собой руки и ноги и, только затем, плашмя рухнул на грунт. Инерция оказалась так велика, что руки у бойца подломились и вместе с ногами разъехались в разные стороны.
Почти всю силу удара, приняло на себя снаряжение российского воина. Край шлема, защищавшего лоб диверсанта, впечатался в почву и не дал прикоснуться к земле его замечательной маске. Стекло монитора, со встроенным в него «ПВН», к счастью, не лопнуло, и осколки не врезались в лицо и глаза человека.
Бронежилет, закрывавший сержанта от горла до паха, распределил всю нагрузку весьма равномерно. Он уберёг молодого бойца от многочисленных травм внутренних органов.
Наручи и налокотники из прочного пластика защитили руки десантника, поножи и наколенники, крепкие ноги. Каким-то неведомым чудом, автомат удержался на прочном ремне и остался висеть на спине, а не врезал ему прямиком по затылку.
Основной неприятностью, оказалось удивительно мощное сотрясение тела. Оно оказалось настолько болезненным, что у бедного парня отключилось сознание. На короткое время Роман впал в то состояние, что называется «грогги».
Так обозначают боксёры то помутненье рассудка, которое у них возникает от пропущенного в челюсть удара. Всё вдруг поплыло перед глазами сержанта. В ушах зашумел водопад величиной с Ниагару. Весь организм ныл и стонал, словно попал под тяжёлый каток для укладки асфальта.
Через минуту, Роман слегка оклемался. Он поднял глаза на сенсоры маски и убедился, что они загорелись один за другим. Оглушённый сержант выбрал яркую кнопку с красным крестом и активировал небольшую аптечку, встроенную в бронекостюм.
Кожа плеча ощутила слабый короткий укол. Приклеенный к телу маленький шприц впрыснул под кожу дозу лекарств. Ядрёная смесь боевых стимуляторов растеклась по всему организму и тотчас начала оказывать нужное действие. Через десять секунд, парень отметил, ему стало значительно лучше.
Роман кое-как повернулся на бок. Помогая руками себе, он с огромным трудом принял «положение сидя» и огляделся вокруг. Предутренний воздух заполнило плотное облако пыли. Оно не давало работать очкам-тепловизору.
Перед глазами весела лишь розоватая муть. Выяснилось, что сквозь неё невозможно, хоть что-то увидеть. Дисплей, принимавший изображение с дрона, висевшего над головою десантника, к сожалению парня, ничего не показывал. На нём наблюдалась лишь туча густого тумана, растёкшегося по всему кишлаку.
Нельзя было понять, где же находятся остальные соратники? Скорее всего, ребята подумали, что он взорвался с особняком богача и тут же ушли к перевалу. Хотя, кто его знает? Может быть, они его ищут в развалинах, а он не может их видеть, из-за того, что барахлит электроника?
Глаза Романа снова прошлись по разноцветным иконкам. Парень нашёл небольшую синюю «кнопку», задержался на ней и включил миниатюрную наплечную рацию.
Боец вспомнил о том, что лейтенант был без сознания после ранения и вызвал его помощника Глеба. Старший сержант всегда замещал командира в экстренных случаях.
– Третий. – сказал Роман в микрофон: – Вызывает второй. – парень прислушался, но не разобрал ничего, кроме тихого рокота, шумевшего в голове и ушах.
– «Остался без связи». – сказал парень себе и глянул на цифры, висевшие в правом углу тактической маски. До возвращенья на базу, у него оставалось ещё шестьдесят две минуты. До точки встречи всего три километра по относительно ровной горной дороге. Можно спокойно успеть, даже в его плохом состоянии.
Роман слегка успокоился и ощутил, что трудно дышать. Частички пересушенной глины, извёстки и пепла от сгоревшего дерева, уже оседали на слизистой носа и рта. Они забивали иссохшее горло и лезли значительно глубже, в трахеи десантника. Пришлось срочно закрыть низ лица полоскою ткани, висевшей на шее, как горловина от свитера. Стало значительно легче.
Разобравшись с очисткой атмосферного воздуха, боец передвинул стеклянную маску на лоб и посмотрел вниз по склону без помощи инфраочков. Однако, Роман опять ничего не увидел. Всё та же, плотная муть, только сейчас, тёмно-серого цвета.
Он поднял оружие и осмотрел штурмовую винтовку. К счастью десантника, во время полёта из дома на склон, она находилась за спиною Романа. Потом, приземлилась на его бренное тело, благодаря чему, сохранилась в полном порядке. Всё же бельгийцы сумели сварганить неплохой агрегат.
Сержант отключил «ПНВ», встроенный в оптический прицел автомата, и приблизил сильную оптику к правому глазу. Наконец-то, ему кое-что удалось разглядеть. На месте двухэтажного байского дома, он обнаружил огромную кучу камней.
Возле неё бродили какие-то люди с оружием, с фонарями на керосине и коптящими факелами древнего вида. Все они, что-то кричали и махали руками в разные стороны. Одни показывали на перевал, другие, на юг, третьи на обе гряды, стоявшие вдоль узкой дороги.
– «Как только чуть развиднеется, они станут осматривать склоны с той и с другой стороны этой долины. Зренье у горцев на удивленье хорошее. Кто-нибудь тут же увидит меня».
Роман начал быстро прикидывать свои дальнейшие действия: – «Чувствую я себя довольно неважно. Склон здесь довольно высокий и очень крутой, градусов под шестьдесят. Так что, забраться наверх, я вряд ли смогу.
Значит, нужно тихонечко двигаться вдоль задних стенок всех местных построек. Скоро, небо здесь станет светлеть. После громкого взрыва, все взрослые люди уже на ногах. Они вышли на улицу, и я очень легко попадусь на глаза. Дехкане поднимут тревогу, и начнётся облава. От неё мне сейчас не удрать.
Если шагать к перевалу, то нужно пройти большую часть двора байского дома, а так же семь протяжённых участков. Если направиться в противоположную сторону, то путь по деревне будет втрое короче.
Кроме того, перевал расположен вверху, до него три версты и подъём там довольно крутой. В то же самое время, вторая точка эвакуации группы лежит значительно ниже посёлка. А мне, при таких обстоятельствах, лучше идти бы под горку.
Решено, двигаюсь вниз. Туда хоть и дальше, на два километра, зато у меня времени окажется больше. Ведь пока «Нетопы́рь» прилетит, пока заберёт всех ребят с лейтенантом, пока по дуге доберётся до нужного места, на это уйдёт минут двадцать пять или тридцать. Так что, к трём-тридцати я спокойно туда добреду. В случае чего, они увидят меня с высоты и чуть-чуть подождут или, что лучше всего, подберут на подходе».
Качаясь, как пьяный, Роман еле поднялся на ватные, сильно дрожащие ноги. Десантник пригнулся к самой земле и со всей своей оставшейся прытью, устремился на юг. К счастью сержанта, здесь обнаружилась узкая горная тропка.
Наверное, горцы косили траву и сушили её на всём косогоре. Затем, собирали готовое сено и таскали его по дорожке к себе во дворы. А может быть, иногда, и ходили по склону
