Носовым платком я стер начерченную на столе каргу. Можно было спокойно покуривать. Минут через двадцать вернулся Чанг Ли Чинг.
Вскоре после этого мы распрощались, обменявшись серией ошеломляющих комплиментов. Рябой китаец проводил меня до выхода.
В агентстве не было ничего нового. Минувшей ночью Фоли так и не удалось выследить Щеголя.
На следующее утро в десять минут одиннадцатого мы с Лилиан Шан подъехали к парадному Фонг Йика на Вашингтон–стрит.
— Побудьте здесь две минуты, а потом входите, — сказал я ей и вылез из автомобиля.
— Не выключайте мотор, — посоветовал водителю. — Может случиться, что нам придется сматываться.
В агентстве Фонг Йика очень худой седовласый мужчина, подумалось почему–то, что это и есть Фрэнк Пол, находка Старика, жуя сигарету, разговаривал с полдюжиной китайцев. За потертой стойкой сидел толстый “фазан” и со скукой поглядывал на них через огромные очки в проволочной оправе.
Я окинул взглядом эту шестерку. Один из них резко выделялся своим сломанным носом — это был невысокий, крепко сложенный штемп. Отстранив остальных, я подошел к нему. Не знаю, чем он собирался угостить меня: может, джиу–джитсу или чем–то похожим своего, китайского образца. Во всяком случае, парень изготовился к прыжку и угрожающе развел напрягшиеся руки. Только он немного опоздал.
Я уклонился от выпада, перехватив мелькнувший возле лица кулак, вывернул руку за спину и в конце концов ухватил парня за шиворот.
Другой “фазан” прыгнул мне на спину. Худощавый светловолосый джентльмен примерился и дал ему в зубы — китаец полетел в угол и там успокоился.
Так обстояли дела, когда в комнату вошла Лилиан Шан.
Я развернул мурика со сломанным носом в ее сторону.
— Йин Хунг! — воскликнула она.
— А кто из них Ху Лун? — спросил я, указывая на присутствующих, созерцавших происходящее.
Она неистово тряхнула головой и начала быстро шпарить по–китайски, обращаясь к моему пленнику. Тот отвечал, глядя ей в глаза.
— Что вы хотите с ним сделать? — наконец спросила она срывающимся голосом.
— Сдать в полицию шерифу. Этот тип вам что–нибудь объяснил?
— Нет.
Я начал подталкивать кирюху в направлении двери. Китаец в проволочных очках преградил дорогу, держа правую руку за спиной.
— Нельзя.
Йин Хунг как бы сам налетел на очкастого. Тот охнул и врезался спиной в стену.
— Выходите! — крикнул я девушке.
Седовласый господин задержал двух китайцев, которые бросились к двери, и могучим ударом плеча отшвырнул их в противоположный конец помещения.
На улице было спокойно. Мы ввалились в машину и проехали полтора квартала до полицейского управления, где я выгрузил пленника из такси.
Уже высунувшись наполовину из машины, Лилиан Шан вдруг изменила свое намерение.
— Если это не обязательно, — сказала она, — я не пойду туда. Подожду вас здесь.
— Превосходно. — Хорошего толчка было достаточно, чтобы переправить кривоносого китайца на ступени здания.
Внутри возникла довольно интересная ситуация.
Городская полиция ничуть не заинтересовалась такой особой, как Р1ин Хунг, хотя, разумеется, была готова задержать его до распоряжения шерифа из Сан—Матео.
Йин Хунг делал вид, что не говорит по–английски, а мне было интересно, какую пушку он зарядит, поэтому я заглянул в комнату, где ошиваются агенты, и нашел там Билла Тода, навечно откомандированного в Чайнатаун. Тод немного калякал по–китайски.
Он и Йин Хунг тарабанили довольно долго. Потом Билл взглянул на меня, откусил кончик сигары и с комфортом развалился на стуле.
— Он говорит, что эта Ван Лан и Лилиан Шан поссорились, а на следующий день Ван Лан исчезла. Мисс Шан и ее служанка Ванг Мей говорили, что Ван Лан уехала, но Ху Лун видел, как Ванг Мей жгла одежду Ван Лан. Ху Лун и этот парень заподозрили, что что–то здесь не так, а на следующий день убедились в этом. Тот, что сидит перед нами, не мог отыскать свою лопату среди садового инвентаря. Нашел только вечером, еще мокрую от влажной земли. Никто в этот день не копал ни в саду, ни за домом. Тогда он и Ху Лун посоветовались и решили, что лучше всего будет слинять, прежде чем они исчезнут точно так же, как Ван Лан. Это все.
— Где сейчас Ху Лун?
— Говорит, что не знает.
— Следовательно, Лилиан Шан и Ванг Мей были еще дома, когда эта пара смылась? — спросил я. — Они тогда еще не уехали на Восток?
— Так он говорит.
