– Само собой.
Я чувствовал на себе его пытливый взгляд, но меня это не волновало. Покинув контору адвоката, я поехал в департамент полиции.
Мои нервы шалили, когда я спросил лейтенанта Буса, но они были на пределе, когда я вошел в его кабинет.
Бус, как всегда с трубкой в зубах, стоял возле окна, равнодушно наблюдая за снующими внизу пешеходами. Он хмуро глянул на меня, едва я переступил порог его кабинета.
– Привет, Риган. Каким ветром тебя занесло сюда?
– Это касается смерти мистера Делани. Есть один факт, о котором я забыл упомянуть. Когда я вошел в гостиную, то обнаружил возле его руки пустой бокал. Я не думал, что это важная улика, и отнес бокал на кухню, тщательно вымыл его и спрятал в буфет.
Бус застыл, глядя на меня. Его стальные глаза недобро блеснули.
– О чем ты говоришь? Чего ради ты так поступил?
– Сам не знаю. Я был в шоке. Позвонив Джефферсону, я был сам не свой. Случайно увидел бокал, машинально подобрал его и отнес на кухню. Надо же мне было чем-то заняться. Не смотреть же на труп Делани. А потом я совершенно забыл об этом и лишь сегодня утром вспомнил.
Лицо Буса приняло пурпурный оттенок.
– Это что, розыгрыш? – рявкнул он.
– Нет. Могу заявить со всей ответственностью, что я нашел пустой бокал возле его руки. Неужели вы думаете, что можно шутить такими вещами?
– И едва вы вспомнили об этом, сразу поспешили сказать мне?
– Да.
От злобы он плюнул на пол.
– Приятное известие для миссис Делани, вы не находите?
– Согласен. Но поверьте мне, едва я вспомнил об этом, как немедленно приехал к вам.
– Хотелось бы в это поверить! – Он обошел вокруг стола. – Слушай, Риган, если ты лжешь, у тебя могут быть большие неприятности. А я совершенно уверен, что ты лжешь!
Я едва сдерживал свои эмоции.
– С чего вы взяли, что я лгу? Я заявляю со всей ответственностью, что нашел бокал возле руки мистера Делани. Если вы не верите мне, это ваши проблемы.
Некоторое время он злобно смотрел на меня, затем сказал:
– О'кей! – Подойдя к двери, он открыл ее и позвал сержанта Хопкинса. – Мы немедленно отправляемся туда, и ты покажешь, где находился бокал и куда ты его поставил.
Вошел сержант Хопкинс – тощий, высокий мужчина.
– Приготовь машину, мы срочно едем в «Голубую Сойку», – распорядился Бус. – Этот забывчивый молодой человек внезапно вспомнил о том, что нашел пустой бокал возле руки мертвого Делани. К большому сожалению, он забрал его, тщательно вымыл и оставил на кухне. Чистюля!
– Это на самом деле так? – Хопкинс повернулся ко мне.
– Поехали, разберемся на месте, – нетерпеливо сказал Бус.
Мы провели в молчании всю дорогу до «Голубой Сойки». Я сидел на заднем сиденье полицейского автомобиля, а Бус и Хопкинс впереди. Нервы мои были напряжены до предела, так как в молчании двух копов сквозила неприкрытая неприязнь.
Войдя в дом, я указал место, где лежал бокал, а затем прошел на кухню и указал на сам злополучный бокал. Бус не позволил мне дотронуться до него. Он старательно накрыл бокал носовым платком, поднял и поднес к носу.
– Я же вымыл его, – напомнил я.
– Ха! Мог бы этого и не делать!
Он передал бокал Хопкинсу, который положил его в цело-фановый пакет, а затем в саквояж.
– О'кей, Риган, – внезапно Бус превратился в служителя Фемиды. – Какое место в вашей жизни занимает эта женщина?
Я ждал подобного вопроса и заранее обдумал ответ.
– Для меня она никто, – спокойно ответил я. – Если бы она что-то значила в моей жизни, разве бы я забыл об этом бокале? Это не более чем жена клиента.
– Ха! – Бус криво улыбнулся. – Это с такой фигурой? Слушай, ты приехал сюда, чтобы продать Делани телевизор и, увидев его жену, влюбился по уши. Это потрясающая женщина! А ведь ты знал, что она не получает того, что заслуживает. И ты постарался понравиться ей, не так ли?
У меня чесались кулаки от желания съездить по его наглой роже, но я сдержался. Было понятно, что лейтенант из кожи лезет, чтобы вывести меня из равновесия.
– Вы не правы. Она ничего не значит для меня.
– Ложь! – его стальные глазки блеснули. – Ты готов засвидетельствовать на Библии, что никогда не встречался с ней, никогда не желал ее?
