Ознакомительная версия.
Штейн и Чихрадзе высадились на фолсомскую землю в три часа пополудни вместе с оравой фермеров и солдат. Первоначальным их намерением было отправиться на станцию дилижансов, но пристальный взгляд американского офицера заставил русских путешественников слегка изменить планы, явившись в комендатуру.
– Вот ещё – слушаться этого барана! – ворчал Чихрадзе. – Наплюём на него. Что он нам сделает? Мы – иностранные подданные.
– Он может посадить нас под арест на несколько дней. К чему портить отношения с властями? – резонно возражал Штейн.
– Всё равно он не станет проверять. Посмотри, сколько военных кругом. Ему сейчас не до нас.
Отметимся, ничего страшного. Заодно отправим телеграмму в Нью-Йорк.
Офицер в комендатуре долго и с недоверием рассматривал их паспорта, затем переспросил:
– Так вы хотите добраться до Нью-Йорка?
– Совершенно верно, – ответил Штейн.
– Советую вам ехать с оказией. Иначе можете столкнуться с южанами или бандитами. Они церемониться не станут.
– А когда отправляется оказия?
– Как поступит приказ.
– Ясно.
Они вышли из комендатуры и остановились в задумчивости.
– Вот такие дела, – сказал Штейн, передав Чихрадзе свой разговор с офицером. – Как поступим?
– Ждать нельзя, – заявил гардемарин. – Может, эта оказия будет через месяц! Не пускать же нам здесь корни.
– Опасно, – с сомнением заметил лейтенант.
– Ничего не опасно. Этому бумагомараке нужно было постращать тебя для порядка, чтобы не иметь нагоняев от начальства. А наша обязанность – передать Лесовскому пакет. Вот от этого и будем отталкиваться.
– Отчаянная ты башка, Давид! Впрочем, наверное, ты прав.
Они зашли на почту и отправили две телеграммы – одну в Сан-Франциско, с сообщением о своём прибытии в Фолсом, другую – в Нью-Йорк, информируя Лесовского о своих планах. Затем устремились на станцию.
– Как нам лучше добраться до ближайшей железной дороги? – обратился Штейн к кассиру.
Тот снисходительно посмотрел на них поверх замызганных очков.
– Иностранцы?
– Да.
– Куда вам нужно?
– В Нью-Йорк.
Кассир почесал нос.
– Ближе всего Рок-Айленд, штат Иллинойс. Кабы не война, я бы посоветовал вам ехать туда напрямик через Неваду и Юту. Но сейчас на дорогах разбойничают южане, поэтому многие едут в обход через Орегон.
– Это сильно удлинит нам путь?
– Весьма. Зато останетесь целы.
– То же самое говорил лейтенант в поезде, – сказал Штейн своему напарнику, отходя от кассы.
Светило жаркое сентябрьское солнце. В воздухе висела удушливая пыль. Возле станции, прислонившись спинами к деревянной стене, дремали люди в пончо и конусовидных китайских шляпах. Невдалеке стоял дилижанс. Возле него, опершись ладонью о высокое колесо, скучал какой-то старик в клетчатой рубахе и потёртых шерстяных штанах. Длинные седые усы его уныло свисали на подбородок.
– Глянь-ка, – сказал Чихрадзе. – Наверно, это возница. Давай спросим его о дороге.
– Зачем? Нам уже всё объяснили.
– Ты веришь этим чинушам? Они боятся нос высунуть из этой дыры. Откуда им знать, что творится в Иллинойсе?
– Неуёмный грузин, – усмехнулся Штейн.
Он подошёл к человеку и, поприветствовав его, спросил, можно ли проехать нынче в Иллинойс.
– Эка махнули! – ответил старик. – Почём я знаю?
– Но вы ведь возница этого дилижанса, не так ли?
– И что с того?
– Неужели вы не знаете дорогу?
– Я дальше Элко не езжу.
– Что это – Элко?
– Городишко на реке Гумбольдта, что раньше называлась рекой Огден.
– Это нам ни о чём не говорит.
Старик флегматично пожал плечами.
– Мне ваш вид тоже ни о чём не говорит.
– Мы – иностранцы, нам нужно попасть в Нью-Йорк.
– Далековато вы собрались, – он помедлил, разглядывая напряжённое лицо Штейна. – Элко вам по пути будет. Это миль шестьсот отсюда, по ту сторону Сьерра-Невады.
– Нам сказали, что там полно южан.
– Кто сказал?
– Офицер в поезде и кассир.
– Много они знают, – проворчал старик. – Езжу туда каждый месяц, никаких южан не видел.
– А далеко оттуда до Иллинойса?
– Порядком. Да и не знаю я пути в Иллинойс… Из Элко можно добраться до Форт-Халла. А оттуда, я слышал, начинается прямая дорога на Индейскую территорию.
– Нам не нужна Индейская территория. Нам нужен Рок-Айленд на Миссисипи.
