— Я пытаюсь найти девушку, которая была с Линглом. Почему вы его избили меня не интересует. Мне нужно только его настоящее имя, потому что он пользуется фальшивым.
Гаррисон усмехнулся и недоверчиво покрутил головой.
Ничем не могу вам помочь, мистер Мак Грэт. Однако я хочу дать вам добрый совет. Не знаю, где вы откопали эту историю, но позвольте вас уверить что вы ошиблись. Ваше утверждение, что Брехем был там, могло бы принести вам неприятности уже потому, что оно не верно. Поэтому перестаньте повторять это. Вы относитесь к этому недостаточно серьезно.
Его голос стал ледяным,
— Вполне серьезно. В чем тут дело? о? Вы знаете так же хорошо, как и я, что от вас мне ничего не нужно. Я хочу найти девушку. Ее мать беспокоится о ней.
Шерман засмеялся.
— Посмотрите на этого шутника. Он нам все‑таки не верит.
— Я не знаю никого по фамилии Лингл, — сказал Гаррисон. — Как зовут эту девушку?
Я пропустил это мимо ушей.
— Ладно, играйте в свою игру. Парня и девушку я найду. Это отнимет у меня больше времени, но я найду их.
Гаррисон развел руками.
— Ваше дело. В одном вас уверяю, мы не имеем ничего общего с этим избиением.
— Карл Брэхем? Я хотел бы поговорить с ним. — У него нет времени, он работает.
— Я не стал бы отрывать его от работы.
— Будьте же благоразумны, Мак Грэт, надо знать, где следует остановиться.
— Пожалуй, — сказал я. — Спасибо, что уделили время. Я встал и вышел. Гарри Кларк проводил меня к лифту.
Пока мы ожидали кабину он сказал:
— Ну, узнал? Зря ты сюда заявился. Мы такими делами не занимаемся.
— Кто тебя спрашивал? — сказал я.
— А ведь широковатая у тебя пасть, Мак Грэт, — сказал он и ухмыльнулся.
— Твоя рожа мне тоже не нравится, — сказал я, ухмыляясь.
Он так и затрясся от смеха.
— В другой раз и в другом месте, Мак Грэт. Уж мы это исправим.
— Исправить тебя? Разве что за решеткой.
Меня спас лифт. Я спустился со своими сомнениями, и догадками. Я узнал немногое. Они признаются в нападении на Лингла и Вивиан? Я этого и не ожидал, но в одном я был уверен. Брехем был в Атлантик–Сити с поручением произвести экзекуцию. Когда я появился, главари заинтересовались мною, иначе я никогда не попал бы к Занга. Если бы они не были в этом замешаны, они не обратили бы на это никакого внимания. Им хотелось выяснить, что мне известно.
На улице я постарался, чтобы меня посетила гениальная мысль. С частными детективами из романов такое иногда случается. Но со мной не случилось. Я сказал вслух:
— Что же дальше, Мак Грэт? Пока у тебя получается не очень.
Упитанная блондинка с сеткой на волосах и с пуделем на ремешке нервно обернулась и поторопилась свернуть за угол. Пора бросать привычку говорить с самим собой, я начинаю пугать людей.
Из бара я позвонил Херману.
— Ну, как дела, Херман? —
— Ты меня спрашиваешь?
— Совершенно верно. —
— Это я у тебя должен спросить, что происходит. Я промолчал ожидая продолжения.
— На Лингла можешь плюнуть, — Мак Грэт. Такого не существует. Забудь, что на его правах стоял номер. Тот, кто их выдавал, пользуется какой‑то своей системой. Еще я сверил номер автомобиля со списком украденных машин. У твоего приятеля Лингла фальшивые номерные таблицы. Водительские права подделаны. Номер машины тоже фальшивка — все фальшивка.
Я сказал:
Пятерка, которую я тебе пошлю, будет настоящая.
— И то хорошо, — сказал Херман.
Я взял из гаража свою машину и отправился к Элизабет Джениингс. Я опаздывал уже на час. Яхт–клуб Дрейка был расположен на скалистой местности, протянувшейся, как палец, в южный залив Лонг–Айленда. Прогулочные катера бороздили сине–зеленую воду, оставляя за собой полосы. К пристани приближалась стройная яхта со спущенными парусами и работающими моторами. Загорелые фигуры на палубе торопились причалить судно.
Территорию клуба окружала металлическая сетчатая изгородь, за ней лежал зеленый ковер подстриженного газона. Густая растительность скрывала главное здание, расположенное на пригорке, как замок с башнями. В ветровых стеклах замка, справа от здания отражалось солнце.
Когда я выезжал из сторожки, вышел главный привратник и властно остановил меня. Это был худой человек с обветренным лицом, в серой униформе и фуражке, с шиком сидящей на его серебристых волосах. Он помахивал дубинкой, как полисмен из комедии. Его глаза исследовали сначала мою потрепанную машину, а затем меня.
