– Как я вижу, вы увлечены кем-то другим, – сказала Рейчел со свойственной ей прямотой.
– Мне очень жаль, – сказал Хью.
Рейчел дотронулась до его руки.
– Хью, дорогой, послушайте. Вы мне нравитесь. Вы один из немногих людей в Лондоне, про которых нельзя сказать, что они невероятно скучны. Но я не люблю вас, и я никогда не выйду за вас замуж, как бы ваша тетушка ни старалась свести нас.
Хью не знал, что и ответить.
– Я… никогда… – начал было он.
Но она не дала ему закончить.
– И я понимаю, что вы ко мне испытываете примерно те же чувства, поэтому не делайте вид, что убиты горем.
После неловкого мгновения Хью усмехнулся. Такая прямота ему нравилась. Но она права: испытывать симпатию – не значит любить. Пусть он и не понимает до конца, что такое любовь, но она, по всей видимости, это знает хорошо.
– Значит ли это, что мы можем продолжить наши споры об эмансипации? – спросил он бодрым тоном.
– Да, но не сегодня. Сегодня я хочу поговорить с вашим бывшим школьным приятелем, сеньором Мирандой.
Хью нахмурился.
– Вряд ли Мики может правильно написать слово «эмансипация», не говоря уже о том, чтобы объяснить его значение.
– Тем не менее половина выезжающих в свет девушек в Лондоне видят его в своих мечтах.
– Не могу понять почему.
– Считайте, что это Флоренс Столуорти мужского пола, – сказала Рейчел и с этими словами оставила его.
Хью нахмурился. Мики относился к нему, как и все остальные, то есть как к бедному родственнику, поэтому Хью было трудно думать о нем беспристрастно. Мики всегда был элегантен и одевался с иголочки. Он напоминал Хью молодого гибкого кота с лоснящейся шерстью. По мнению многих мужчин, в этом было что-то недостойное настоящего мужчины, но женщины не возражали.
Проследив глазами за Рейчел, Хью увидел, что она пересекла помещение и подошла к Мики, стоявшему вместе с отцом и разговаривавшему с сестрой Эдварда Клементиной, тетей Мадлен и молодой тетей Беатрис. Мики тут же повернулся к Рейчел и сказал что-то, отчего та засмеялась. Хью в очередной раз отметил, что Мики всегда разговаривает сразу с тремя-четырьмя женщинами.
В то же время Хью не понравилось сравнение Флоренс с Мики. Да, она была привлекательной, но милой и доброй, в отличие от Мики, который сразу производил впечатление негодяя.
Сгорая от смущения, Хью подошел к Флоренс.
– Леди Флоренс, как вы поживаете?
Она одарила его своей ослепительной улыбкой.
– Какой необычный дом!
– Вам нравится?
– Точно сказать не могу, надо подумать.
– То же самое говорят многие.
Она засмеялась, как будто он сказал что-то очень остроумное, и он почувствовал себя польщенным.
– Здесь все такое современное, – продолжил он. – Пять ванных комнат! И большой нагревательный котел в подвале, от которого идут трубы для обогрева.
– Мне кажется, огромный корабль на крыше – это уже чересчур.
Хью понизил голос.
– Мне тоже так кажется. Он напоминает мне бычью голову над входом в мясную лавку.
Она снова расхохоталась. Хью было приятно, что он ее развеселил. Он решил отвести ее в сторону.
– Не желаете полюбоваться садом?
– С удовольствием.
В саду не было ничего примечательного, поскольку растения в нем только что посадили, но они шли туда не ради растений. Хью проводил Флоренс до террасы, но там их остановила Августа, посмотревшая на него с упреком.
– Леди Флоренс, как мило, что вы пришли. Эдвард покажет вам сад.
Она схватила за локоть Эдварда и едва ли не силой отвела их с Флоренс в сторону. Хью едва не заскрежетал зубами от негодования и поклялся, что так это не оставит.
– Хью, дорогой, я знаю, что ты хочешь поговорить с Рейчел.
Взяв за руку Хью, она отвела его обратно в гостиную, и ему не оставалось ничего другого, как подчиниться ей. Не вырывать же руку и не устраивать сцену прямо на глазах гостей! Рейчел по-прежнему стояла с Мики и его отцом.
– Мики, я хочу познакомить вашего отца с моим деверем, мистером Сэмюэлом Пиластером.
Она отвела Мики и его отца, вновь оставляя Хью с Рейчел.
– С ней не поспоришь, – усмехнулась Рейчел.
– Да уж. Все равно что спорить с несущимся во весь опор паровозом, – сердито согласился Хью.
Через окно он увидел, как пышное платье Флоренс мелькнуло рядом с Эдвардом.
Рейчел проследила за его взглядом.
– Ну что ж. Идите, догоняйте ее.
