чем слушать стенания женщины, слабо приглушённые тощей подушкой.
Проплакав целые сутки, Роза немного оправилась от страшной утраты и слегка успокоилась. Она тут же вспомнила о двух малых детях, о которых почти позабыла за две недели счастливого отпуска.
Женщина посмотрела в окно и поняла, что уже подъезжает к Самаре. Роза сказала большое спасибо немолодой проводнице и дала ей приличную сумму в рублях. Ведь, та всю дорогу до дома снабжала её валерьянкой, крепким чаем и сердечными каплями.
Затем Роза впала в оцепенение и дождалась прибытия поезда в город Самару. Едва волоча дрожащие ноги, женщина вышла на знакомый до боли перрон. Села в нужный автобус и поехала свой «родной» микрорайон.
Оказавшись в маломерной квартире, она обняла двух детей и сильно уставшую маму супруга, который сбежал полгода назад. Отбросила чёрные мысли, и стала жить себе дальше.
За время отсутствия Розы, родные ей люди подъели продукты, запасённые женщиной. Пришлось снова впрягаться в работу. Она взяла деньги, оставшиеся от той толстой пачки, которую дал ей Андрей перед приездом в Москву. Сходила в ближайший к ней магазин и купила еды, а так же муки и сахара с яйцами.
Роза вернулась в квартиру и, до двух часов ночи, пекла опостылевшие внезапно пирожные. Утром она поднялась, как всегда, ровно в шесть. Упаковала готовые сладости в четвертинки писчей бумаги и поспешила на рынок.
Торговки сразу заметили сильный индийский загар. Ведь он весьма отличался от того потемнения кожи, что можно всегда получить в Жигулёвской излучине Волги. Товарки насели с разных сторон и крепко пристали к Розе с вопросами: – Куда ты каталась подруга?
Роза не стала им говорить чистую правду. Она отлично запомнила рассказы соседок о жарком Египте. Поэтому, легко соврала, что была в африканской стране и называла места, прекрасно известные всем россиянам: Шарм-эль-Шейх, Каир и Карнак.
Многие женщины там уже побывали. Ничего интересного к их впечатлениям, Роза добавить уже не могла. Интерес к её путешествию постепенно угас. Быстро продав свежую выпечку, по которой стосковались торговки, Роза помчалась на службу.
Дама поговорила с «любимым» начальником и тут же оформила досрочный выход из отпуска. После чего, продолжила монотонную жизнь, что вела до знакомства с любимым мужчиной.
Спустя пару дней, место Андрея занял другой молодой человек. Всё пошло точно так же, как прежде. Только теперь от бандитов приезжал не аспидно-чёрный, а тёмно-коричневый джип другой крупной фирмы Японии.
О погибшем в аэропорте мужчине никто и не вспомнил. Будто его никогда и не видели на маленьком рынке. Постепенно Роза совсем успокоилась и начала забывать весь тот ужас, что случился в Москве.
Багровое облако, в которое превратилась машина с любимым Андреем, ей по ночам уже больше не снилось. Роза вошла в привычный рабочий режим и лишь иногда, горько рыдала, уткнувшись в подушку.
В коридоре «хрущёвки» раздался длинный, дребезжащий звонок. Роза вытерла руки, испачканные в муке по запястья. Вышла из крохотной кухни, размером в четыре метра квадратных. Сделала пару шагов по короткой прихожей и, наконец-то, открыла наружную дверь.
Ещё в очень давние, советские годы, створку коряво обили дерматином чёрного цвета. Так он с тех пор и остался на месте. На площадке стоял бывший муж по имени Гоша, с которым Роза рассталась около года назад.
– Зачем к нам пришёл? – спросила недовольная женщина.
– Детей хочу повидать! – с вызовом ответил мужчина.
Она отступила в сторонку и пропустила незваного гостя в квартиру. Когда «бывший» прошёл мимо неё, Роза учуяла запах спиртного: – «Опять у кого-то нажрался, а пока ещё трезвый о детях совершенно не помнит». – вздохнула она про себя и указала на дверь маленькой комнаты.
Её бывший муж не был горьким пропойцей, но никогда не отказывался от угощения. Особенно, если ему предлагали заправиться за чей-нибудь счёт. Сам он не очень любил платить деньги за выпивку и если брал «бухло» в магазине, то по самой низкой цене.
Мало того, Гоша постоянно хотел «зашибить» лишний рубль и постоянно хватался за любую, как тогда говорили, «халтуру». В том числе, он часто щёлкал на плёнку свадьбы, похороны и прочие мероприятия подобного рода. После чего, печатал для людей фотографии. Столько, сколько пожелали заказчики.
Днём он работал простым инженером в мелкой конторе. Два выходных бегал по съёмкам, а всеми ночами печатал однотипные снимки. Он часто сидел, запершись в кладовой, почти до утра.
Тем временем, его молодая жена напрасно ждала любимого мужа в холодной постели. Кстати сказать, Гоша хорошо зарабатывал. По его же словам, значительно больше, чем получал на работе.
К сожалению Розы, она почти что, не видела тех внушительных денег. Гоша постоянно твердил, что ему нужно купить проявитель, закрепитель, фотобумагу и все остальные причиндалы для съёмки. Время от времени он менял один аппарат на другой, что получше, а это обходилось не дёшево.
Как-то раз, в «горбачёвские годы», Гошу «пригласили» на свадьбу. Как истинный «папарацци» Самары он бегал вокруг «расписавшейся» пары и снимал для истории перипетии счастливого гражданского акта. Затем, официальная часть завершилась.
Все уселись за стол и, как это часто случалось тогда, пригласили фотографа вместе с собой. Совершенно случайно, Гоша устроился рядом с молодой привлекательной женщиной. Мужчина спросил, как зовут милую даму, и быстро выяснил, что она управляет крупной аптекой.
Через несколько дней Гоша удрал из конторы. Мужчина зашёл на работу к новой знакомой и принёс несколько больших фотографий. На них приятная дама смотрелась очень эффектно.
Она умилилась своей красоте. С искренней радостью взяла все портреты и тут же рассыпалась в благодарностях молодому фотографу. Гоша не упустил такого момента, на который он очень рассчитывал. Мужчина немного помялся, так сказать, для приличия и, потупив глаза, попросил продать ему по знакомству упаковку настойки боярышника.
– Почему именно эту настойку? – спросите вы.
На что нужно ответить: – Сразу по нескольким, удивительно важным причинам. Во-первых, её производят на основе медицинского спирта, а крепость напитка тогда составляла аж, семьдесят градусов.
Как вы, наверное, помните, на дворе бурно шумели ещё «перестроечные, горбачёвские годы». Водку можно было купить лишь по серого цвета талонам. Причём, на каждого взрослого человека в Самаре давали всего две бутылки на месяц.
Нельзя утверждать, чтоб Гоша пил неумеренно много. Просто мужчина подумал, как и все советские люди, оказавшиеся в дурной ситуации. Каждый из них захотел, иметь про запас две или три поллитровки.
Так сказать, на всякий непредвиденный случай. Мало ли, что может стрястись? Вдруг к вам
