– Вы уверены?
Лью устало кивнул.
Гэрри вытер о шорты потные ладони.
– Вот дверь в музей. Вам помочь?
Феннель подошел к двери, осмотрел циферблат и замок.
– Нет… я сам. Потребуется время, но я ее открою. – Раскрыл мешок, разложил на полу инструменты. Гэрри сел в кресло, закурил.
Феннель работал неторопливо, скоро Гэрри надоело рассматривать его широкую спину. Пилот встал, принялся ходить из угла в угол.
– Как дела? – Гэрри устал ждать. Прошел час.
– Я отсоединил реле времени. – Феннель вытер пот. – Самое трудное позади. Осталось лишь открыть замок.
Гэрри сел. Прошел еще час, прежде чем Феннель довольно хмыкнул:
– Готово!
– Быстрее, Лью.
– Повезло. Однажды я возился с таким замком пять часов. – Феннель встал, приоткрыл дверь. – Вы знаете, где перстень?
– Я проведу вас.
Феннель торопливо собрал инструменты, мужчины через картинную галерею проникли во второй зал. Гэрри направился к пьедесталу, в изумлении застыл на месте.
– В чем дело? – обеспокоенно спросил Феннель.
– Его нет! – Гэрри облизал пересохшие губы. – Его нет… там, где он был! Я… – Пилот замолк на полуслове, взглянув на широкую арку, ведущую в картинную галерею.
Там стояли четыре высоких зулуса в леопардовых шкурах, наброшенных на плечи, с копьями в руках.
– Вы идете с нами! – сказал один из них.
Гэрри сжался и двинулся к арке.
Феннель, выругавшись, поднял мешок с инструментами и последовал за пилотом.
С каждой минутой волнение Геи нарастало. Она мерила шагами роскошную гостиную, гадая, как дела у мужчин. С момента их ухода минуло почти два часа. Гея постоянно напоминала себе, что Феннель говорил о четырех, и жалела, что не пошла с ними. Неопределенность пугала.
Раздался осторожный стук. Думая, что это Гэрри, мисс Десмонд бросилась к двери. На пороге стоял огромный зулус.
Прижав руку ко рту, Гея отступила назад.
– Вы идете со мной, – прорычал зулус.
– Что вам надо? – прошептала Гея.
– Господин хочет… пошли!
Гея закрыла глаза: Гэрри прав, их заманили в ловушку. Через минуту пришла в себя и, высоко подняв голову, последовала за африканцем.
Зулус подвел пленницу к двойным дверям, распахнувшимся при их приближении. Не оглядываясь на конвоира, Гея вошла в кабинет Каленберга. Сердце бешено колотилось.
– Мисс Десмонд. – Каленберг сидел за столом, гепард лежал около его кресла. – Подойдите. Посмотрим вместе. Присядьте. – Каленберг указал на стул.
Гея села, взглянула на экран включенного монитора и чуть не лишилась чувств, увидев Феннеля перед дверью музея.
– Судя по всему, он вот-вот расправится с моим прекрасным замком, – пояснил Каленберг. – А конструкторы уверяли, что это невозможно.
– Готово! – донесся из динамика приглушенный голос Феннеля.
На экране появился Гэрри.
– Ваш приятель – способный человек, – продолжал Каленберг. – Я не верил, что он откроет замок, но он справился.
Гея молчала.
– Обычно мы обесточиваем лифт. – Каленберг откинулся в кресле, не отрывая глаз от экрана. – Но я хотел выяснить, каковы возможности вашего специалиста. Предстоит серьезный разговор с конструкторами замка. Так дело не пойдет.
Оба наблюдали, как Гэрри и Феннель вошли в музей.
– Чтобы не вспугнуть ваших друзей, я включил телекамеру, лишь когда они убедились, что та не функционирует. А теперь их ждет сюрприз. – Каленберг переключил монитор на телекамеру второго зала.
На экране Феннель и Гэрри смотрели на пустой пьедестал, Гея услышала, как Феннель спросил: «В чем дело?»
И тут же Каленберг выключил монитор.
– Они будут здесь через несколько минут. – Макс протянул Гее золотой портсигар. – Сигарету?
– Благодарю. – Гея взяла сигарету, прикурила от любезно предложенной зажигалки.
– Между прочим, как поживает господин Шалик?
Вопреки ожиданиям Каленберга вопрос не удивил Гею.
– Когда я видела его в последний раз, прекрасно! – невозмутимо ответила она.
– По-прежнему прокручивает свои грязные делишки?
– Не знаю. Он постоянно занят, я не интересовалась подробностями.
– Пора его остановить. – Глаза Каленберга злобно сверкнули. – Он становится несносным.
– Вы так думаете? Шалик ничуть не хуже других, – заметила Гея. – В конце концов, мистер Каленберг, вы и он одного поля ягода.
– Отчего же, мисс Десмонд?
– Мистер Так говорил, что в музее только оригиналы. Не верю, чтобы власти Флоренции продали Давида Бернини. Вы украли перстень Борджа и многое другое. Вы так же несносны, как и Шалик.
