— О чем ты хочешь поговорить, Мэтью?
— О складе, — ответил он.
— О, черт, о складе, — воскликнула она, — сейчас Рождество, Мэтью, давай не будем говорить о складе. Пропади он пропадом. Давай танцевать, Мэтью!
— Серьезно, не могли бы мы…
— Давай не будем слишком серьезными, Мэтью. Мы только что познакомились.
— Можно где-нибудь…
— Да, тут есть одно местечко, — произнесла она, высвобождаясь из объятий. Снова одернув майку, она повела его к двери рядом с баром. Открыв дверь, впустила его в небольшую комнату. Едва дверь за ними закрылась, она сразу же его поцеловала.
Он вспомнил про обещание Сьюзен.
Что он больше никогда не обманет ее.
Язык Марси был у него во рту.
— Послушай, — начал он, отстраняясь от нее и пытаясь удержать ее на расстоянии, — нам действительно нужно поговорить.
— О чем тебе приспичило поговорить именно сейчас?
Ее руки обвили его шею.
— Я адвокат, — сказал он.
— Да? — произнесла она. — Возбуди против меня судебный иск.
И снова прижалась к нему.
— Я здесь… представляю интересы моего клиента.
— Конечно.
— Который хранил тут кое-что.
— Хранил?
— Фильм.
— Меня это не удивляет, — сказала Марси, вновь потянувшись к его губам.
Он отодвинулся.
— Можем мы вначале поговорить?
Его всего трясло.
— Пожалуйста, — сказал он.
— Только три минуты, — произнесла она, направляясь вместе с ним к топчану в дальнем конце комнаты. Она села, сложив руки на коленях. Он опустился на топчан рядом с ней.
— Ну, говори, — потребовала она.
— Пруденс Энн Маркхэм, — сказал он. — «Прудент Компани».
— А что тебя интересует?
— Ее муж сказал, что она арендовала здесь хранилище.
— Ну? — сказала Марси.
— Да или нет?
— Это та, которую убили?
— Да.
— Да, она арендовала ячейку.
— С кондиционером, как сказал ее муж.
— Они все с кондиционерами, — уточнила Марси.
— Ключ был один, по словам мужа.
— Я всегда даю только один ключ. Я не знаю, что люди хранят здесь, и не интересуюсь этим. Насколько мне известно, половина кокаина в штате Флорида хранится за этими маленькими красными дверями. Я всегда даю только один ключ. Если дать два ключа, то будет уже два человека. Если их двое, то у вас будут неприятности, — она усмехнулась, — как у нас с тобой. Большие неприятности, Мэтью. С первой минуты. С тобой это когда-нибудь случалось раньше? Словно удар молнии? Я из последних сил стараюсь держаться от тебя подальше. С тобой это было раньше?
Он попробовал вспомнить.
Не так ли случилось у него с Эгги, давным-давно, когда он изменил жене впервые в жизни. Такая же неожиданная реакция. Встреча глаз, соприкосновение рук. Он пообещал Сьюзен. А сам сидит с женщиной, с которой познакомился лишь десять минут назад, и думает только о том, как бы сорвать с нее майку. Он подумал, что такова цена всем его обещаниям, которые он давал Сьюзен раньше.
«Ты больше не будешь меня обманывать?» — «Нет, никогда».
Он подумал, что он просто негодяй.
Хотя стоп! Ведь ты же не женат!
Тогда откуда это чувство вины?
У меня неприятности, подумал он. Большие неприятности. Она права.
— Давай заканчивать разговор, — сказал Мэтью.
— А когда закончим, тогда что?
— А есть общий ключ для всех ячеек?
— Да, есть.
— Ты можешь пустить меня в ячейку, которую она арендовала?
— Нет.
— Почему?
— Потому что не ты владелец ключа. Я позволяю только владельцам.
— А если я запрошу ордер?
— Запрашивай.
— Я веду дело об убийстве.
— А я защищаю частную жизнь.
— Так ты тоже адвокат?
— Не болтай лишнего, Мэтью. У тебя осталось две минуты.
— А кто считает?
— Я.
— Марси, в этой ячейке кое-что такое, что…
— Нет, в ней ничего нет.
— Что ты имеешь в виду?
— Кто-то ее обчистил.
— Откуда ты знаешь?
— Я видела фургон.
— Какой фургон? Когда?
— В ночь, когда ее убили.
Мэтью посмотрел на нее.
— Фургон был здесь в ночь, когда ее убили?
— Да, человек открыл ячейку, забрал все оттуда и положил в фургон.
— Что за фургон?
— Один из таких небольших автофургонов, что развозят товары.
— Ты видела, как он сделал это?
— Да.
— Где ты была?
— Работала здесь, в конторе.
— Во сколько это было?
— Около полуночи. Я много работаю, Мэтью.
— Я тоже.
