Николай Свечин
Дознание в Риге
Глава 1. Беспокойная весна
Апрель 1898 года выдался для Лыкова трудным. В Донецком бассейне появилась опаснейшая шайка. Пять человек на конях, хорошо вооруженные и дерзкие, нападали на казенные и частные учреждения. За месяц были ограблены карета Славяносербского уездного казначейства, контора рудника в Ольховатке, и сожжены две помещичьих усадьбы. Восемь человек убито, двое раненых умерли потом в больнице… Екатеринославский губернатор отправил в министерство паническую телеграмму, требуя прислать столичных волкодавов. Горемыкин[1] подумал-подумал и вызвал к себе директора Департамента полиции Зволянского. Старый и молодой саврасы[2] имели одну любовницу на двоих и потому понимали друг друга с полуслова. В итоге надворный советник Лыков поехал в Екатеринославль.
Когда он представился начальнику губернии князю Святополк-Мирскому, тот был ошарашен. Дернув себя за седой ус, князь спросил:
– А что, вы один прибыли?
– Точно так, ваше сиятельство, – почтительно доложил гость. – Согласно распоряжению господина министра внутренних дел. На помощь местным силам.
– И что вы тут сделаете? – взвился генерал-майор. – В единственном числе. Чем поможете нашим силам? Я полагал, пришлют целый отряд.
Губернатор воевал с турками на одном с Лыковым театре военных действий – на Кавказском. Оттого Алексей решил не дерзить генералу, а объясниться.
– Помочь можно и нужно опытом, ваше сиятельство, – сказал он. – Числом-то зачем? Ваших людей вполне хватит, чтобы уничтожить банду. Надо лишь ее найти.
– А вы, стало быть, опытны, раз министр прислал именно вас? – со смесью ехидства и одновременно надежды спросил князь.
– Надо полагать, да, – лаконично ответил Лыков.
Святополк-Мирский скользнул взглядом по наградам чиновника, задержался на солдатском Георгии.
– Этот за что получили?
– За службу пластуном в Кобулетском отряде в 1877 году.
– Прошу простить мою резкость! – Святополк-Мирский подбежал к Лыкову и протянул ему руку. – Там у вас такое творилось! Мы под Карсом и орденов больше видели, и пространства для маневра. А под Кобулетом, в этих проклятых малярийных болотах… Столько народу положили, штурмуя ничтожные скалы. Называйте меня Петр Дмитриевич.
– А я Алексей Николаевич, с вашего позволения. Если угодно, я изложу план действий, как собираюсь ловить этих негодяев.
– Тогда давайте позовем вице-губернатора, – спохватился князь. – Я, знаете ли, командую губернией лишь с первого января. Не вошел пока до конца в дела. А статский советник Князев служит здесь с конца ноября. Представляете? Обновили весь начальствующий состав в губернии, и еще что-то требуют…
Лыков терпеливо дождался прихода вице-губернатора. Если Святополк-Мирский носил усы и бороду, подражая нынешнему государю, то Князев остался верен моде прежних лет. Седые усы его переходили в бакенбарды, как у давно покойного Александра Второго. Оба властителя Екатеринославля выглядели довольно импозантно. Каковы они в деле?
Вице-губернатор принес плохую новость. Пока Лыков добирался досюда, банда ограбила динамитную фабрику возле станции Петровеньки. И забрала восемь пудов взрывчатки.
– Они так мне всю губернию на воздух подымут! – схватился за голову Святополк-Мирский.
– Видимо, нацелились на какой-то банк, – предположил надворный советник. – Будут курочить несгораемый шкап. Можно даже догадаться, где…
– Ну-ка, ну-ка, – оживился вице-губернатор. – Так вот сразу? Не побывав на месте?
– Да, господин Лыков – личная креатура министра, – заявил князь. – И воевал на Кавказе, в Кобулетском отряде.
Но статский советник лишь отмахнулся. Он смотрел на гостя с недоверием и ждал от него какой-то глупости.
– Динамитом нельзя взрывать шкафы, в которых помещены банкноты, – начал Алексей. – Иначе они погибнут при взрыве. Сгорят.
– Так-так… И что из того?
– Другое дело, если там спрятано золото. В монетах или слитках.
У обоих чиновников вытянулись лица.
– Где в вашей губернии в ближайшее время намечен большой платеж в золоте? – закончил свою мысль сыщик.
И сразу же Князев закричал:
– Точно! Точно! Вы гений, господин Лыков!
– Так где?
– Я сегодня только говорил об этом в казначействе. На Луганский патронный завод через три дня привезут жалование. Там половина будет пятерками и полуимпериалами. Восемьдесят тысяч в звонкой монете!