— Что они знали о причинах гибели Ван Лан?
— Этого из него вытянуть не удалось.
— Благодарю тебя, Билл. Скажешь шерифу, что парень находится здесь.
— Можешь не сомневаться.
Когда я вышел на улицу, там, разумеется, не было никаких следов ни Лилиан, ни такси.
Звонок из холла в агентство ничего нового не дал. Никаких вестей от Дика Фоли, равно как и от филера, который присматривал за Джеком Готторном. Пришла телеграмма из нашего филиала в Ричмонде. В ней подтверждалось, что Готторны — состоятельные и известные в округе люди. Молодой Джек всегда находился при деле, но несколько месяцев назад в какой–то кофейне съездил по морде полицейского из бригады, воюющей с нарушителями сухого закона. Отец лишил парня наследства и выгнал из дома, но мать, скорее всего, посылает сыну пиастры.
Это не противоречило тому, что говорила его подруга.
Трамвай довез меня до гаража, где стоял автомобиль, позаимствованный у Лилиан Шан. На нем подъехал я к дому Киприано. Никаких новостей филиппинец тоже не припас. Потом покружил по Чайнатауну, но возвратился ни с чем.
Я был не в наилучшем настроении, когда выезжал на Океанский бульвар. Дело продвигалось вперед не так живо, как хотелось.
На бульваре прибавил скорости, и соленый ветерок понемногу стал развевать грустные мысли.
На звонок в дверь дома Лилиан Шан вышел мужик с костистым лицом и рыжеватыми усиками. Старый знакомый, помощник шерифа Такер.
— Хелло! — приветствовал он меня. — Что нужно?
— Ищу хозяйку виллы.
— Так ищи дальше, — ощерил он зубы. — Не задерживаю тебя.
— Ее что, нет дома?
— Ясное дело. Шведка, которая здесь работает, говорит, что госпожа приезжала, а потом уехала. За полчаса до моего появления. Так что уже скоро час, как она слиняла.
— Имеешь приказ об аресте? — спросил я.
— Не исключено. Ее шофер все выложил.
— Да, слышал. Перед тобой тот самый гениальный парень, который его сгреб.
Мы поболтали с Такером еще минут десять.
— Дашь знать в агентство, когда ее поймаешь? — спросил я, садясь в машину.
— Не исключено.
Путь лежал обратно в Сан—Франциско.
Сразу же за Дейли—Сити мимо меня пронеслось такси, движущееся на юг. На заднем сиденье сидел Джек Готторн.
Я нажал на тормоз и помахал рукой. Такси затормозило и задним ходом подползло ко мне. Готторн открыл дверцу, но выходить, похоже, не собирался.
Пришлось выйти самому.
— Помощник шерифа ждет в доме Лилиан Шан, если вы направляетесь туда.
Он сделал большие глаза, потом, прищурившись, глянул на меня с подозрением
— Сядем на обочину и поболтаем минутку, — предложил я ему.
Он вышел из такси, и мы перебрались на другую сторону шоссе, где валялось несколько крупных камней, на которых можно было присесть.
— Где Лил… мисс Шан? — поинтересовался он.
— Спросите у мистера Щеголя.
Нет, этот блондинчик многого не стоил. Прошло немало времени, прежде чем ему удалось вытащить свою хлопушку. Я спокойно позволил ему изображать настоящего мужчину.
— Что вы хотите этим сказать? — заволновался он.
Мне же просто хотелось посмотреть, как шнурок отреагирует на эти слова.
— Она в руках Щеголя?
— Не думаю, — признался я, хотя и очень неохотно. — Видите ли, ей приходится скрываться, чтобы не быть повешенной за убийство. Щеголь ее сыпанул.
— Повешенной?!
— Ага. У помощника шерифа, который ждет ее возле дома, есть приказ об аресте по обвинению в убийстве.
Он спрятал оружие, и в горле у него забулькало.
— Я поеду туда. Расскажу все, что знаю!
Он вскочил, направляясь к машине.
— Минутку! Может быть, вы сперва расскажете все, что знаете, мне? Ведь я работаю на мисс Шан.
Он повернулся на каблуках.
— Да, вы правы. Это поможет вам…
— Вы действительно что–то знаете?
— Я знаю все! Все знаю! О смерти этих двух, о главаре… О…
— Стоп, стоп, стоп! Не стоит переводить такое добро на водителя такси.
Пацан немного успокоился, и я начал его потрошить. Прошло не менее часа, прежде чем удалось прояснить действительно многое.
История эта началась с того, что Готторн укатил из дома, где впал в немилость у папаши после драки с полицейским из антиалкогольной команды. Приехал в Сан—Франциско, чтобы пересидеть здесь гнев отца. Мамаша тем временем заботилась о кармане сына, однако она не присылала столько денег, сколько мог истратить молодой бездельник в увеселительных заведениях такого города, как Фриско.
