Вы просите верить вашим словам. Но вы один такое говорите.
Белл улыбнулся. Сказал:
Да, я один такое говорю. Просто надеюсь что вы подумаете над моими словами. Я ничуть не преувеличиваю опасность которая ему грозит. Если его убьют мне придется жить с этим. Но я могу его защитить. Я лишь об одном прошу чтобы вы хорошенько подумали.
Я подумаю.
Можно вас спросить?
Спрашивайте.
Знаю что не принято интересоваться возрастом женщины но очень уж любопытно.
Пожалуйста. Мне девятнадцать. Я выгляжу моложе.
Как давно вы с ним женаты?
Три года. Почти три года.
Белл кивнул.
Моей жене было восемнадцать когда мы поженились. Только-только исполнилось. Женитьба на ней оправдывает все глупости какие я совершил. Я даже думаю что у меня еще кое-что осталось на счете. Что не профукал выигрыш. Вы готовы?
Она взяла сумочку и встала. Белл забрал чек еще раз поправил шляпу и посторонился пропуская ее вперед. Она положила сигареты в сумочку и взглянула на него.
Я скажу вам кое-что, шериф. В девятнадцать лет человек уже достаточно взрослый чтобы понимать что если он обрел что-то дороже чего для него нет в целом свете скорей всего это у него отберут. И в шестнадцать понимаешь, по правде говоря. Я постоянно думаю об этом.
Белл кивнул. Сказал:
Вы меня не удивили, Карла Джин. Подобные мысли мне хорошо знакомы.
Он спал в своей кровати и за окном было еще темно когда зазвонил телефон. Он глянул на светящийся циферблат старых часов на ночном столике протянул руку и поднял трубку. Сказал:
Шериф Белл у телефона.
Минуты две слушал. Потом сказал:
Благодарю что позвонили. Да. То что творится это просто тотальная война. Других слов не подберешь.
В четверть десятого он затормозил перед офисом шерифа в Игл-Пасс и несколько минут спустя сидел в кабинете шерифа прихлебывая кофе и рассматривая снимки сделанные три часа назад на улице в двух кварталах отсюда.
Порой мне хочется вернуть им на хрен весь штат, сказал шериф.
Понимаю.
Трупы на улицах. Разбитые витрины. Изуродованные машины. Неслыханное дело!
Можем мы съездить на место посмотреть?
Да. Можем.
Улица была еще огорожена но любопытных было немного. Фасад гостиницы «Игл» был в следах пуль а тротуары по обеим сторонам улицы усыпаны осколками стекла. Шины и окна машин прострелены и вокруг пулевых отверстий в кузовах белеет голый металл. «Кадиллак» уже отбуксировали стекла с проезжей части смели кровь смыли пожарным шлангом.
Как считаете кто там был в гостинице?
Наркоторговцы-мексиканцы.
Шериф стоял куря сигарету. Белл прошел дальше по улице. Остановился. Вернулся по тротуару хрустя разбитым стеклом.
Если пройти по Адамс то в полуквартале отсюда увидите кровавый след.
Похоже двинул в вашу сторону.
Если хватило ума. Думаю те парни в машине попали под перекрестный огонь. Видать они стреляли по гостинице и вдоль улицы.
Что по-вашему их машина делала посреди перекрестка?
Не представляю, Эд Том.
Они направились к гостинице.
Какие гильзы нашли?
В основном девятимиллиметровые и от ружья а еще немного от «Берсы-380». Мы нашли ружье и два автомата.
Полностью автоматических?
Ну да.
Ну да.
Они поднялись по ступеням. Крыльцо было усеяно битым стеклом и щенками.
Ночной портье убит. Считаю не повезло ему. Случайная пуля.
Куда она ему попала?
Промеж глаз.
Они вошли в вестибюль и остановились. Кто-то бросил пару полотенец прикрыть кровавое пятно на ковре за стойкой но кровь просочилась сквозь них.
Он не от случайной нули погиб, сказал Белл.
Кто?
Ночной портье.
Не от случайной пули?
Нет сэр.
Почему вы так считаете?
Вот получите протокол вскрытия и поймете.
Что вы такое говорите, Эд Том? Что ж ему дрелью дырку во лбу просверлили?
Что-то вроде этого. Догадывайтесь сами.
Когда он возвращался в Сандерсон пошел снег. Он заскочил в свой кабинет в здании суда написал отчет и отправился домой незадолго до того как стемнело. Он поставил машину за домом. Из окна кухни выглянула жена. Улыбнулась. В уютном желтом свете падали и кружились снежинки.
Они ужинали в маленькой столовой. Она включила музыку. Передавали скрипичный концерт. Телефон молчал.
Ты сняла трубку?
Нет, ответила она.
Значит провод оборвался.
