Ознакомительная версия.
Роберт вообще не любил блондинок, тем более столь крупных, и, конечно, не собирался таращиться на нее часами, но она шла прямо на него и, достигнув бара, с грациозностью львицы уселась рядом.
Ей было лет тридцать пять, хотя она и старалась выглядеть гораздо моложе. Высокохудожественный макияж, черное вечернее платье с претензией на скромность, тем не менее очень выгодно подчеркивало все ее многочисленные прелести.
Она достала сигарету и выжидательно посмотрела на Роберта, но он, к сожалению, ничем не смог ей помочь, ибо сам не курил и, разумеется, не носил с собой зажигалку. Однако желающих оказать помощь даме нашлось сразу четверо - бармен и трое слюнявых старичков по соседству наперегонки бросились к ней, на ходу добывая огонь, кто из чего горазд. Она предпочла бармена и, едва кивнув ему, вновь повернулась к Роберту:
- Hello, I'm Sonya… - А старички, смерив его завистливыми взглядами, вернулись на свои места, но продолжали пожирать ее глазами.
- Роберт.
Судя по ее произношению, она совершенствовала свой английский отнюдь не в Оксфорде. Однако плохой английский еще не признак дурного воспитания. Она не была похожа на проститутку, скорее на богатую скучающую вдовушку, пережившую престарелого супруга и приехавшую на курорт в поисках новой блестящей партии.
Роберт попытался вернуться к пиву и к мыслям, но, увы, пиво нагрелось, а мысли разбежались.
- "Майкл Джексон", пожалуйста, - обратилась Соня к официанту, и Роберт, впервые услышавший о существовании коктейля с таким названием, взглянул на невозмутимого бармена, которого заказ не поставил в тупик. Бармен плеснул в шейкер немного кофе, амаретто и водки, тщательно перемешал и наполнил бокал мутноватой темно-коричневой жидкостью. Соня отпила глоток. - Не хотите попробовать, - она придвинула Роберту свой бокал, - смотрите, он светлеет на глазах. - Действительно, напиток становился прозрачным. - Так и в жизни: человек мечется, суетится, а вокруг беспросветность и безысходность, но стоит успокоиться, принять все таким, каково оно есть, и вот он свет, вот она красота…
Нафилософствовавшись, она положила руку ему на колено:
- Вам скучно здесь? Вы правы, все это фальшь, суета, мишура, здешние игры невыносимо банальны. Но, может быть, вы будете моим партнером в другой игре… Игре, в которую в казино не играют, в нее играют только вдвоем.
- Почему я?
- А вы посмотрите вокруг, разве в этом безбрежном море похотливых уродов видится кто-то более достойный?
- Не знаю, я как-то не очень заглядываюсь на мужчин. - Конечно, Роберт понимал, что дамочка ему просто льстит, но все равно было приятно.
- Пойдемте? - Соня поднялась и взяла его за руку.
Роберт посмотрел на Наташу, но ей было не до него, для нее вообще перестало существовать все вокруг. "А почему бы и нет?" Роберт встал.
При обычных обстоятельствах он конечно же, сославшись на занятость или для верности на принадлежность к сексуальным меньшинствам, прервал бы флирт еще в зародыше, но, если его собственная девушка столь откровенно его игнорирует, почему бы и не полюбоваться в уединенном уголке пляжа на работу неизвестного эскулапа, который столь щедро наполнил силиконом Сонину фигурку. Заодно и Наташа получит урок хорошего тона.
Он расплатился за двоих, и они двинулись к выходу. И при каждом втором шаге Соня как бы невзначай касалась его бедра своим.
Казино "Гранд-палас". 8 апреля
- Сеньора, ваш муж просил передать вам этот коктейль, замечательно успокаивающий нервы. - Вышколенный официант поставил рядом с Наташей запотевший бокал, но она, отмахнувшись, бросила ему "грацио" и тут же перестала обращать на него внимание. Игра завладела всем ее существом.
Колесо завертелось, красный и черный цвет слились в одно. Наташа сжимала кулачки и постукивала ими по зеленому столу. Колесо стало останавливаться, в напряженной тишине было слышно, как с размеренностью метронома пощелкивает шарик, скользя мимо номеров. Выпало 13. Несчастливое для суеверной половины человечества число для Наташи стало счастливым.
Она вскочила не в силах сдержать восторг. Она выиграла! Снова выиграла! А совсем молоденький паренек, сидевший рядом, проиграл только что еще 5000 песет. Он был в отчаянии. Во рту пересохло и, совершенно не думая о приличиях, он схватил со стола Наташин коктейль и сделал большой глоток. Ему полегчало, а она, как ему показалось, даже не заметила его выходки.
Наташа жаждала большой игры. Кучка фишек перед ней заметно выросла, но она и не думала останавливаться, ибо ею владело не корыстолюбие, задрапированное под азарт, а азарт в чистом виде. Что такое деньги? Деньги - ничто. Игра - все. Она вошла во вкус. Такой липкий холодок неизвестности внутри. Незабываемое, ни с чем не сравнимое ощущение.