Каленберг улыбнулся.
– Признаю, лучшие экспонаты моего музея украдены, но на то есть причины. Я боготворю прекрасное. И слишком занят, чтобы ездить в Европу, поэтому предпочитаю иметь под рукой то, что мне нравится. Шалику важны только деньги, красота ему безразлична. Он живет ради денег, я – ради прекрасного. Поэтому я решил остановить его.
– Возможно, ему нужны деньги, – заметила Гея. – У вас же их больше чем достаточно. Вы бы ничем не отличались от Шалика, если бы у вас их не было.
– Вы – смелая женщина, мисс Десмонд. Уверен, мистер Шалик обомлел бы, узнай он, как вы его защищаете.
– Я не защищаю. Я лишь говорю, что не вижу разницы между вами.
Прежде чем Каленберг успел ответить, открылись двойные двери, в кабинет вошли Гэрри и Феннель.
Зулусы замерли на пороге, вопросительно глядя на Каленберга. Макс отпустил их взмахом руки, африканцы вышли в коридор, двери закрылись.
– Проходите, джентльмены, садитесь. – Каленберг указал на стулья перед столом.
Гэрри сел, Феннель не шелохнулся.
– Присядьте, мистер Феннель, – повторил Каленберг. – Позвольте вас поздравить. Не верилось, что проникнуть в музей возможно, и тем не менее вы это проделали.
– Довольно болтовни! – рявкнул Феннель. – Мы пришли за перстнем и не смогли его взять. Теперь нам пора убираться, вы нас не остановите!
– Разумеется, вы покинете поместье, но сначала надо кое-что обсудить.
– Нечего обсуждать! – огрызнулся Феннель, дрожа от ярости и разочарования. Лью взглянул на Гею и Гэрри. – Пошли… он не посмеет остановить нас! – Феннель дернул за ручку, дверь не поддалась. – Откройте дверь, не то я сломаю вашу проклятую шею.
Каленберг удивленно поднял брови.
– Не советовал бы. – Макс щелкнул языком, в ту же секунду Гинденбург встал и медленно двинулся на Феннеля, не сводя с бандита янтарных глаз. – Уверяю вас, – продолжал Каленберг, – мой приятель разорвет вас в клочья, если я дам ему знак. Сядьте!
Не говоря ни слова, Феннель рухнул на стул рядом с Гэрри.
– Отлично. Я не хочу, чтобы затраченные вами усилия пропали даром. Мисс Десмонд права: перстень попал ко мне не совсем законным путем. Я решил отдать его вам на определенных условиях. – Каленберг выдвинул ящик, поставил на стол стеклянную коробочку с перстнем.
Феннель взглянул на перстень, потом на Гэрри.
– Это он? – После кивка Гэрри Лью повернулся к Каленбергу: – Какие еще условия?
– Мисс Десмонд, – Каленберг смотрел прямо в глаза Гее, – хотя я богат и занят, наступают моменты, когда меня одолевает скука. Как видите, я калека, прикован к креслу. В молодости мечтал стать охотником. Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем участие в сафари. Но… для калеки это невозможно, что, естественно, раздражает меня. Любая форма раздражения непереносима для человека, обладающего такими властью и богатством, как я.
– Ну и что? – нетерпеливо воскликнул Феннель. – Объясните, что за условия?
Каленберг не счел нужным отвечать.
– Вот перстень Борджа. – Макс поднял стеклянную коробочку, протянул ее Гее. – Насколько мне известно, после успешного завершения операции каждый из вас должен получить от Шалика по девять тысяч долларов. – Каленберг слабо улыбнулся. – Разведка поставлена неплохо. Это большая сумма, и вы постараетесь сделать все, что в ваших силах, чтобы доставить перстень Шалику.
– Вы хотите сказать, что отдаете нам перстень? – недоверчиво уточнил Феннель.
– Он уже у мисс Десмонд, но… перед тем, как передать перстень Шалику, вам предстоит выбраться из поместья.
– Ага, – пробурчал Феннель. – Ваши дикари попытаются нас остановить… так?
– Если сумеют. Я хочу устроить охоту. Вы трое и мистер Джонс, ожидающий на скале, станете дичью, мои зулусы – охотниками. У вас будет шанс уйти от охотников – я дам вам три часа форы. Вас выпустят из дома в четыре утра, как только начнет светать. В семь зулусы пойдут по вашему следу. Избежать встречи с ними вам удастся лишь благодаря уму и хитрости.
– Вы шутите? – не утерпел Гэрри.
– Нисколько. Вы оцените серьезность моих намерений, если, к несчастью, попадете к ним в руки.
– Допустим, нас поймают. Что тогда?
– Разумный вопрос, мистер Эдвардс. Тогда?.. Жестокая смерть. Мои люди довольно примитивны. Во времена Шейка, великого вождя зулусов, захваченных в плен врагов сажали на кол и они умирали в мучениях.
