— Я знаю.
— Он вам сказал? Тогда вы, должно быть, знали его лучше, чем думает полицейский, с которым вы беседовали.
— Нет, — сказал Джонни, немного смутившись, — но я поговорил с его невестой.
— Невестой? Они были помолвлены?
— Не знаю. Я хотел сказать, с его подругой…
— Мне надо будет с ней побеседовать. Вилли упомянул о ней в письме лишь один или два раза. Он никогда не писал о том, что собирается жениться. Что она за девушка?
— Она певица в ночном клубе.
— А какие девушки поют в ночных клубах, мистер Флетчер?
— Самые разные, и хорошие, и не очень…
— А к каким из них относится Донна Двайер?
— Вам лучше самому составить о ней впечатление.
— Не уверен, что я захочу с ней беседовать после того, что вы сказали, — заметил Воллер-старший, покачав головой.
— Думаю, вам все же лучше с ней поговорить, мистер Воллер.
— По-видимому, придется, — наконец согласился Воллер и глубоко вздохнул. — А теперь скажите мне, мистер Флетчер, когда вы впервые увидели Вилли?
— Когда я с ним познакомился? Вчера. Я давно заметил его в отеле, но мы занимаемся бизнесом разного рода…
— А какого рода бизнесом занимаетесь вы?
— Это не относится к делу, мистер Воллер.
— Я хотел бы знать.
— Ладно, скажу вам. Я мелкий предприниматель. Иногда я продаю книги, а иногда зарабатываю на жизнь своими мозгами…
— Значит, вы идете на обман ради наживы?
— Я не стал бы говорить о своей деятельности в подобном свете, мистер Воллер.
— Вы хотите сказать, что не выманиваете у людей деньги обманным путем?
— Нет! Я зарабатываю деньги самыми доступными для меня способами. Я торгую книгами… Иногда я получал деньги за услуги… частного детектива…
— Вы полицейский?
— Я не состою на государственной службе, мистер Воллер. Но у меня есть некоторые возможности, которыми полиция не располагает.
— Понимаю. Тогда расскажите мне, мистер Флетчер, все, что вы знаете о моем сыне. Как вы познакомились, о чем говорили и как случилось, что вы оказались в том месте и в то время, когда его убили.
— Это недолгая история. Я познакомился с ним вчера на… вечеринке в отеле.
— На вечеринке?
— Что-то вроде встречи друзей.
— Что вы имеете в виду? Это была вечеринка или что-то еще?
— Это была вечеринка, — сказал Джонни, — если считать вечеринкой игру в кости. Проходила она этажом выше…
— В нью-йоркских отелях разрешается играть в кости?
— Нет, мистер Воллер, не разрешается. Они запрещены здесь точно так же, как и в городе Вэйверли в штате Айова. Не разрешается делать и ставки на лошадей через посредников, но люди-то все равно играют…
— Да, к сожалению, вы правы. Значит, вы познакомились с Вилли, когда играли с ним в кости. Он выиграл у вас?
— Нет, он проиграл. — Джонни на секунду смутился. — Проиграл все, что имел. Он даже поставил на кон свою последнюю песню.
— Кто же будет играть против песни? — воскликнул Воллер. — Кому придет в голову рисковать деньгами в надежде выиграть какие-то ноты?
— Моему приятелю, — объяснил Джонни, не надеясь, что ему поверят. — В действительности он мой напарник. Он поставил сорок долларов против песни.
— И?..
— Выиграл.
— Продолжайте, мистер Флетчер.
— Я думаю, что поэтому его и убили, мистер Воллер… из-за песни…
— Так ваш напарник?.. — Воллер с изумлением уставился на Джонни.
— Да нет же! Мы не имеем к убийству никакого отношения. Признаться, я ничего не знаю ни о музыке, ни о композиторах. Для меня и моего приятеля, Сэма Крэгга, песня не представляет никакой ценности. Сэм поставил сорок долларов против нее просто так. Такой уж он человек. А ваш сын проиграл все деньги, да вдобавок был пьян и чем-то задел моего друга…
— Хорошо, положим, что ваш друг выиграл, мистер Флетчер, и что песня теперь принадлежит ему. Но почему вы думаете, что Вилли убили именно из-за листка бумаги с нотами? Потому что ее заполучил ваш друг? И это все, что произошло во время той игры в кости? Вилли просто проиграл песню вашему приятелю?
— Да, больше ничего не произошло. — Джонни кивнул. — Но некоторое время спустя мы с Сэмом зашли в «Далекую тропу»…
— Лейтенант показал мне эту забегаловку по пути сюда. Это случилось… именно там?
