– Очень жаль, мистер Кейн. Вероятно, вы еще пожалеете о своем решении.
И тут я обнаружил, что Спераца стоит возле меня. Херрик резко повернулся и вышел из ресторана. В глазах Сперацы застыла неприязнь, и я видел, что он несколько растерян.
– Этот тип, безусловно, не принадлежит к комитету по моей встрече.
– Не обращайте внимания, – Спераца вновь вернул на лицо улыбку, что далось ему нелегко. – Он выдвигает свою кандидатуру на выборы в следующем месяце, – губы Сперацы скривились в гримасе, и он продолжил: – У него своя программа реформ.
– Кажется, ему очень хочется, чтобы Парадиз-Палм стал честным и чистым городом, – сухо добавил я.
– У всех политиканов существуют избирательные трамплины, – сказал Спераца, пожав плечами. – Никто его всерьез не принимает. Он не пройдет. Пройдет Эд Киллиано, которого наши сограждане уже выбрали.
– А что хорошего в Эде Киллиано?
Мы вновь посмотрели друг на друга, затем Спераца махнул рукой. И к нам поспешила яркая блондинка. На ней были болеро и жакет из синего крепа и той же расцветки и материала юбка с разрезом на боку, а блуза красного цвета. Держу пари, что каждый раз, когда она входила в часовню, святые с легким свистом приподнимались со своих мест, чтобы полюбоваться ею. Когда мое дыхание восстановилось, она уже стояла рядом со мной. Она употребляла духи «Русская императрица», которые, если верить рекламе, заставляют пульс биться чаще. Реклама не врала – кровь молоточками застучала в моих висках!
Спераца с беспокойством наблюдал за мной.
– Мисс Уондерли, – представил он девушку.
Я посмотрел на нее, и она улыбнулась, продемонстрировав маленькие блестящие, словно жемчужины, зубки.
– Полагаю, вы позволите нам с мисс Уондерли познакомиться поближе, – сказал я, обращаясь к Спераце. – Я думаю, мы проведем вместе много прекрасных часов.
Он облегченно вздохнул, что заставило меня рассмеяться.
– Прекрасно, мистер Кейн. Может быть, чуть позже вы подниметесь наверх. У нас там четыре стола с рулеткой, и мы можем организовать небольшую партию в покер.
Я покачал головой.
– Что-то подсказывает мне, что сегодня вечером мне будет не до игры в покер. – Взяв мисс Уондерли под руку, я прошел с ней к бару. Краем глаза я следил, как уходил Спераца, затем сосредоточил все внимание на девушке. Я находил ее неотразимой. Мне нравились ее длинные локоны, но особенно изгибы ее фигуры. Ее груди были похожи на кубинские ананасы.
– А не выпить ли нам по случаю знакомства, – я щелкнул пальцами, подзывая бармена. – Из какого уголка рая вы убежали?
– Я не убегала, – весело ответила она. – Большую часть времени я провожу именно здесь.
Бармен вопросительно глядел на нас.
– Что ты будешь пить?
– Коктейль «Зеленый попугай». Это как раз специальность Тони.
– О'кей, – кивнул я бармену. – Два «Зеленых попугая».
Пока бармен готовил коктейль, я спросил:
– Так у тебя нет другой работы?
Она покачала головой.
– Разве умение разбираться в людях и общаться с ними не профессия? – ответила она серьезно. – Мне кажется, с вами мне будет хорошо.
– Не сомневайся, – я подмигнул. – Что, если для начала мы составим небольшую программу?
– Как скажешь… Итак, для начала мы выпьем, потом поздний ужин, затем потанцуем, дальше поход на пляж, купание, еще выпьем, потом еще, а потом…
– Что – потом?
Ресницы девушки дрогнули.
– А дальше по настроению.
– Выглядит заманчиво.
Она перевела взгляд на танцевальную площадку.
– Может, нам потанцевать?
– Разумеется!
У меня появилось ощущение, что эта ночь надолго останется в памяти. Бармен поставил перед нами два высоких бокала, на три четверти наполненных какой-то зеленой жидкостью. Я сделал движение, намереваясь достать бумажник, но он уже ушел.
– Никак не могу привыкнуть, что все здесь за счет заведения, – сказал я, поднимая бокал.
– Привыкай.
Я сделал большой глоток и быстро поставил бокал. Схватившись за горло, я закашлялся. Мне показалось, что в мой желудок проник расплавленный металл, но через несколько секунд я почувствовал себя на седьмом небе.
– Черт побери! Вот это напиток! – воскликнул я, когда дыхание вернулось.
– Тони очень гордится этим коктейлем. Его изобретение, – сказала она, потягивая напиток. – Он прошибает до кончиков пальцев.
Когда мы прикончили выпивку, казалось, мы знакомы уже много лет.
– Не пора ли нам поужинать? – сказала она, соскальзывая с табурета и беря меня под руку. – Гильермо приготовил для вас специальный ужин. – Она сжала мое запястье и улыбнулась. Ее глаза откровенно завлекали.
