Ознакомительная версия.
– Капитан Одинцов, уголовный розыск.
– Уголовный розыск чего? – без всяких кривляний спросил парень.
– УВД Бочаровского района.
– Удостоверение предъявите! – Голубок не потребовал, а попросил, но с таким видом, как будто делал это много раз.
Одинцов переглянулся с Ожогиным, достал удостоверение, предъявил.
– Постановление на арест?
– Нет у нас постановления, – нахмурился Максим.
– Поручение следователя на производство следственных действий?
– Умный?
– Не надо мне заговаривать зубы!.. Насколько я понимаю, в квартиру гражданки Данайцевой вы проникли незаконно.
– Адвокат?
– Адвокат. – Парень достал из нагрудного кармана визитку, протянул Максиму.
Горшнев Денис Олегович, адвокат, юридический адрес, номера телефонов.
– Ты в курсе, что Данайцева совершила побег из-под стражи?
– Ее задержали незаконно, и я могу это доказать.
Внизу послышался какой-то шум, что-то упало, кто-то вскрикнул. Ожогин бросился вниз.
Юра спускался пешком, а Кустарев поднялся на лифте, не дождавшись его. В поводу он вел Данайцеву. Рука у нее была заломлена за спину, в глазах стыд, на лице горечь поражения. Зато Гриша светился, как медный пятак.
– Прекратите это немедленно! – рванул к ним Горшнев.
Но Максим его удержал, втолкнул в квартиру. Сам подошел к Данайцевой, помог Кустареву надеть на нее наручники.
– Вы за это ответите! – подал голос Горшнев.
Одинцов даже отмахиваться от него не стал.
– Где Конухов? – спросил он, пристально глядя на Шурика.
– Кто такой Конухов? – Она глянула на него как на сумасшедшего.
– Бандит. Грабитель и убийца. Батыгин – его рук дело.
– Батыгина знаю, а Конухова не знаю!
– Мы взяли его банду, допросили его людей… У тебя еще есть возможность свалить свою вину на Батыгину.
– Какую вину?
– В покушении на своего мужа.
– Не было ничего такого! И я не знаю, кого вы там допрашивали!
Глядя на Данайцеву, Максим понял, что ловить ему здесь нечего. Не уловил он фальши в ее глазах. И ее возмущение было по-настоящему искренним.
– Преступников я допрашивал. Ты с ними была в сговоре.
Он чувствовал, что зашел в тупик, но все равно продолжал давить на Данайцеву, хотя уже и без прежнего рвения. Впрочем, «голубой» адвокат счел его действия чрезмерно грубыми, противозаконными. Где Конухов и как его найти, Глеб от Шурика не узнал, зато спустя пару дней после этого разговора получил неприятный разговор с представителем прокуратуры. Досадно. И еще обидно – за самого себя. Шли дни, а он так и не мог установить заказчика преступлений. Да и Конюха взять не смогли…
Впрочем, Одинцов не отчаивался: рано или поздно он доберется до истины.
Калитка не открывалась, она была заперта изнутри. Шишконосый мент с капитанскими погонами на узких плечах дернул ее раз, другой. К нему семенящим шагом подоспел пучеглазый мужик с большим пузом и плоской задницей. В старой растянутой футболке, застиранных шортах с выпученными накладными карманами и с красной мордой. То ли бомж, то ли сторож…
– Семьдесят восьмое владение. Хозяйка давно здесь не появлялась, – сказал пузатый, на всякий случай дернув калитку.
– Неплохой дом, – сказал капитан.
– Да уж, камин там, дрова должны быть…
– А люди?
– Так не видно…
– А если в дом заглянуть? – с озадаченным видом у самого себя спросил мент.
Он и хотел обследовать дом, но это через забор нужно лезть, а ограда хоть и невысокая, но опасная. Дряхлый штакетник, шаткий – как бы не рухнул под тяжестью тела. Объясняйся потом. Да и брюки можно порвать или даже нос расквасить.
А дом действительно хороший. Кирпичный, с деревянными полами, приличной мебелью. И камин здесь действительно хороший. Конюх топил его по ночам, чтобы соседи не видели дым. И окна он закрывал плотной тканью, чтобы отблески огня наружу не прорывались.
– Да нет, не было ничего, – закивал пузатый. – Мне бы сказали…
– Может, все-таки глянуть?
Конюх кивнул. Пусть лезет капитан, он его здесь встретит. Нож у него хороший, острый, с прочным клинком. Мента отсюда вперед ногами вынесут, и без пистолета, который сейчас болтается у него на боку. Конюх в это время будет уже далеко отсюда…
Не повезло ему, когда он из Гузеевки уходил. На ментов не нарвался, но подвернул ногу. Заработал растяжение или разрыв связок. Больно было, идти не мог. Но все равно продолжал путь, пока не наткнулся на этот дачный поселок. Дальше идти было невмоготу… Забрался в бесхозный дом, залег. В подвале старую закатку нашел, несколько банок с просроченной тушенкой, этим и питался.