— Да. Мы с Сэмом зашли выпить пива. Ваш сын уже был там… А у дальнего края стойки расположился еще один тип. На лице у него я заметил белый серпообразный шрам. Вилли сидел и пил. Выглядел он еще хуже, чем во время игры в кости. Он заставил тапера играть по его нотам и принялся петь… ту самую песню, которая принадлежит теперь моему приятелю…
Их разговор вдруг прервал телефонный звонок. Джонни даже вздрогнул от неожиданности.
— Алло! — бросил он в трубку.
— Это мистер Флетчер? — спросил мягкий голос с едва заметным акцентом.
— Да, я вас слушаю.
— Полчаса назад я говорил с мистером Крэггом, — продолжал голос. — Он сказал, что вы — его менеджер по бизнесу и что я должен вам перезвонить с целью обсуждения некоторых вопросов… Он сейчас с вами? Рассказал ли он вам о нашей беседе?
— Я его не застал, — резко ответил Джонни, — и думаю, вы знаете почему.
— Простите, но я не знаю почему, мистер Флетчер…
— Менее чем полчаса назад его увели двое каких-то громил. Видимо, они ваши люди, кем бы вы там ни были…
— Меня зовут Константин Палеолог, — сказал в ответ голос, — и меня интересует возможность приобретения у вас прав на песню «Фруктовая ириска».
Джонни поперхнулся от неожиданности:
— Так вы… э-э-э… не имеете отношения к Морису Гамильтону?
— Мистер Флетчер, я не знаю никакого мистера Гамильтона.
— Извините, мистер Палео…
— Палеолог. Моя фамилия представляет проблему для большинства людей, в том числе и для вашего друга. Но ближе к делу, мистер Флетчер. Я сделал мистеру Крэггу предложение относительно «Фруктовой ириски».
— Что за предложение?
— Аванс в пятьдесят тысяч долларов, но он посчитал, что этого недостаточно, поэтому я думал об увеличении суммы…
— Пятьдесят тысяч долларов, — повторил Джонни, у которого дух захватило от этой цифры. — Наличными?..
— Разумеется. Однако, принимая во внимание нерешительность мистера Крэгга, я готов увеличить сумму. Как вы смотрите на шестьдесят пять тысяч долларов?
— Да! — крикнул Джонни. — Пожалуйста, дайте мне ваш адрес, и я тут же приеду к вам. Приготовьте чековую книжку, и мы заключим самую быструю сделку в вашей жизни…
— Прекрасно, мистер Флетчер. Отель «Риверсайд Тауэрс». Я буду ждать вас.
Джонни повесил трубку и посмотрел на Воллера-старшего:
— Мне только что предложили деньги за «Фруктовую ириску». Шестьдесят пять тысяч долларов…
Воллер схватился за ручки кресла.
Машина остановилась между Девятой и Десятой авеню около дома, построенного из песчаника. Здание, по-видимому, было возведено сразу после Гражданской войны и с тех пор не ремонтировалось.
Сидевший справа от Сэма здоровяк открыл дверцу машины и вышел. Тот, что сидел слева, подтолкнул Сэма, гаркнув: «Вылезай!»
— Но это не полицейский участок, — высунув голову из автомобиля, заметил Сэм.
Сидевший рядом снова подтолкнул его. Сэм вылез наружу и уставился на здание. Второй сопровождающий выбрался следом за ним и скомандовал:
— Заходи в дом!
— Вы просто притворялись! — воскликнул Сэм. — Вы такие же полицейские, как и я.
— Смотри, какой догадливый, — сказал бандит покрупнее. — А теперь, умник, поднимайся по ступеням.
Он отогнул полу своей куртки и показал Сэму приклад автомата. У Сэма екнуло сердце, и он покорно стал подниматься по ступеням к двери. Затем, повинуясь команде, открыл дверь.
— Иди прямо, не сворачивая! — приказал голос сзади.
Пол внутри дома покрывал толстый слой пыли, валялся какой-то хлам, но местами виднелись чьи-то свежие следы.
Темноволосый обогнал Сэма и подошел к двери в конце короткого коридора. Повернув ручку, он открыл ее и вошел внутрь. Тот, что был с автоматом, затолкал Сэма в комнату.
Помещение оказалось бывшей квартирой. Мебель внутри отсутствовала, если не считать нескольких разбитых ящиков. По всему полу были разбросаны пачки старых газет.
И тут началось.
— А теперь, парень, как нам с тобой поступить: по-хорошему или по-плохому? — спросил громила с автоматом.
— Я не понимаю, о чем вы говорите! — заорал в ответ Сэм Крэгг.
— Он хочет по-плохому, Пинк, — зловеще улыбнулся бандит с автоматом.
Громила по имени Пинк улыбнулся и сказал:
— Мне так тоже нравится!
Продолжая улыбаться, он сделал шаг вперед, сжал правую руку в кулак и хотел нанести удар. Сэм поймал его кулак и с силой крутанул. Пинк упал на спину, подняв в воздух тучу пыли.
