Ознакомительная версия.
– Ладно. – Олег завел «Тойоту». – Надеюсь, ты понимаешь, во что ввязалась…
И тут зазвонил мобильник. Света подалась вперед, Олег зажал телефон в ладони, выдохнул, глянул на экран. Тот же «кривой» номер, что и пару часов назад, и тот же глуховато-злой голос в трубке:
– Я на месте.
Отлично. Олег прикрыл микрофон ладонью, собираясь с духом. Света подобралась поближе, сидела тихо, но в просвете между сидений Олег видел ее коленку с подсохшей ранкой, едва прикрытую подолом платья. Он отвел взгляд, помедлил еще немного.
– Ну? – рыкнул Жданов. – Говорю же, я на месте.
– Деньги привез? – спросил Олег.
Жданов шумно выдохнул:
– Да, мать твою, привез. Ты сам-то где, я тебя не вижу.
– Я передумал, – сказал Олег, глядя на товарняк, что неспешно катил по насыпи. – Встретимся на Садовой. Адрес не говорю, ты знаешь этот дом.
И едва успел прижать Свете палец к губам, а сам слушал тишину в трубке. Фон на сей раз был не такой явный, преобладали шорохи и трески, потом послышались отдаленные голоса, потом отчетливый мат.
– Борзеешь, – проговорил Жданов, – шибко дерзкий стал, как я погляжу.
– Можешь не приезжать. – Олегу стало весело. Он подмигнул Свете и убрал руку. Девушка откинулась на спинку сиденья и прижала ладони к лицу. – Сам решай, – сказал Олег, слушая ждановское сопение из трубки. – Надумаешь – жду тебя одного, или сделка отменяется.
В трубке стало очень тихо, просто как в вакууме, пропали голоса и трески, пропало все. Олег хотел уже отбиться, но решил подождать еще немного.
– Банкуй пока, – разродился Жданов. Говорил он спокойно, но фон изменился: отчетливо слышались гул двигателя и хлопок двери.
Олег тронул «Тойоту» с места и покатил вдоль насыпи.
– Банкуй пока, – повторил Жданов, – но мне нужны гарантии…
– Какие тебе гарантии, сволочь? – не выдержал Олег. – Вы всю семью убили, с девчонкой что сделали? И теперь от меня гарантий хочешь?
Он повернул влево, пропустил маршрутку и погнал по пустой почти дороге. Поворот, еще один, и впереди показались старые липы парка, с прудов наползал туман, мешался с дождевой мутью, скрывал стволы деревьев.
– Кузьмин сам нарвался, – буркнул Жданов, – его предупреждали, чтоб не лез не в свое дело…
– Делай что тебе сказано, – оборвал его Олег, – у тебя полчаса.
Этого хватит, полчаса достаточно. Пока Жданов проедет через забитый транспортом город, все будет готово к встрече.
– Зачем? – проговорила Света. – Зачем туда? Зачем туда возвращаться?
– Так получилось.
Ничего лучшего он придумать сейчас не мог, да и времени не было. Загнал «Тойоту» в кусты у оврага, выскочил из машины, посмотрел со стороны. Нормально вроде, с дорожки ничего не видно, если только подойти вплотную. Нет, любопытных, конечно, навалом, но хочется верить, что дурная погода разогнала всех по домам. Поблизости ни души, ни вездесущих собачников, ни спортсменов – никого. Даже ворон нет, и те куда-то подевались.
Света приоткрыла дверцу, но Олег придержал ее, наклонился к девушке.
– Через час уходи отсюда и уматывай в свой Красногорск. Куда хочешь уматывай, но чтобы через час тебя тут не было. Вернусь раньше – уедем вместе, не вернусь через час, делай как я сказал. Не будь дурой, ладно?
Света намертво вцепилась в свою сумку и пробормотала:
– Ладно. Я все сделаю, не волнуйся.
«Не волнуйся, как же». Олег пробрался через заросли крапивы и лопухов, по мокрой тропинке сбежал на дно оврага, к помойке, что заметно увеличилась в размерах за эти дни. Раскисшая глина скользила под ногами, он с трудом поднялся на другой склон, хватаясь за ветки кустов, и оказался перед зеленым забором. Прошел вдоль него по мокрой траве десяток шагов, касаясь рукой мокрых пластин, и тут одна качнулась, отошла вбок. Олег пролез в дыру и оказался напротив дома Кузьминых. Постоял, оглядываясь, быстро прошел вдоль стены до гаража, быстро осмотрелся внутри, потом в темпе обежал двор. Тут тоже все без изменений: ворота чуть приоткрыты, калитка настежь, как и была, забор с кустами вдоль него тоже на месте. И бочка для воды никуда не делась.
Он вернулся к разбитому окну и скоро оказался в доме. Постоял, прислушиваясь к тишине, пересек кухню и оказался в коридоре, подошел к лестнице, что вела наверх. Но туда Олег пока не торопился, он расстегнул кобуру и осмотрелся еще раз.
