизойдет до встречи со мной или с тобой.
- Мой отец не был шестеркой у какого-то мафиози! - выкрикнул Роберт, вскочив с места. - А если у вас, в России, невозможно вести бизнес, не платя дань рэкетирам, так это ваши проблемы, а не его! - Он выскочил в коридор, хлопнув дверью, и протарахтел вниз по лестнице.
- Тяжелый случай, - прокомментировал Щербак. - Приглядеть за ним?
- Да. Попроси Севу.
Роберт Ненашев. 27 марта
Почему Грязнов сказал, что отец был бандитом? А если даже не сказал этого прямо, то совершенно определенно дал это понять. Может, он не хочет больше заниматься этим делом? На него кто-то надавил? Или отец действительно работал на мафию и Грязнов просто сказал об этом без всяких задних мыслей? Или в этой стране все работают на мафию?
Роберт не знал, что и думать. В конце концов он позвонил Анжеле, и та предложила ему самому разобраться, мафиози отцовский партнер Гагуа или нет. И даже пообещала устроить Роберту встречу с ним.
И Роберт поехал в Малаховку. Поехал один, не предупредив даже Игоря и тем более ничего не сказав Грязнову.
Дачу Гагуа окружал трехметровой высоты кирпичный забор, а у железных ворот с видеоглазком и двумя телекамерами со скучающим видом бродил детина кавказской национальности на голову выше Роберта и шире в плечах сантиметров на десять. Из-под его куртки ненавязчиво выглядывал ствол болтающегося на поясе "узи".
- Гагуа здесь живет? - Роберт выбрался из машины. Номера на заборе не было, но описанию, данному Анжелой, усадьба в принципе соответствовала: "самая большая" - да, гектар, не меньше, и "самая богатая" - этого Роберт точно сказать не мог, так как дома из-за забора просто не было видно, но забор "богатый".
Детина поднес к лицу рацию и что-то сказал по-своему, по-грузински, наверное. Стоило Роберту приблизиться к воротам, из калитки вышли еще двое, как две капли воды похожие на первого. "Их что, тут выращивают? - подумал Роберт. Бросив взгляд в приоткрывшуюся щель, он заметил еще и четвертого охранника с автоматом и недружелюбным ротвейлером на поводке. - Интересно, а сколько их там еще? Двадцать, тридцать человек?"
- Вы что-то хотели, уважаемый? - Тон говорившего явно не соответствовал "уважаемому", но Роберт не обратил внимания.
- Я Ненашев, мне назначено… А вы что, однояйцевые близнецы?
Один из бычков отошел в сторону и еще раз переговорил с кем-то по рации.
- Нет хозяина. - Он тупо уставился на Роберта. - В другой раз приезжай.
- Что значит - нет?
- Вы договаривались?
- Не я лично, но Гагуа меня пригласил.
Охранники переглянулись.
- Слюшай, джигит, ты иды, иды! - Один из них приблизился к Роберту, положив руку на "узи".
Дальше объяснять не было надобности. Роберт, чертыхаясь, вернулся в машину. Не успел он отъехать и сотни метров, как запищал телефон.
- Роберт? - произнес голос с едва уловимым акцентом. - Это Гагуа. Ты когда сможешь подъехать?
Роберт опешил.
- Через пять минут…
- Ну, давай, я жду.
Обстановка у ворот кардинально изменилась. "Близнецы", потупив глазки, распахнули перед ним ворота, запарковали машину, провели по длинной, вымощенной разноцветной галькой дорожке к дому в стиле древнего рыцарского замка с зубчатыми башенками, узкими окнами-бойницами и плющом, увивающим стены. На крыльце Роберта встречал хозяин - среднего роста, крепко сбитый грузин со сломанным носом. Одет он был по-домашнему: джинсы и растянутый голубой пуловер.
- Ты на моих мальчиков не обижайся. - Жестом отпустив охранников, он провел Роберта в дом, внутренности которого с мрачным и грязным средневековьем ничего общего не имели. - Они, конечно, немножко перестарались, но это скорее я виноват, не объяснил толком, кого в гости жду. А бдительность они правильно проявили, тут кто только не шляется - то журналисты, то прожектеры с гениальными планами, а может ведь и псих какой-нибудь заявиться с пистолетом.
Гагуа провел Роберта в библиотеку, где всяких кубков, дипломов и вымпелов было гораздо больше, чем книг, предложил располагаться и распорядился, чтобы принесли чаю.
- Значит, ты насчет Дмитрия волнуешься? - Он сокрушенно покачал головой. - И правильно волнуешься. Я тоже волнуюсь. И сыщиков ты нанял правильно, на милицию у нас рассчитывать нечего. Но если эти сыщики тебе сразу сказали, что я во всем виноват, ты этих сыщиков гони поганой метлой и нанимай других, которые не поленятся и все варианты просчитают. - Гагуа насмешливо прищурился: - Ну, сказали они тебе уже, что Гагуа - бандит? Что мафиози, уголовный авторитет, что маму родную из-за денег порешит, не то что партнера?
Роберт не ответил, делая вид, что всецело поглощен вылавливанием чаинок - чай был зеленый и заваренный прямо в чашках.
- Я, Роберт, не бандит, - вздохнул Гагуа. - Я - деловой человек, просто страна у нас такая, что любой бизнесмен должен иметь зубы, причем острые, иначе тебя просто сожрут с потрохами. И что деньги я люблю больше жизни, тоже неправда, деньги - вода, они приходят и уходят, да и устал я уже от всего этого. Честно тебе скажу: даже подумываю о пенсии… Женюсь, - он весело подмигнул Роберту, - запрусь в каком-нибудь вот таком вот домике и наконец поживу в свое удовольствие. А к бизнесу надежного человека приставлю, чтоб и он не в обиде был и мои кровно заработанные мертвым грузом в кубышке не пылились.
И когда я о пенсии думал и о преемнике, то Дмитрий мне чаще других в голову приходил. Он, с одной стороны, башковитый, с другой - я ему верю, а с третьей - он сам бывший спортсмен и знает, как моими фондами распорядиться, да и прочими наработками. И вот скажи мне, зачем бы я стал от будущего своего преемника избавляться? Если даже предположить, что я зверь, а не человек, и запросто могу своему другу глотку ни за что перерезать. А я, мальчик мой, совсем даже не зверь.
- А вы как думаете, где все-таки отец? - спросил Роберт.
- Не знаю, сынок, не знаю. Я, каюсь, грешным делом, когда обо всем узнал, подумал, что, может, бес его попутал, что надоел ему наш бизнес, что он аферу какую-то закрутил. До конца в это не верил, но бухгалтера мои все равно проверили - нет, и наши совместные фирмы в полном порядке, и все мое на месте. И главное - в последний год все так хорошо раскладывалось, несколько новых проектов мы с Димой начали, и все оказались удачными. Куда ему было бежать - непонятно. Я его тоже не трогал - это мы уже выяснили. В случайное убийство я не поверю. Если бы его одного пьяная шпана на улице встретила и зарезала за три рубля на водку, то тело давно бы уже нашли, как бы его ни прятали. А кроме того, он же в машине был и с двумя ребятами, так что шпана отпадает. Наши недруги-конкуренты? Они могли, конечно, его убрать, зная, что я его себе на смену наметил, но молчать об этом не в их правилах, обязательно бы надо мной поиздевались. Значит, остаются личные мотивы: любовь и тому подобное, а тут уж я тебе не помощник.
Ознакомительная версия.