В последовавшем после этого сумбурном разговоре Алексею удалось провести свою мысль. Начальники губернии предлагали нагнать к заводу казаков и порубить бандитов в капусту. Прямо на месте. Лихой князь собирался вспомнить боевую молодость и чуть не лично казнить бандитов. Сыщик едва убедил его в том, что это бесполезно: злодеи обязательно узнают о засаде. И не придут. Когда в операцию вовлечено много народа, утечка сведений неизбежна.
– Что же предлагаете вы? – спросил Князев. – Кстати, позвольте представиться: Владимир Валерьевич.
– Я предлагаю, Владимир Валерьевич, проникнуть туда малому числу людей. Но отборных. Готов стать в засаде вместе с ними. Главное – сделать все незаметно.
– А мне с вами нельзя? – вскинулся Святополк-Мирский. – Эх! Да знаю, знаю, что вы скажете…
Вот чудак!
В итоге план засады был быстро разработан. Вызвали полицмейстера Екатеринославля Гаврилова и приказали ему отобрать пятерых самых смелых людей из своего кадра. Лучше с боевым опытом. Шестым к ним присоединился Лыков.
Через три дня под усиленной охраной на патронный завод были доставлены опломбированные мешки с наличностью. Полицейские по одному проникли в кассу и спрятались там. Всю ночь они не сомкнули глаз. Но никто не напал.
То, что засада раскрыта, выяснилось утром. Пришел мальчишка и принес клочок бумаги. Велели передать «дяденьке главному полицейскому». В записке оказалась всего одна фраза: «В следующий раз». Рядом непристойный рисунок… В заводской конторе у бандитов явно был наводчик, он и предупредил о ловушке.
Так убийцы избежали засады. Но и нападения не случилось! Губернатор был доволен. Он поверил в способности Лыкова и обещал ему полную поддержку. Вся екатеринославская полиция рвалась в бой и только ждала от командированного указаний. Однако как поймать банду?
Алексей поехал в Луганск. Город стал столицей уезда чуть больше десяти лет назад. В конце прошлого века он вырос вокруг чугунолитейного завода. Завод специально был создан под потребности Черноморского флота. Парижский мир 1856 года уничтожил и флот, и Луганск вместе с ним… Сейчас корабли под Андреевским флагом снова плавали по Черному морю, но предприятие уже было разорено. На смену ему пришли свечные и махорочные заводики, а еще угледобыча. Из 32 волостей уезда уголь открыт в 24. Его добывают более 60 прекрасно оборудованных шахт. Но это не все углекопы. Повсюду в уезде виднеются так называемые «дудки» – примитивные забои, которые выкопали на своих землях крестьяне. Они расположены прямо на крестьянской надельной земле. И мужики кайлом и воротом добывают антрацит, реализуя его с выгодой крупным покупателям.
Присмотревшись, Лыков сообразил: вся жизнь в этих местах крутилась вокруг угля и железной дороги. Прочие лишь обслуживали гигантский механизм добычи и доставки. Акционерное общество Юго-Восточных железных дорог заправляло делами в уезде. Другой влиятельной силой были владельцы крупных шахт, почти все иностранцы. Попавши между такими жерновами, люди ломались и подчинялись. Но вот кто-то решил воспротивиться.
Пока сыщик думал, налеты продолжались. В Бахмуте ограбили почтово-телеграфное отделение со сберегательной кассой. Убили охранника и забрали три тысячи триста рублей. А на другой день застрелили кассира Городищенковского рудника, везшего туда деньги. Святополк-Мирский послал в Луганск Князева подтолкнуть командированного. Но Владимир Валерьевич повел себя умнее. Он ни слова не сказал в упрек, а лишь спросил, чем может помочь.
– Вот глядите, что получается, – ответил сыщик, разворачивая карту Донецкого бассейна. – Заметили? Все преступления умещаются внутри трапеции. Ее вершины: Бахмут, Луганск, Александровск-Грушевской и Юзовка.
Вице-губернатор присмотрелся и согласно кивнул:
– Точно. Думаете, базис шайки где-то здесь?
– Именно.
– Но где? Площадь большая. Александровск вообще не в нашей губернии, а в Области Войска Донского. Там моей власти и нету.
– Бандиты нарочно так делают. Чтобы сыщики не могли договориться друг с другом.
– Алексей Николаевич! Что нам тогда от вашей трапеции, извините?
– Если внимательно смотреть на карту, то заметите там подсказки.
Князев опять впился глазами в план, но ничего не увидел.