Она не думала о проигрыше. Она не просчитывала вероятность того, что ей вновь повезет. Она шла в гору, увеличивая и увеличивая ставки. Рискуя все сильнее и сильнее. Теперь она поставила на одну цифру - 22 (ей двадцать два года). Паренек рядом решил рискнуть в последний раз. Он поставил на красное и закрыл лицо руками. Ему вдруг стало плохо, в животе заурчало, руки вспотели.
Он не смотрел на колесо, боясь сглазить, не обращая внимания на боль, но боль не проходила, она пошла кругами, снова и снова. Живот вздулся и словно омертвел. Что-то бешено рвалось из него наружу. Он открыл глаза - колесо все еще вертелось. Не в силах больше терпеть, он сорвался с места и побежал, пошатываясь, в сторону комнаты для мужчин.
Никто не обратил на него внимания. Шесть пар глаз гипнотизировали шарик, внушая ему каждый свое, и он, не зная, кого слушать, метался по колесу как неприкаянный.
Наташа изо всех сил всматривалась в вертящиеся цифры, 22 - 2 и 2, они то появлялись, то исчезали. Но шарик уже устал, выдохся. Вот еще круг, еще последний кружок… недолет… перелет… еще один нервический рывок, и он вернулся - 22!!!
- Вау! - Наташа была в экстазе, а невозмутимый крупье просто и буднично придвинул к ней целую гору пластиковых жетонов. Она выиграла только что семь тысяч двести долларов.
Несчастный сосед вернулся к столу с посеревшим лицом и, обнаружив, что проиграл-таки все подчистую, в полном изнеможении плюхнулся на стул. Наташа обеими руками сгребала свою добычу. Юноша взял ее за плечо и притянул к себе.
- Ваш муж вас ненавидит… - шепнул он пересохшими губами и хотел добавить что-то еще, но вдруг почувствовал, что если откроет рот, то его стошнит прямо здесь. Он мотнул головой, указывая на недопитый бокал, но, так и не решившись высказаться более определенно, прикрывая рот рукой, спешно поковылял в туалет.
Наташа, обуреваемая восторгом, проводила его недоуменным взглядом, не в силах вникнуть в суть его проблем. Единственное, что она поняла из его краткой и невнятной речи, это слова "ваш муж". Она ведь совсем забыла о нем, отдавшись игре. Но теперь, вдруг решив остановиться на сегодня, чтобы не искушать судьбу, она почувствовала острую необходимость разделить с кем-нибудь свое торжество и ликование. И с кем же, если не с Робертом?
Наташа осмотрелась, ожидая найти "мужа" одиноко сидящим где-нибудь в уголке и наедине с двойной порцией виски переживающим свою покинутость и заброшенность. Каково же было ее удивление, когда она увидела такую знакомую спину, обвитую хищной рукой совершенно посторонней блондинки, по всем параметрам годящейся в сборную мира по баскетболу. И эти двое в полной гармонии покидали казино и направлялись, судя по всему, отнюдь не на баптистскую лекцию об укреплении нравственности. "Ах ты, бабник! Стоило на минуту отвлечься, как он уже нашел замену".
Наташа вскочила из-за стола и, забыв о чаевых для крупье, помчалась вслед за вероломным предателем.
Роберт Ненашев. 8 апреля
Вопреки ожиданиям Роберта они не пошли на пляж, Соня потащила его к причалу, где на волнах покачивалась великолепная белоснежная легкая яхта с надписью "SONYA" на борту. Трап был спущен. Они поднялись на борт и взяли курс в открытое море. Роберт встал к штурвалу.
Ему приходилось управлять яхтой, и каждый раз его опьяняло чувство власти над кораблем, который беспрекословно подчинялся малейшему повороту руля, над ветром, который не в силах остановить бег судна, над волнами, которые послушно расступаются перед ним. Чудесный теплый вечер, с берега доносится тихая музыка, на горизонте море сливается с багровым на закате небом, и одиночество нарушают лишь несколько жирных крикливых чаек, решивших, видимо, подкрепиться перед сном.
Роберт заглушил мотор. Солнце еще не скрылось за горизонтом, а береговая линия уже светилась миллионами огней. Соня появилась из каюты с бутылкой шампанского и двумя бокалами в руках. Пробка, хлопнув, вылетела за борт, но Соня уже забыла о выпивке, она щелкнула замысловатой, украшенной бриллиантами застежкой, и платье как шкура черной змеи распласталось по палубе. Теперь она была полностью обнажена, если не придираться к черным ажурным чулочкам на не менее черном и не менее ажурном поясе. Соня уселась вполоборота к Роберту прямо на платье и, стыдливо прикрыв рукой грудь, призывно взглянула на него из-за левого плеча. Ее поза до боли напоминала "Обнаженную" Ренуара, единственное отличие - натурщица художника была брюнеткой.
Ознакомительная версия.