– Индейская территория, Рок-Айленд – какая разница? Не заплутаете. Все золотодобытчики ехали сюда через Юту. Самая короткая дорога. Другой на восток нет.
– Там ходят дилижансы?
– Наверное, – ответил старик. – Не все же на своих двоих притопали, – он захихикал, очень довольный своей шуткой.
– Ну и что нам делать? – спросил Штейн у Чихрадзе, закончив расспросы возницы.
– Если, как он говорит, это самая короткая дорога, нам она подходит. К чему тащиться в какой-то Орегон? Но прежде надо выяснить, ходят ли там дилижансы. И где находится эта чёртова Индейская территория.
За ответами они вновь пошли к кассиру.
– Да, там проходит несколько маршрутов, – сказал тот. – Индейская территория граничит с Айовой, а та в свою очередь – с Иллинойсом. До войны там действительно пролегала самая оживлённая трасса, но теперь она изрядно поредела. Люди стараются держаться подальше от театра боевых действий.
– Небось не тронут, – проговорил Чихрадзе, которому Штейн перевёл его слова.
Они помолчали, взвешивая все плюсы и минусы такого выбора. Затем Чихрадзе подытожил:
– Решено. Едем, как сказал этот дед. Он – местный, я доверяю ему.
– Мне бы твою уверенность, – пробормотал Штейн.
Они купили два билета до Элко, и вернулись к вознице.
– Когда отправляемся?
– Да хоть сейчас. Будете садиться?
– Всенепременно.
– Багаж не везёте?
– Нет. Всё нужное при нас.
Они забрались в огромный пустой экипаж и переглянулись.
– А что, других пассажиров нет? – крикнул Штейн сквозь стену.
– Заберём по дороге. Если бог даст, – раздался глуховатый голос возницы.
Эта оговорка их изрядно озадачила.
– Разве пассажиры не должны собираться на станции? – громко спросил Штейн, слыша, как возница карабкается на козлы.
– Мёртвому ослу уши они должны, – ворчливо ответил тот. – На станции только бездельники толкутся. Серьёзным людям здесь нечего делать.
Поделившись с ними этой житейской мудростью, он тронул поводья.
– Н-но, пошли! Застоялись, родимые. Пора размяться.
Дребезжащий дилижанс выкатился на улицу.
– Не нравится мне это, – сказал Штейн.
Чихрадзе не ответил. Он отвернулся к окну и сдвинул свои кавказские брови.
Прежде чем они покинули городскую черту, в экипаж загрузилось ещё три пассажира – молодые парни в потрёпанной одежде, с загорелыми руками и небритыми физиономиями. У одного из них на голове красовался лихо сдвинутый набок котелок с провалившейся верхушкой. Двое имели при себе замызганные порвавшиеся саквояжи, у одного был объёмистый узел, который возница забросил на крышу. Больше в дилижанс никто не сел. Это насторожило Штейна, который начал подозревать возницу в каких-то недобрых замыслах. У него не выходили из головы рассказы о южных разбойниках, которыми так обильно потчевали их в Фолсоме. Странное нежелание жителей городка ехать через Сьерра-Неваду показалось ему теперь более чем разумным, а отрешённый вид Чихрадзе заставлял думать, что тот мучается подобными же мыслями.
Американцы тем временем перезнакомились друг с другом, и начали приставать к русским, требуя назвать себя. Штейн неохотно назвал своё имя и имя своего напарника, что вызвало бурю восторга у спутников. Немедленно начались расспросы. Штейн, боясь разболтать цель своего путешествия, всё время косился на мрачного Чихрадзе, словно ища у того заступничества. Суровый грузин своим непреклонным видом действовал на него отрезвляюще, словно ушат холодной воды. К счастью, американцы не слышали о русских эскадрах, и лейтенант был избавлен от необходимости придумывать изворотливую ложь. Стоило ему сказать «коммерческая тайна», как вопросы касательно его миссии мгновенно утихли.
Мило беседуя, они пересекали Центральную равнину. Местность становилась всё более холмистой, тут и там попадались выветренные скалы, гигантскими обелисками торчавшие из земли; бескрайние поля постепенно сменялись сосновыми рощами. Выйдя из дилижанса во время ужина, Штейн заметил на горизонте сплошную цепь лесистых гор.
– Это Сьерра-Невада? – спросил он возницу.
– Да.
– Когда мы будем там?
– Завтра к вечеру.
Располагаясь на ночлег, Штейн сказал товарищу:
– Не нравятся мне эти типы. У одного из них я заметил пистолет под рубахой. Будет лучше, если мы установим дежурство. Сначала буду сторожить я, потом – ты.
– Ты прав, – ответил Чихрадзе. – Во сколько смена караула?
– В три. Заодно поговорю с хозяином дилижанса. Может быть, мне удастся вызвать его на откровенность.
Ознакомительная версия.