– Спасибо, – ответил он, тоже усмехаясь.
Пока Хью возвращался в сад, в голову ему пришла идея. Почему бы не сыграть с Августой в ее игру и не отвести Флоренс от Эдварда? Августа придет в ярость, но разве несколько минут, проведенных наедине с Флоренс, этого не стоят? «К черту», – сказал он себе и обратился к Эдварду:
– Меня послала твоя мать. Она хочет поговорить с тобой. Ее можно найти в холле.
Эдвард не задавал лишних вопросов, он привык к неожиданным сменам в настроении своей матери.
– Извините меня, леди Флоренс, – сказал он и направился в дом.
– Она действительно его позвала? – спросила Флоренс.
– Нет.
– Ах вы негодник! – воскликнула она, но улыбаясь.
Он жадно всматривался в ее глаза, в которых отражалось одобрение. Да, позже ему придется расплатиться за свою выходку, но ради этой улыбки он пошел бы и на большее.
– Ну так что, посмотрим сад? – предложил он.
Папа Миранда Августу позабавил. Какой нелепый мужлан! И как он отличается от своего элегантного сына! Мики Миранда, несмотря на юный возраст, по-прежнему очень нравился Августе, и рядом с ним она ощущала себя настоящей женщиной. Он всегда смотрел на нее как на самую большую драгоценность в мире. Иногда ей хотелось, чтобы дело этим не ограничивалось, но, разумеется, такие мысли были глупостью. Тем не менее они посещали ее вновь и вновь.
Разговор о Сете ее встревожил. Мики говорил о том, что после отставки или смерти Старого Сета место старшего партнера Банка Пиластеров займет Сэмюэл, как о само собой разумеющемся. Самому Мики такое предположение в голову не пришло бы, значит, так считали родственники. Августа же видела старшим партнером своего мужа, Джозефа, племянника Сета.
Посмотрев в окно гостиной, она увидела на террасе четырех партнеров Банка Пиластеров. Трое принадлежали к семейству Пиластеров: Сет, Сэмюэл и Джозеф, с типичными для методистов библейскими именами. Старый Сет сидел в кресле, накинув на колени плед, и казался пережившим свой век инвалидом. Рядом с ним стоял его сын Сэмюэл, не отличавшийся властным видом своего отца. Да, у него был тот же похожий на клюв нос, но под ним располагался довольно безвольный рот с пухлыми губами и плохими зубами. Муж Августы, Джозеф, что-то объяснял им, подтверждая свои слова энергичными взмахами руки, как бывало всегда, когда он проявлял нетерпение. У него тоже был нос Пиластеров, но другие черты лица не соответствовали ему, и к тому же он уже терял волосы. Четвертый партнер стоял чуть в стороне, скрестив руки перед собой. Это был майор Джордж Хартсхорн, муж сестры Джозефа, Мадлен. На лбу бывшего военного был отчетливо заметен шрам, полученный им двадцать лет назад во время Крымской войны. При этом ни с каким героическим поступком этот след связан не был: майор получил этот шрам, упав с лошади, испуганной свистком парового двигателя, и ударившись о колесо походной кухни. После отставки он стал служащим банка и женился на Мадлен. Человеком он был покладистым, но в делах банка особенно не разбирался, да и к тому же старшим партнером никогда еще не становился человек, не носящий фамилию Пиластер. Так что единственными серьезными кандидатами оставались Сэмюэл и Джозеф.
Официально решение о том, кто станет старшим партнером, принималось на голосовании. По традиции для этого требовалось согласие всего семейства. Но Августа решила настоять на своем, чего бы ей это ни стоило.
Старший партнер Банка Пиластеров – это один из самых влиятельных людей мира. Его согласие выдать ссуду может удержать на троне монарха, его отказ может стать причиной революции. Вместе с немногочисленными другими банкирами – Дж. П. Морганом, Ротшильдами, Беном Гринборном – он держит в своих руках благосостояние наций. Его благорасположения добиваются главы государств, с ним советуются премьер-министры, его посещают с визитами дипломаты, и все они, разумеется, любезничают с его супругой.
Джозеф и сам хотел стать старшим партнером, но ему недоставало цепкой хватки. Августа с ужасом думала о том, что от них ускользает такой замечательный шанс. Если пустить все дело на самотек, то Джозеф, того и гляди, скажет, что согласен с любым решением семейства. Ему и в голову не придет, что нужно упорно добиваться своего. Например, он никогда бы не подумал, что соперника можно опорочить.
За него эту задачу придется выполнять ей, Августе.
Распознать главную слабость Сэмюэла не трудно. Будучи холостяком в пятьдесят три года, он живет под одной крышей с неким молодым человеком, которого, нисколько не смущаясь, называет своим «секретарем». До их пор семейство не обращало внимание на личную жизнь Сэмюэла, но Августа это изменит.