Нога поджила, можно было дальше идти. Да и в любом случае надо рвать когти. Оказывается, менты не успокоились, прочесывают дальние окрестности Бочарова. Но, видно, запал у них уже иссяк, поэтому работают только участковые, причем в одиночку. Чисто для проформы работают менты, и вряд ли шишконосый капитан верит в успех. Но и уходить он не хочет. Может, чувствует что-то?
– Ну, вам видней, товарищ капитан… Вы это, телефон мне оставьте, – зачастил пузатый. – Ну, чтобы я вам позвонил, если что…
– Что, если что? – насупленно глянул на него мент.
– Ну, хозяйка суровая, может шум поднять. Она из Бочарова, бизнес у нее там какой-то солидный. И связи… Эта дача ей от родителей досталась. Родители еще не старые были. Скончались. Сначала мать, потом отец… Она так переживала… Ни за какие деньги, сказала, дачу не отдаст! Так и сказала, ни за какие деньги!
– Связи, говоришь? – капитан ощупал несуществующую бородку.
Затем шатнул забор. Не понравилось ему, как он скрипнул.
– Кто потом новый забор будет ставить? – спросил пузатый.
Мент глянул на него так, как будто прочел его мысли. Он открыл свою папку, протянул несколько листов бумаги.
– Вот, расклеишь по столбам…
На этом все и закончилось. Мент и сторож пошли дальше, а Конюх перевел дух. Он-то, конечно, мог завалить мента, но лучше обойтись без мокрого.
Он затаился в ожидании темноты. Хоть и не нашли его здесь, но место меченое, так что надо валить. Есть у него четкий кореш в Казани. Далеко, зато там искать не станут. Пересидит у Клези холода, дождется, когда волна уляжется, может, с ним новую делюгу и замутит.
Конюх надеялся перекантоваться у Шершня, позвонил ему, но тот не ответил на звонок. Или почувствовал что-то, или знал… А может, это он навел ментов на хату. Хотя вряд ли…
Тепло в доме, даже уютно, и опасность уже миновала. Расслабился Конюх, дрема навалилась. Он уже засыпал, когда к дому подъехала машина. Двигатель работал тихо, почти не слышно, колеса и то громче шелестели. Конюх осторожно выглянул в окно, и увидел белый «Мерседес» «М-класса». Новенькая машина или не очень, но смотрится супер. Аж рука зачесалась, так захотелось угнать эту красавицу.
Из дорогой машины вышла молодая, но чересчур уж деловая женщина в светло-сером костюме с юбкой по колено. На лицо вроде ничего, но фигура не фонтан. Мало того, что лишний вес, так еще и походка какая-то утиная. Пока во двор не зашла, вроде ничего походка была, а за калиткой расслабилась. Никто ее не видит, можно и сбавить форс.
Костюм на женщине был явно не из дешевых, в ушах блестели сережки с камушками. В сумке, возможно, лежал лопатник с реальным баблом. Если так, то сегодня у Конюха удачный день. Когда еще это добыча сама шла к нему в руки… Машину и деньги забрать, бабу осчастливить по самое не могу – такой вот нехитрый план. Она, конечно, будет сопротивляться, но это без шансов… В конце концов, он мужик, которому нужна баба. Сначала справить нужду, а потом все остальное…
Женщина открыла дверь, через маленькую прихожую зашла в комнату с камином. Там Конюх ее и встретил. Он подкрался к ней сзади, одной рукой закрыл рот, а другой – приставил нож к горлу.
Она пугливо дернулась, замычала, но почти сразу же успокоилась. Поняла, что сопротивление бесполезно.
– Сейчас я тебя трахну, и разбежимся!
Она кивнула, как будто соглашаясь. Он подтолкнул ее к дивану, и она покорно легла на живот. Сумочка упала на пол, но Конюх не обращал на это никакого внимания. Не до бабок ему сейчас, когда в голосе одна только мысль…
Одной рукой он продолжал зажимать ей рот, а другой полез под юбку. Но у него ничего не получалась. Юбка длинная, задираться не хочет, и ткань прочная – не рвется. Пытаясь справиться с ней, он ослабил хватку, и женщина смогла повернуть голову в сторону.
– Не надо! Я сама!.. Вот увидишь, все будет хорошо!
И он поверил ей. Поднялся, отошел в сторонку. Действительно, чего бояться? Если она вдруг заорет, он вскроет ей горло, всего-то делов. Ну, останется без горяченького, и что?
Она поднялась, оправилась и с шальной улыбкой глянула на него.
– А я еду, думаю, может, в доме кто. Может, хоть кто-то. Хоть как-то!
– Зачем хоть как-то? – осклабился Конюх. – Я лучше всех!
– Смотри какой! Настоящий урод!
Судя по ее восторженной улыбке, это был комплимент, но Конюх юмора не понял. Он приставил нож к ее горлу, но женщину это как будто не напугало.
Ознакомительная версия.
