— Да, неважно, — в голосе Джека слышалась тревога. — Прилетели из Ки-Уэста? Я следил по карте за вашим круизом, чтобы знать, куда в случае необходимости посылать корреспонденцию.
— Благодарю, — сказал Девлин. — Есть какая-нибудь почта?
Джек протянул пачку писем.
— Вы без вещей?
Взяв письма, Артур ответил:
— Багаж доставят завтра. Кстати, у меня нет второго ключа. У вас есть ключ?
— Конечно, — портье достал ключ и передал его Девлину.
— Благодарю, Джек. Доброй ночи. Все в порядке, — сказал Артур со слабой улыбкой и направился к лифту, чувствуя на своей спине озабоченный и озадаченный взгляд портье.
Когда Девлин достиг дверей своей квартиры, он был на пределе. После долгой возни с замком вошел в коридор, медленно закрыл дверь и оперся на нее. Сжимая и разжимая кулаки, Девлин попытался собраться с силами. Затем пошел в гостиную и включил огромную, в виде шара, настольную лампу. Большой пергаментный абажур мягко распределял свет по всей комнате. С минуту он наслаждался видом своей уютной квартиры. Воздух был душным и затхлым, но все же Артур дома, в безопасности. Он пожирал глазами вещи, находящиеся в комнате.
Бросив письма на столик, открыл окна, снял шляпу, и прохладный ветер взъерошил волосы. Тошнота почти прошла, пульсирующая боль в висках тоже ослабла. Сейчас Артура охватил нервный озноб. В спальне он присел на чистую кровать, налил из графина немного бурбона и медленно выпил. По телу разлилась приятная теплота, дрожь исчезла. Необходимость что-то делать заставила его вскочить с постели. Взглянув в зеркало, он начал поспешно раздеваться, вытащив предварительно из брюк деньги. Девлин с ужасом смотрел на грязное нижнее белье. Не удержался, сел на кровать и еще раз пересчитал деньги.
Артур мрачно смотрел на свежие пятна на верхних банкнотах. Это были деньги, пахнущие кровью! Те самые деньги, о которых спрашивала Мардж, те самые десять тысяч долларов, из-за которых он, видимо, убил человека. Джо, вероятно, назвал бы их десятью штуками.
Пересчитав деньги еще раз, Девлин аккуратно их свернул, затянул резинкой и сунул пачку под подушку. Затем, на ходу расстегивая рубашку, отправился наполнять ванну.
Потом вернулся в гостиную, взял телефон и, назвав Джеку номер, стал нетерпеливо ждать ответа. Только после десятого звонка трубку сняли, и сонный голос, растягивая слова, ответил:
— Алло.
У Девлина вспыхнула надежда.
— Томми! — закричал он. — Это ты?
— Доктор Томпсон. Кто?..
— Девлин, Артур Девлин, Томми.
— Арт? Я думал, что ты сейчас за семью морями.
— Нет. Мне нужно встретиться с тобой, Томми.
— Конечно, конечно. Я очень хочу услышать о твоем плавании, но сейчас так рано. Какого черта?..
— Мне немедленно нужно поговорить с тобой. Когда ты сможешь приехать?
— Но, Арт, сейчас два часа ночи… Ты…
— Послушай, Томми, это дело жизни и смерти. Приезжай поскорее.
Тревога передалась Томпсону.
— Хорошо, Арт. Немедленно выезжаю. Но если это окажется пьяной шуткой…
— Я не пьян, и это не шутка. Поспеши.
Повесив трубку, Девлин вытер с лица пот. Он вернулся в ванную и, сняв грязное нижнее белье, с наслаждением погрузился в горячую воду. Через пять минут, одетый в чистую пижаму и светлый халат, с довольным вздохом уселся в свое любимое кресло. Девлин попытался подготовиться к разговору. Предстояла нелегкая задача — заставить поверить лучшего друга в эту невероятную историю.
Когда раздался звонок в дверь, Артур от неожиданности даже подпрыгнул. Боль пронзила висок. Открыв дверь, он протянул обе руки Томпсону.
— Слава богу, Томми. Наконец ты приехал.
Доктор Томпсон поставил маленький саквояж на пол и крепко сжал руки Девлина. Это был полноватый человек лет тридцати пяти, чуть ниже среднего роста. Из-за роговых очков на Девлина вопросительно смотрели умные карие глаза.
— Честно говоря, непохоже, что ты при смерти, — несмотря на бодрый тон, в голосе доктора слышалась тревога.
Артур закрыл дверь, и Томпсон вошел в гостиную.
— Что случилось, Арт? Я думал, ты вернешься только завтра.
— Завтра в Майами возвращается «Карибская красавица», — сказал Девлин. — Посмотри на меня внимательно. Ты ничего не замечаешь?
Томпсон ответил вопросом на вопрос.
— Черт возьми, Арт, ты пил?
— Только чуть-чуть, чтобы успокоиться. Значит, я выгляжу так же, как всегда?
