Тоцци перевел взгляд на миссис Карлсон, которая стояла у окна, делая вид, что не слушает.
– Я думал, Иверс наотрез откажется подключить меня к делу. Почему же он уступил?
– Кто его знает? В людях, впрочем, он разбирается хреново, если уж ты хочешь знать мое мнение. Во-первых, потому, что послушался меня, а во-вторых, потому, что выпустил на улицу такого психа, как ты. Так что подними зад и притаскивайся сюда к пяти. Перед тем как выпускать тебя на волю, Иверс хочет переговорить с тобой.
– Ах вот как? Может, он еще соберет мне бутерброды на ленч?
– Ну да, и кекс с изюмом в придачу. Еще поцелует на дорожку, – проворчал Гиббонс. – В его кабинете в пять – сотрrепde goombah?
– Все понял.
– О деле тебе расскажу, когда придешь. Не дело, а «Записки Шерлока Холмса». Как раз для тебя.
– Расскажи сейчас, хотя бы вкратце. Я же умру от любопытства.
– У тебя, Тоцци, не хватает терпения. Это твоя беда. Держу пари, ты страдаешь преждевременной эякуляцией.
– Ну нет. В этих делах у меня все в порядке. Только нет никого, с кем бы попрактиковаться.
– Ну да, ну да.
– Так что, расскажешь или как?
Гиббонс громко выразил свою досаду глубоким вздохом прямо в трубку. Кажется, теперь ему доставляло больше труда поддерживать свой имидж чертова сукина сына. Не дай Бог кто-нибудь подумает, что он к старости сделался более дружелюбным. Пусть попробует кто-нибудь сказать, будто он раскис.
– Ладно, Тоцци, слушай сюда. «Фольксваген-жук» плыл себе по течению и ткнулся в паромную пристань на Стэйтен-Айленде, нижний Манхэттен. Это было вчера. Внутри – двое жмуриков. Тела разрезаны почти пополам.
Сперва Тоцци подумал о фокуснике, который распиливает пополам свою партнершу. Потом представил себе кровавую кашу, выпавшие внутренности, и на минуту у него перехватило дыхание.
– На машине – номера штата Нью-Джерси, – продолжал Гиббонс, – потому-то полиции и удалось свалить это дело на нас. Я сходил проверил номера в управлении автомобильного транспорта, и, как и следовало ожидать, машина оказалась краденая. Владелец заявил о пропаже в полицейское отделение Керни в прошлую субботу вечером, за десять часов до предполагаемого времени убийства.
– Владелец машины на подозрении?
– Нет, у него твердое алиби. Он был на матче в шахматном клубе у себя в поселке. Свидетели подтверждают, что он оставался там по меньшей мере до половины одиннадцатого. Домой из клуба его подвез какой-то приятель. И когда они подъехали, то увидели, что его машины, «фольксвагена», на стоянке нет.
– Почему он не поехал в клуб на своей машине?
– Он говорит, что ездит на ней только в овощную лавку. Тот мужик – бывший учитель математики, сейчас на пенсии. Старый хмырь. Это не наш парень: Уж я-то знаю.
– Старый хмырь на пенсии, а? – Тоцци хихикнул себе под нос.
– Заткнись и слушай, Тоцци! Убийца определенно не был специалистом по ракетным установкам. Он закрыл все окна в машине, перед тем как столкнуть ее в реку. А «жуки» водонепроницаемы. Они плавают. Я думал, это известно каждому нормальному человеку. Боже милосердный, да ведь и в рекламе, кажется, об этом твердят.
– Он, возможно, не каждый нормальный человек.
– Очевидно, так. У каждого нормального человека не хватит духу разрезать два тела, как индейку в День благодарения, потом запихнуть их в машину и столкнуть в реку.
– Ты, Гиб, все так красочно расписываешь.
– Спасибо на добром слове. Мне только что принесли медицинское заключение. Вот оно, передо мной. Одна из жертв была разрезана справа, другая – слева. Сначала мы думали, что это разные разрезы, но медицинский эксперт утверждает, что разрез один и нанесен после смерти. Он считает, что тела были положены одно на другое или даже поставлены рядом, перед тем как их расчленили. Поразмысли-ка над этим немножко.
– По-моему, тут что-то, связанное с обрядами. – Тоцци понизил голос и оглянулся на миссис Карлсон. – Ты не проверял версию насчет поклонников дьявола?
Трубка молчала.
– Гиб! Ты слушаешь?
– Поклонники дьявола, а? Где уж мне было догадаться. А может, это друиды. Что, съел?
– Ну ладно, ладно, не кипятись.
– Ты пять минут, как в деле, а уже лезешь со своими версиями типа «сумеречного сознания». Я так и знал, Шерлок, что дельце придется тебе по вкусу.
– Я не имею привычки выстраивать версии и составлять мнения, пока не увижу своими глазами все лабораторные данные.
– И вот тогда ты начнешь промывать мне мозги обрядами, ритуалами и прочим дерьмом.
Тоцци сжал провод и оглянулся на дверь. Миссис Карлсон как раз заглядывала в стенной шкаф для белья.
– Увидимся позже, Гиб. Я задерживаю деловую женщину.