— Чем могу служить, приятель? — моя упаковка не произвела на него никакого впечатления.
— Меня ожидает Элизабет Дженнингс, моя фамилия Мак Грэт.
Он нацелился на меня дубинкой.
— Подождите здесь, сэр. Я проверю это, но вам придется подождать, — чуть отойдя он обернулся, — оставайтесь на месте сэр.
— Как вы догадались, что я хочу украсть ваш забор?
— У меня такая инструкция, только и всего. Не пускать никого, не приглашенного членами клуба. Даже английскую королеву. Если бы ее не хотели здесь видеть я бы не пропустил.
— Думаю, попасть сюда — величайшее счастье ее жизни,
Он посмотрел на меня долгим взглядом. — Как вы сказали, вас зовут?
— Мак Грэт. У вас короткая память. Может вам следует сходить к доктору?
Он вернулся в сторожку, позвонил по телефону, потом с улыбкой появился оттуда.
— Поезжайте прямо наверх, мистер Мак Грэт, надеюсь я не обидел вас? Понимаете, я делаю то, что мне приказано.
Он покачал головой.
— Вы не поверите, сколько нежелательных лиц пытаются проникнуть сюда.
— Могу себе представить.
— Значит, прямо по дороге, сэр, а когда подъедете к главному зданию, повернете налево, на паркинг для гостей. Посетителям не разрешается ставить машины на паркинг для членов клуба, — важно сказал он.
— Я буду осторожен, — сказал я и, проехав в ворота, поставил машину. И пешком направился к клубу.
Это было высокое впечатляющее здание из джорджийского известняка с мраморной лестницей. Его вполне можно было принять за сенат какого‑нибудь штата. Человек в униформе отворил передо мной двери. Я очутился в большом зале со стенами, отделанными мореным дубом. Толстый ковер покрывал пол. Посреди помещения располагался огромный круглый камин. Вокруг него толпилось человек тридцать. До меня доносился смех, веселые разговоры, постукивание ледяных кубиков в стаканах.
Гости образовывали необычно одетую группу. Мужчины по домашнему в выцветших джинсах, в темных спортивных рубашках, стоящих уйму денег, с кричащими яркими платками на шее или спортивных пиджаках. Женщины в ярких пестрых платьях или коротких белых шортах.
Я безуспешно высматривал миссис Дженнингс, когда она вдруг появилась возле меня,
— Мистер Мак Грэт, вы опоздали на встречу, — отчеканила она.
Я извинился, сказав, что у меня лопнула покрышка, и молча позволил ей оскорблять мою машину. Она ввела меня в маленький салон, отделанный панелями из мореной ели и закрыла дверь. Окна были затянуты узорчатыми шторами. Торшеры излучали мягкий свет и освещали дубовые балки потолка.
Она села на длинный узкий диван, а я устроился напротив,
— Говоря откровенно, мистер Мак Грэт, — начала она уверенно и с насмешкой, — я ожидала, что вы будете делать свои отчеты по телефону. Такова была полученная вами инструкция. Вы ведь работаете на меня, не так ли?
Мне хотелось сказать, что в следующий раз я проберусь входом для прислуги, а от членов клуба буду прятаться, но я сдержался.
— Я подумал, что будет лучше, если я поговорю с вами лично.
— Что у вас?
Я рассказал ей все, что узнал о мотеле «У ручья», умолчав лишь о происшествии с героином. А поскольку не существует способа сообщать подобные новости так, чтобы они не казались такими скверными, как на самом деле, я решил говорить без обиняков.
Я вывел ее из равновесия. — Наркотики?
Она попыталась засмеяться, но ей это не удалось. — Что вы намерены внушить мне?
— Мне сказали, что она принимает их.
— Кто? — сердито допытывалась она.
— Одна женщина в мотеле.
— Это абсурдно, смешно. Разумеется, она никогда не принимала наркотики. Что это за женщина, которая вам это наговорила?
— Имя не имеет значения. Она сама наркоманка, возможно и проститутка.
— Что?
Ее тщательно выщипанные брови взлетели вверх, а глаза расширились
— Ведь не можете же вы принимать показания такой женщины всерьез.
— Дело было так. Она думала, что я полицейский и боялась, что я арестую ее за наркотики. Фактически она не видела, как Вивиан принимала наркотики.
— Тогда как же она могла говорить это? — прервала она в размышлении,
— Она сказала, что узнает наркомана с первого взгляда. Вы не обязаны этому верить.
— А я и не верю. Это все какие‑то ваши домыслы. Вы, частные сыщики, дрянной и странный сброд. Мне следовало понять это, когда я нанимала вас.