Их глаза снова встретились.
Она сложила руки на коленях.
Эти губы.
— Как выглядел этот человек?
— Высокий блондин в комбинезоне.
— Блондин?
— Блондин.
— Ты бы узнала его, если бы встретила вновь?
— Конечно. У тебя осталась одна минута, Мэтью.
— Он открыл дверцу ключом?
— Да, ключом.
— Должно быть, это был ключ Прю, — вслух подумал Мэтью.
— Возможно, — пожала плечами Марси.
— Ты же сказана, что даешь только один ключ…
— Я даю не только это. Сорок секунд, Мэтью.
— Значит, это был ее ключ. Почему ты не вызвала полицию?
— Зачем? Кто-то что-то вынул из ячейки. Разве это преступление?
— Да, если кто-то был убит.
— Я не видела убийства, Мэтью. Я видела, как кто-то обчистил камеру. Тридцать секунд.
— И сложил это в фургон?
— В фургон.
— Какой фургон?
— Белого цвета.
— Какой модели?
— Я не знаю. Он, возможно, музыкант или что-то в этом роде.
— Музыкант? Ты же сказала, что он был в комбинезоне?
— Возможно, он играет на танцульках в каком-нибудь сарае. Двадцать секунд.
— Почему ты решила, что он музыкант?
— По надписи на боку фургона. Розового цвета.
— Что там было написано?
— Десять секунд.
— Что было написано?
— Оркестр. Девять…
— Оркестр?
— Восемь. Да, оркестр.
— Ты видела это на фургоне?
— Оркестр. Семь…
— Что-нибудь еще?
— Только это.
— Но это же бессмыслица.
— Шесть.
— Ни названия — ничего?
— Оркестр. Пять…
— Марси…
— Четыре…
— Ты слишком много выпила…
— Нет, три…
— А мне нужно вернуться в свою…
— Два…
— …контору.
— Одна, — сказала она, — а теперь поцелуй меня еще раз, пока я не умерла.
— Марси…
— Ты сказал, что не женат…
— Нет.
— Ты «голубой»?
— Нет.
— Тогда поцелуй меня. Я знаю, что ты тоже этого хочешь.
— Да.
— Тогда сделай это.
Зеленые глаза широко распахнуты.
— Пожалуйста, — сказала она.
О, Боже, эти губы!
— Поцелуй меня, — попросила она.
— Извини, — повторил он.
— Жаль, — сказала она, — знай, что ты разбил мне сердце. Я знакома с тобой каких-то пятнадцать минут, а ты уже разбил мне сердце.
Он смотрел на нее долго и внимательно.
— Марси…
— А, можешь катиться в свою паршивую контору, — сказала она, закрывая лицо ладонями.
Он посмотрел на нее в последний раз, открыл дверь и выскользнул наружу. Дверь сразу же за ним закрылась.
Был сочельник.
Начиная с понедельника Тик и Моуз разыскали из телефонного справочника Калузы всех, кто носил фамилию Дилл, — их было восемь. И все безрезультатно. Они оба выдохлись. Моуз хотел поехать куда-нибудь и напиться. Это было в одиннадцать утра. Тик хотел найти Маргарет Дилл. Он сказал, что им нужно еще раз встретиться с Эмбер Уилсон. Моуз высказал предположение, что Эмбер согласится выпить с ними, и пусть эта Маргарет Дилл катится ко всем чертям. Моуз плохо соображал в делах. Он не догадывался, как Тик, сколько денег они смогут сделать на этом фильме, если только его отыщут.
Но сначала нужно было встретиться с Эмбер Уилсон еще раз.
Они поехали в крошечную квартирку, которую она снимала в Ньютауне, и ее разговорчивая соседка — толстая негритянка сообщила им, что не видела Эмбер со вчерашнего утра. По слухам, она отправилась на яхте с какими-то людьми. Тик понял, что она развлекает рыболовов, и спросил у соседки, как называется яхта. Негритянка сказала, что обычно Эмбер катается на яхте, арендуемой у фирмы «Опус Чартерз» в Хайетте. Тик и Моуз поблагодарили ее и направились на юг, в Хайетт.
«Опус Чартерз» сдавала в аренду все — от рыболовных лодок до яхт. Владелец, которого звали Чарли Оппенгеймер, сказал Тику и Моузу, что Эмбер с двумя другими девушками отправилась вчера на тридцатишестифутовой яхте «Грэнд Бэнкс» в море с кем-то из Клиэруотера. Капитан яхты сообщил Чарли, что они идут в Венис, чтобы провести ночь на воде — на яхте шесть комфортабельных кают с кондиционерами. Чарли ожидал, что они вернутся сегодня после обеда. Он рассказал им все это, так как принял их за потенциальных клиентов. Только потом ему пришла мысль, что они могут быть полицейскими.