Гильермо провел нас к столику. Звезды сверкали над нашими головами, теплый океанский бриз овевал лица. Оркестр наигрывал приятную мелодию. Ужин был превосходен, как и вино. Нам даже не приходилось заказывать блюда и напитки, все возникало на столе, словно по мановению волшебной палочки.
Затем мы танцевали. На площадке было не очень много пар, так что мы могли дать выход своему настроению. Она танцевала превосходно, совсем как Джинджер Роджерс.
И только я подумал, что никогда не проводил такого чудесного вечера, как возле оркестра заметил коренастого мужчину, одетого в зеленоватый костюм из габардина. У него была плоская мерзкая рожа, и он следил за мной глазами, полными ненависти. Едва он увидел, что я смотрю в его сторону, как резко повернулся и исчез за портьерой.
Мисс Уондерли тоже заметила его. Я почувствовал, как напряглась ее спина. Она сделала неверный шаг, и я наступил ей на ногу. Она остановилась.
– Поехали купаться, – резко сказала она и, не глядя на меня, направилась к выходу.
Я увидел ее отражение в зеркале. Она была бледной как полотно.
Я поехал боковой дорогой до Дайден-Бич, уединенного пляжа в нескольких милях от казино. Ничего, кроме песка и пальм.
Мисс Уондерли сидела рядом со мной и тихонько напевала. Казалось, хорошее настроение вновь вернулось к ней.
Мы ехали, освещенные лунным светом. Ночь была душной, но легкий бриз, проникая в салон «Бьюика», приятно освежал наши лица.
– Мы почти на месте, – сказала мисс Уондерли. – Как тебе это нравится?
Место выглядело симпатичным. Пальмы подступали почти к самому океану. Не было видно ни души. Я свернул с дороги и поехал по песку, пока почва не стала сырой. Выключив мотор, мы вышли.
Вдалеке светились огни Парадиз-Палм, откуда-то доносилась негромкая мелодия. Ночь была очень тихой, и мелодия слышалась отчетливо.
– Прекрасное местечко! – заявил я. – И что мы будем делать?
Мисс Уондерли подняла юбку до колен и начала снимать чулки. Ее ноги были стройными и мускулистыми.
– А то непонятно…
Я вернулся к машине, открыл багажник, достал плавки, полотенце и разделся менее чем за две минуты. Бриз ласкал мое разгоряченное тело. Это было восхитительно. Я обошел вокруг «Бьюика» и вернулся к девушке. Она ждала меня. На ней были только белый бюстгальтер и трусики.
– Это мало похоже на костюм для купания, – заметил я.
Без лишних слов она сняла с себя остатки одежды. Я невольно отвел глаза.
Мы прошли по пляжу рука об руку. Песок был теплым, и наши ноги погружались в него по щиколотку. Когда мы подошли к воде, я рискнул взглянуть на девушку. Если бы скульптор захотел отлить из бронзы скульптуру, лучшей модели у него и быть не могло. Мое спокойствие удивило меня самого.
Мы бросились в воду и поплыли до спасательного плотика. Когда мисс Уондерли взобралась на плотик, она была похожа на нереиду. Я барахтался вокруг плота, чтобы таким маневром хорошенько ее рассмотреть. Я знал многих женщин! Но здесь было нечто особенное!
– В чем дело? – нетерпеливо спросила она. – Ты меня смущаешь.
Я влез на плотик и сел рядом с ней.
– Все в порядке, – сказал я.
Она посмотрела через плечо, затем оперлась о меня. Ее спина была теплой и влажной от воды.
– Расскажи мне о себе, – попросила она.
– Вряд ли это будет интересно.
– И все же.
Я улыбнулся.
– Ничего существенного не происходило до моей демобилизации из армии. Я вернулся из Франции с коллекцией медалей, вконец расшатанными нервами и страстным желанием играть. Меня никто не ждал, я никому не был нужен и никак не мог найти работу. Однажды я сел сыграть партию в покер. Игра затянулась и продолжалась три недели. Мы брились, ели, пили, не покидая стола. Я сумел выиграть пять тысяч долларов. Но кому-то это не понравилось. Пришлось разбить бутылку о его голову, чтобы научить хорошим манерам. Он схватился за револьвер. Это было смешно, ведь я вышел живым из ада Арденн. Вырвав оружие, я оглушил парня рукояткой его же револьвера. Мы продолжили игру, и его тело служило нам подстилкой под столом.
Она скрестила руки на груди и забарабанила ногами по воде.
– Ты жестокий парень.
– Не сказал бы. Но история мне не понравилась и заставила задуматься. Я сказал себе, что в один прекрасный день могу нарваться на типа, который успеет достать револьвер быстрее и к тому же будет уметь с ним обращаться. Я решил тоже обзавестись оружием. Видишь ли, армия дает многое, в том числе и желание делать все как можно лучше. Лучше всех. Поэтому я поселился во второразрядном отеле и начал практиковаться как можно быстрее вытаскивать «пушку» и нажимать на курок. Я проделывал это шесть часов в день в течение недели. Тренировка дала свои плоды. Я еще не встречал парней, способных вытащить револьвер быстрее меня. Эта неделя тренировок спасала мою жизнь уже пять раз.