Ничего не изменилось – тот же полумрак, те же тряпки на окнах, тот же запах пыли и тишина, мертвая, тяжелая, и чувство такое, будто кто-то смотрит в спину. Олег не выдержал и оглянулся, но кроме здоровенной бутылки с ацетоном, что так и стояла под лестницей, ничего не обнаружил. Подошел к двери, взялся за поворотную ручку замка, с силой надавил на нее, отвел вбок. И чуть не вылетел на крыльцо, удержался кое-как, отшатнулся обратно. Дверь открылась неожиданно легко, даже не скрипнув, Олег захлопнул ее и шагнул в комнату.
Доски пола оглушительно заскрипели, половица прогнулась под ногой. Олег шарахнулся обратно, точно с треснувшего льда, постоял немного и прошел-таки вперед, стараясь держаться ближе в стене. Добрался до окна, отодвинул пыльную тяжелую ткань, поглядел во двор. Та же скамейка в зарослях, те же джунгли у забора. Издалека слышится звонкий лай, но далеко, очень далеко, на грани слышимости.
Справа мелькнула быстрая тень, раздался тихий шорох. Олег повернулся рывком, схватился за рукоять «макарова», вгляделся в полумрак. Бабочка, большая, пестрая, шуршала крыльями по выцветшим обоям, потом уселась на люстру и затаилась, совершенно невидимая снизу.
«Чтоб тебя». Олег вернулся в коридор, заглянул в кухню. Здесь еще темнее, чем в комнате: окна снаружи закрыты ставнями, лишь на подоконник под ними падает тонкая полоска света. Большой стол небрежно задвинут в угол, под ним валяется табуретка, рядом тряпка, издали похожая на обычное кухонное полотенце. Дверцы шкафа приоткрыты, и внутри что-то потрескивает, слышатся тихое гудение и щелчки. Олег подошел ближе, приоткрыл дверцу чуть шире и отшатнулся в последний момент. Несколько здоровенных ос кинулись ему навстречу, но резко изменили курс, пронеслись к окну, уселись на раму и шустро уползли куда-то. А внутри шкафа красовалось здоровенное осиное гнездо, по нему ползали полосатые насекомые и недобро гудели. Шар подрагивал, шевелился, изнутри доносился очень тихий, еле слышный вой, будто там билось и страдало что-то живое. Олег зажмурился, пережидая приступ тошноты, закрыл дверцу поплотнее и убрался с кухни. А в коридоре невольно поглядывал себе под ноги – черт его знает, может, тут за полтора десятка лет и змеи завелись. Сам понимал, что это вряд ли, но присматривался к каждой тени. Потом приоткрыл люк и заглянул вниз. В лицо пахнуло гарью и ацетоном, на полу погреба валялась куча обгоревших тряпок. Дальше коридор пропадал в темноте. Олег оставил крышку открытой и пошел по лестнице наверх.
Тут было пыльно и очень душно, короткий коридор упирался в торцевую стенку с круглым окном, дверей оказалось три. Олег поочередно заглянул в каждую, но заходить не стал. Окна закрыты, мебель сдвинута кое-как, шкаф в самой маленькой комнате стоит чуть ли не в центре, ящики вывернуты, один валяется на полу. Вдоль стен тянутся полки, на одной вазочка с сухой кривой веткой, дальше книги и коробка, ее бока смутно поблескивают в полумраке. Дальше еще комната с большой кроватью, и тоже темная и душная, дальше еще одна, в ней полно набитых каким-то хламом мешков.
Было очень похоже на общагу для персонала буровой в Кастберге: там как-то раз после вахты перепившие работяги устроили поножовщину. Рубились всерьез, не на жизнь, а на смерть, отдавая жертву безумию полярной ночи, приправленной жутко дорогим в тех местах алкоголем. Дебоширов быстро скрутили и рассортировали кого куда: двоих под замок до приезда полиции, а третьего на вертолете повезли в ближайшую больницу, и тот умудрился выжить после чудовищной кровопотери. Олег видел тогда место побоища и потерявших человеческий облик вахтовиков, а через неделю разорвал контракт и вернулся домой. И будто снова за Полярным кругом оказался, было очень похоже, ну просто точь-в-точь, только там было поменьше пыли, а по откосам не стучал дождь.
Снова чувство чужого взгляда в спину, Олег выждал немного и обернулся. Никого, разумеется, наваждение, морок, что понятно – сердце колотится чуть ли не в горле, лоб взмок, а рука сама тянется к пистолету.
– Я скоро уйду, – сказал Олег неизвестно кому. Отошел от двери, направился к лестнице и тут заметил на стене нечто странное: узор на обоях ожил, задрожала картинка и потекла по стене вниз. «Спокойно», – Олег выждал немного, приходя в себя, подошел поближе, присмотрелся. И снова чуть не стошнило, как недавно в кухне, – это оказались муравьи, мелкие, точно песок, красно-бурого цвета, в неисчислимом количестве. Они шустро бежали вверх и вниз по стене, даже не так – текли по ней от потолка до плинтуса на полу и пропадали за ним. К горлу подступил большой липкий комок, и Олег поспешил убраться прочь. Он сбежал по ступенькам вниз, присел на корточки у края люка, потом спрыгнул вниз.
Ознакомительная версия.