– Ах, вот как? Звучит заманчиво.
– Агента по недвижимости.
– Она красивая?
– Очень приятный человек.
– Жаль. Ну, что там у тебя? Снял квартиру? И леди по недвижимости в придачу?
– Черт возьми, надеюсь, что нет, – пробормотал Тоцци. – Искать квартиру – сущая морока. Скорей бы конец.
– Так сними же квартиру, олух царя небесного, любую квартиру. Все, что тебе надо, – три комнаты и кровать. Если эта квартира чистая, сними ее, и все дела. Ты ведь не Прекрасный Принц, можешь обойтись и без Букингемского дворца.
– За совет спасибо. Увидимся в пять. И кстати, еще раз спасибо.
– За что?
– За то, что ты снова вытащил меня на работу.
– О... не стоит благодарности. Пока. – Гиббонс положил трубку.
Улыбаясь, Тоцци повесил трубку на место и снова подошел к окну. Юная мамаша все еще забавлялась с ребенком.
Тяжелые шаги Чарлены Чан зазвучали по коридору за его спиной. Мамаша выкинула окурок на тротуар, крепко прижала к себе малыша и стала баюкать его, прикрывая полами своей кожаной курточки.
– Все в порядке, да, мистер Тоцци? – осведомилась миссис Карлсон.
– О да, все утряслось. – Тут он вспомнил, что именно ей наврал. – Кое-какие проблемы с мягкой мебелью.
Мертвая плоть – мягкая... во всяком случае, пока не окоченеет.
– Ну и что вы решили?
– Так какая, вы говорите, квартирная плата?
Малыш выгибал спинку, терся личиком о мамин спортивный свитер и смеялся, задирая голову.
– Восемь пятьдесят. Без отопления и горячей воды.
Он знал, что квартиры дешевле ему не найти, во всяком случае такой же чистой. И потом, ему надоело смотреть квартиры. Теперь он хотел скорее приступить к работе, к настоящей работе.
– Пожалуй, я сниму ее, – изрек он наконец, поджав губы и значительно кивнув.
– Вот и чудесно, – замурлыкала леди с хорошо отработанным энтузиазмом. – Я рада, мистер Тоцци, что квартира вам понравилась. Еще одно – перед тем как я начну составлять договор об аренде. Владелец дома хочет знать все о своих жильцах, и он предпочитает семейных. Поскольку он сам живет в этом здании и здесь всего каких-нибудь пять квартир, он имеет законное право отсеивать жильцов и выбирать по своему вкусу. Но я уверена, что у вас с этим не будет проблем. Миссис Тоцци ведь существует, правда?
– О... да. Конечно. – Левая рука без кольца застыла в кармане. – Она сегодня не смогла. Дела задержали.
– Ах, понимаю. Вы, должно быть, ОРДН. – Она улыбнулась, показав все свои зубы.
– Простите, что?
– Оба работают, детей нет: ОРДН. Неужели вы никогда не слышали?
Тоцци покачал головой и принужденно улыбнулся. Сука.
– Пожалуйста, простите меня. Это просто так говорится. Я не хотела вас обидеть.
– Я и не обиделся. – Гнусная сука.
– Ваша жена случайно не адвокат? Мистер Халбасиан не сдает квартиры адвокатам.
– Нет. Она не адвокат. – Гнусная поганая сука.
– Вот и хорошо. Сегодня я свяжусь с ним и договорюсь о встрече. Согласны?
– Да, конечно. – Мразь.
Он снова поглядел в окно на молодую мамочку и прикинул, пройдет ли номер, однако тут же оставил эту мысль. Девчушка ничуть не похожа на ОРДН.
Дерьмо.
Поведение Д'Урсо Нагаи сегодня решительно не нравилось. Он не смог бы в точности сказать, в чем тут дело, но что-то было явно не так. Очень уж Д'Урсо был дружелюбный, мягкий, не такой заносчивый, как обычно. И слишком много улыбался, особенно если учесть, зачем они все тут собрались. Явно задумал что-то. Нагаи повернулся к Масиро, хотел было спросить его мнение, но самурай был занят – глаз не отрывал от своей руки. И это понятно. Такого ему еще не приходилось делать. Американец может просто сказать: «Извините, я виноват». У нас все сложнее.
– Эй, возьми-ка это. – Бобби Франчоне швырнул номер «Нью-Йорк пост» на прилавок перед грязной раковиной. – Не забрызгай тут все своей кровищей.
Нагаи взял газету и взглянул на заголовок: «Жук смерти всплывает в порту». Под заголовком виднелась фотография «фольксвагена», зависшего над водой. Ну, Бобби, тонко сработано.
Масиро стоял в сторонке, пока Нагаи покрывал газетой старый, обитый клеенкой прилавок. Самурай положил на газету маленький серебряный ножик и встал на то же место, баюкая руку, как крошечного зверька. Нагаи смотрел на его толстые, мясистые пальцы, похожие на лучи морской звезды. Единственное мутное окошко и лампочка, свисающая с потолка захламленной задней комнатенки, создавали то зловещее серое освещение, какое бывает на море перед бурей. Как нельзя кстати.