Мне кажется это из-за снегопада, улыбнулась она. Наверно он заставляет людей остановиться и задуматься.
Белл кивнул.
Тогда надеюсь разыграется буран.
Ты помнишь когда здесь последний раз шел снег?
Нет, не могу сказать. А ты?
Я помню.
И когда это было?
Погоди, сам припомнишь.
Ладно.
Она улыбнулась. Они продолжали есть.
Хорошо как, сказал Белл.
Что именно?
Музыка. Ужин. Домашний покой.
Считаешь она говорила правду?
Да.
И тот парень еще жив?
Не знаю. Хотелось бы верить что жив.
Ты можешь ничего больше не узнать об этом деле.
Возможно. Хотя вряд ли на этом все кончится, как по-твоему?
Скорей всего.
Вряд ли стоит рассчитывать на то что они будут постоянно уничтожать друг друга. Но скоро какой-нибудь картель устранит конкурентов и в конце концов просто договорится с мексиканским правительством. Тут слишком большие деньги замешаны. Они избавятся от деревенской шантрапы. И этого недолго ждать.
Сколько он думаешь прихватил?
Мосс-то?
Да.
Трудно сказать. Вероятно несколько миллионов.
Не много, один-два. Раз унес в руках.
Хочешь еще кофе?
Не откажусь.
Она принесла с буфета кофеварку налила ему и снова села.
Главное чтобы тебя однажды вечером не принесли мертвым. Я этого не вынесу.
Тогда постараюсь чтобы этого не случилось.
Как думаешь он вызовет ее к себе?
Белл помешал кофе. Он сидел держа дымящуюся ложечку над чашкой потом положил ее на блюдце. Ответил:
Не знаю. Знаю только что он будет последним дураком если не сделает этого.
Офис находился на семнадцатом этаже и из окон открывался вид на панораму Хьюстона и дальше на низменность простирающуюся до судоходного канала и на дельту. Колонии серебристых цистерн Газовые факелы бледные в дневном свете. Уэллс заглянул в кабинет и человек за столом велел ему войти и закрыть за собой дверь. Даже не обернулся. Видел Уэллса в зеркало. Уэллс закрыл дверь и остановился скрестив руки на животе. В позе гробовщика.
Человек наконец повернулся и взглянул на него.
Вы знаете в лицо Антона Чигура, правильно я говорю?
Да сэр, правильно.
Когда вы видели его последний раз?
В прошлом году двадцать восьмого ноября.
Как вы умудряетесь помнить даты?
Я не умудряюсь. Я их помню. Чиста.
Человек кивнул. Письменный стол из блестящей нержавеющей стали и ореха за которым он сидел был совершенно пусти. Ни фотографии ни листка бумаги. Ничего.
Этот парень с цепи сорвался. А мы лишились товара и потеряли кучу денем.
Да сэр. Понимаю.
Значит понимаете?
Да сэр.
Это хорошо. Рад что вошли в мое положение.
Да сэр. Я вошел в ваше положение.
Человек отпер ящик стола достал стальную коробку отпер ее вынул кредитную карту закрыл и запер коробку и убрал в стол. Поднял зажатую между двумя пальцами карту и посмотрел на Уэллса. Тот шагнул вперед и взял ее.
Если правильно помню вы сами оплачиваете свои расходы.
Да сэр.
С этого счета можно снять только тысячу двести долларов в сутки. Больше чем прежняя тысяча что мы платили вам раньше.
Ясно.
Насколько хорошо вы знаете Чигура.
Достаточно хорошо.
Это не ответ.
Что вы хотите знать?
Человек побарабанил костяшками пальцев по столу. Поднял глаза.
Просто хочу знать что вы думаете о Чигуре. Вообще. О неуязвимом мистере Чигуре.
Неуязвимых нет.
Встречаются изредка.
Почему вы это говорите?
Потому что где-то на свете есть самый неуязвимый человек. Точно так же как самый уязвимый.
Вы придерживаетесь такого убеждения?
Нет. Это называется статистика. Насколько он опасен?
Уэллс пожал плечами.
В сравнении с чем? С бубонной чумой? Очень опасен раз вы меня вызвали. Он маньяк убийца и что с того? Таких полно вокруг.
Вчера он участвовал в перестрелке в Игл-Пасс.
В перестрелке?
В перестрелке. Трупы на улицах. Газет не читаете? Нет сэр, не читаю.
Беззаботно живете, да, мистер Уэллс?
Если честно то не сказал бы.
Есть что добавить?
Да все пожалуй. Трупы на улицах это люди Пабло?
Его.
И вы в этом уверены.
Не в том смысле какой вы имеете в виду. Но более или менее уверен. Во всяком случае не наши. Он убил еще двоих пару дней назад и вот те были наши. Вместе с тремя которых мы потеряли в той проклятой бойне за несколько дней до этого. Все ясно?