— Да, за исключением этой отвратительной шишки, ну и бледен еще, — доктор нахмурился. — Боюсь, круиз не пошел тебе на пользу. Морская болезнь? И как, черт возьми, ты вернулся раньше корабля?
— Садись, — Девлин указал на кресло и сел рядом.
— Сначала я осмотрю шишку, — пальцы Томпсона осторожно прошлись рядом с шишкой. — Да, неважно, — пробормотал он.
— Это ерунда, — быстро возразил Артур Девлин. — Всего лишь шишка.
— Ошибаешься… Если бы удар оказался чуть сильнее, тебе бы проломили голову… Что случилось, Арт? Ты ведешь себя как-то странно. После такого удара легко может быть сотрясение, — Томпсон сел и, скрестив руки на груди, ждал ответа.
— Перед тем как я начну, я хотел бы выяснить одну вещь. Ты веришь в амнезию? — поинтересовался хозяин.
— Верю ли я в амнезию? — воскликнул доктор. — Ты с таким же успехом мог бы спросить, верю ли я в корь. Если ты имеешь в виду…
— Я хочу знать твое мнение, Томми, мнение врача. Ты наверняка много читал об амнезии и о том, что ее легко можно симулировать. Я хотел бы знать, существует ли вообще такая болезнь?
— Конечно, существует, — ответил Томпсон.
— Это все, что я хотел знать, — Девлин глубоко вдохнул и выдохнул. Истеричный блеск в его глазах постепенно угас. — Я хочу, чтобы ты вспомнил тот вечер у Мастерса. Расскажи мне о нем.
— Ты тогда здорово набрался и около одиннадцати полностью отключился.
— Так я и думал. Что произошло после?
— Я всего и не помню, — наморщив лоб, медленно ответил Томпсон.
— После того, как почетный гость вышел из строя, вечеринка закончилась. Мы погрузили тебя в такси и отправили в порт.
— Кто меня отправлял? Со мной кто-нибудь поехал?
— Не помню. Думаю, ты был один. К тому времени мы все изрядно нагрузились, — произнес Томпсон.
Девлин вытащил из пачки сигарету и предложил ее Томпсону. Внезапно он вспомнил, что ему не хотелось курить с тех пор, как он пришел в себя. Артур глубоко затянулся, закашлялся и загасил сигарету в медной пепельнице.
— Фу, какая мерзость, — прошептал он.
— Послушай, Арт. Зачем ты меня вызвал? Что с тобой? — неторопливо спросил Томпсон.
— Я не был на корабле, Томми.
— Ты не был… что?
— Я не был в этом круизе. То есть… я не мог там быть. Судно вернется только завтра, а я уже здесь. Получается, что я так и не попал на борт «Карибской красавицы» в ту ночь. — Девлин попытался говорить беззаботным тоном, но из этой попытки ничего не вышло.
Томпсон недоверчиво уставился на него.
— Что ты имеешь в виду, Арт? Похоже, удар оказался сильнее, чем я предполагал. И эти разговоры об амнезии. Ты говоришь так, будто не знаешь, плавал ты или нет.
— Вот именно, не знаю. Ты должен поверить мне, Томми, — возбужденно воскликнул Артур. — Я не знаю, не знаю ничего, что произошло после того вечера. Полная темнота. Почти двухнедельный провал памяти. — Девлин задрожал, глаза опять заблестели. — Он обхватил голову руками.
— Арт, это серьезно. Подумай, дружище. Ты должен что-нибудь вспомнить. Скажи мне…
— Я дал тебе факты, — прервал Девлин, — и жду от тебя объяснения. Час назад я пришел в себя и подумал, что опоздал на корабль. Затем выяснилось, что потерял не несколько часов, а двенадцать дней, почти две недели. Это может быть амнезией?
— Ты имеешь в виду, что этот удар привел тебя в сознание? — прошептал Томпсон.
— Об этом я тебя и спрашиваю, — застонал Девлин. — Томми, ты должен знать о таких вещах. Это могло быть амнезией?
Томпсон медленно и спокойно кивнул.
— Да, если причиной амнезии послужил похожий удар. Ты помнишь о каком-нибудь ударе или сотрясении в тот вечер?
— Нет, я же сказал, что ничего не помню. Но если что-то произошло, если у меня тогда было сотрясение, могло ли оно вызвать амнезию?
— Думаю, да. Правда, я не могу вспомнить аналогичных случаев.
Девлин устало откинулся в кресле и спросил спокойным голосом:
— Ты мог бы поклясться в этом на суде?
— Зачем?
— Затем, что этой ночью я убил человека. Я очнулся на кровати в какой-то комнате, а рядом на полу лежал труп. Я никогда не видел этого человека. Не знаю, может, я убил его, защищаясь, — как загипнотизированный продолжал он. — Мы должны прояснить эти двенадцать дней, сорвать с них черный занавес. Ты в состоянии мне помочь? Вдруг есть какое-нибудь лекарство, например наркотик?