Я вспомнил предупреждение Маклина. Он сказал, что было фатальной ошибкой пригласить Хильду в итальянский ресторан. Если Бус узнает об этом, нас ждут серьезные неприятности. И все же нужно было сказать ему об этой встрече, но в этом случае он бы вытянул из меня всю правду. И я решил рискнуть и ничего не говорить. Пусть вынюхивает, по крайней мере, на это ему понадобится много времени.
– Я еще раз повторяю: она для меня никто!
Он некоторое время пристально смотрел на меня, потом отвернулся.
– Ради вашего же блага, Риган, я надеюсь, что на этот раз вы не лжете. Я все тщательно проверю. И если выяснится, что вы солгали, понятно, что за этим последует. Лет пятнадцать в тюрьме я вам гарантирую.
В настоящий момент я чувствовал себя в относительной безопасности.
– Делайте свою работу, лейтенант! – сказал я. – За это вам платят, но вы не разнюхаете ничего против меня.
Он мрачно улыбнулся.
– О'кей, Риган. Действительно, ей никогда бы не пришло в голову убрать бокал. Для меня всегда было странным, если на месте преступления не было посуды, из которой выпили яд. Будущее покажет, кто из нас прав. Поехали.
Через два дня мне позвонил Маклин.
– Хант согласился заняться этим делом, – сообщил он. – Но вначале он хотел бы поговорить с вами. Что, если вы приедете в его офис часов в одиннадцать утра?
– Я приеду.
Маклин разговаривал со мной сухим тоном и, после того как сообщил мне адрес конторы Ханта, тут же повесил трубку.
Юридическая фирма Ханта располагалась в фешенебельном районе Лос-Анджелеса. Я знал о репутации этого адвоката, как и большинство людей, по газетным публикациям. Но я был удивлен, когда, войдя в его кабинет, обнаружил человека, совершенно не похожего на тот образ, который я создал в своем воображении. Рассчитывая увидеть высокого представительного мужчину, я был поражен, когда Хант оказался человеком небольшого роста, худым и с нездоровым цветом лица. На вид ему было около пятидесяти лет, и самым примечательным на его лице были глаза: маленькие, бледно-голубые, они, казалось, просвечивали человека насквозь.
– Садитесь, мистер Риган, – пригласил он, пододвигая кресло. Он даже не сделал попытки протянуть мне руку. – Я внимательно изучил дело миссис Делани. Как я понял, вы готовы оплатить расходы, связанные с судебным процессом?
– Совершенно верно.
Он глядел на меня взглядом инквизитора. Я поерзал в кресле, чувствуя себя не очень уверенно. Мне казалось, что он читает мои мысли.
– Во имя чего?
– Это мои трудности, – коротко ответил я. – Сколько я буду должен?
Он откинулся на спинку кресла, положив пухлые руки на стол.
– Видите ли, это дело весьма заинтересовало меня, так что вам придется ответить. Разумеется, если вы хотите добиться оправдательного приговора для нее. Давайте я введу вас в курс дела. Давно, еще в начале карьеры адвоката, я защищал одного клиента. Обвинение против него выдвинул Мэддокс из страховой компании «Нэшнл фиделити». Клиент был застрахован и предъявил иск этой компании. Вина его была так эфемерна, что я был уверен, что без труда выиграю процесс. Когда Мэддокс сделал заявление и начал распинаться о своем знаменитом чутье, я вдруг понял, что суд присяжных стал на его сторону. Ничего особенного Мэддокс не говорил, так, цифры, некоторые нюансы страхового бизнеса и тому подобная чепуха. Но он заронил такое недоверие в умах присяжных, что мой клиент и опомниться не успел, как был приговорен к газовой камере.
За свою карьеру мне приходилось три раза выступать против Мэддокса. И каждый раз он выходил победителем. Да, это противник, безусловно, высочайшего класса. Он представляет смертельную опасность для всех, кто обвиняется в убийстве. И если Мэддокс смог победить меня в этих случаях, то лишь потому, что был действительно прав. У него очень развит инстинкт, своего рода чутье на убийц. Достаточно компании получить незаконный иск, как Мэддокс тут же определяет это. За десять лет он послал в газовую камеру одиннадцать мужчин и пятерых женщин. У Мэддокса безупречная репутация. Судья, присяжные доподлинно знают, что если обвинение против человека выдвигает Мэддокс, несчастного заранее можно считать покойником. – Он принялся барабанить пальцами по столу, по-прежнему не спуская с меня инквизиторского взгляда. – Мэддокса еще никто не смог уличить в ошибке, потому что он всегда прав. Раз Мэддокс утверждает, что Делани убит, значит, так оно и есть. Моя задача как защитника миссис Делани добиться оправдательного приговора, неважно, виновна она или нет. Она наняла меня в качестве защитника, и я буду предан ей душой и телом до того момента, пока она не выйдет из зала суда свободной или же отправится в газовую камеру.
