Ознакомительная версия.
– Коли ты взялся цитировать трактаты, то вот тебе, получай! – И Бофранк прочел приличествующие моменту строки:
– Воистину никак не разумею,
Почто зовется человеком тот,
Который токмо брюха для живет.
Фазан, петух и всякий божий скот
Лишь по своей природе жрет
И на потребу нам. А посему
Ни нам не впрок обжорство, ни ему.
– Ты не прав, друг мой Хаиме, – возразил Жеаль. – Не о чревоугодии говорил я, а всего лишь о скромной закуске, дабы не захмелеть прежде времени.
– Это легкое вино из Кельмо, его пьют обыкновенно без закусок, разве что с фруктами, – сказал Бофранк, подымая кувшин. – Что же до закусок, то я тешу себя надеждою отведать их в большом количестве и самых разных сортов на твоей свадьбе, о которой ты что-то совсем перестал говорить, хотя недавно часу не проходило, чтобы ты не высказался на сей предмет.
– Уж будь спокоен, когда мне придет время сочетаться брачными узами с прелестной Эвфемией, для тебя найдется местечко за столом, – смеясь, отшутился Жеаль. – А вот на твоей свадьбе я вряд ли выпью бокал, уж скорее это случится на соответствующем торжестве у нашего юного друга.
– Отнюдь не должно юной крови
Впадать в безумство от любови,
Но сразу отразить врага.
В любви отрада недолга.
Любовь забот и бед полна,
Таится в темноте она
И внезапу себя являет
И всегда беду навлекает.
Субкомиссар и Жеаль воззрились на юного Фолькона, неожиданно прочитавшего эти строки, с недоумением и удивлением, отчего тот покраснел и опустил глаза долу.
– Такое не грешно цитировать почтенному старцу, но вам-то, вам?! Стыдитесь! – попенял юноше Жеаль. – Хотя стихи недурны, недурны… Вам, верно, не повредит выпить, ибо от столь скучных мыслей случается несварение желудка, а вино его, как известно, гонит прочь. Наливай же его в бокалы, друг мой Хаиме, и расскажи скорее, что подвигло тебя оставить Академию и вернуться к праведным и опасным трудам.
Бофранк, как мог, описал Жеалю происшедшее, не касаясь, само собою, встречи с Волтцем Вейтлем и Демелантом. Жеаль не был ни изумлен, ни поражен.
– Ты поступил разумно, – сказал он. – Академия – достойное место, но этот упырь, признаться, заинтересовал даже меня. Я знаю, ты не жаждешь славы…
– Отчего же? Жажду. Я надеюсь, что, может быть, отец оценит мое усердие и станет более благосклонен ко мне, ведь мы, как тебе известно, до сих пор не разговариваем…
– Как бы там ни было, для начала тебе нужно поймать либо прикончить упыря. Посему спешно посылай хозяйку за вином, ибо вот-вот, – Жеаль сверился с часами и согласно кивнул: – да, вот-вот прибудет наш старый и добрый знакомец Альгиус, которому есть что сказать тебе.
Подобного поворота субкомиссар не ожидал, но послушно позвонил в колокольчик и попросил хозяйку купить вина в лавке. Та, ворча, отправилась за покупкою, а юный Фолькон запоздало заметил, что сходил бы и сам, ибо негоже в такую непогоду посылать женщину на улицу.
– Пусть ее, – отмахнулся Жеаль. – Старая ведьма не упустит своего и скажет, что лавочник продал вино дороже, чем обычно, потому что повысились таможенные пошлины или на виноградниках случился неурожай.
Кувшин опустел как раз к возвращению хозяйки, с которой явился и весьма промокший Альгиус. Почтенная матрона – которая, к слову, была не такой уж старой ведьмой, как отрекомендовал ее Жеаль, – посетовала, что к хире Бофранку сегодня так много гостей, что среди них (тут она посмотрела на Альгиуса) может затесаться бог знает кто. Удалилась она, как и в прошлый раз, с ворчанием, однако тут же вернулась с закусками – кровяной колбасою, копченой рыбою и сыром двух сортов, мягким и твердым.
Бофранк тем временем представил Альгиуса Фолькону, отчего-то забыв сделать наоборот (юноша скромно смолчал), после чего выявил интерес к причине появления толкователя у него на квартире.
– Если не ошибаюсь, я должен был навестить вас; отчего же вы сами явились сюда? Это не возмущение вашим поступком, а всего лишь любопытство.
– А хотя бы и возмущение, – не смутясь, отвечал Альгиус. – Я не щепетилен, хире Бофранк, и давно это понял и принял. Если ты родился не таков, как все, – готовься к приключениям, вот что я вам скажу. Они тебя сами найдут, и очень скоро. Может быть, именно поэтому я предпочитаю обычному вину пиво, а пиву – крепкое ржаное или ячменное вино. Вы спросили, почему я пришел? Пришел я потому, хире Бофранк, что толкование вашего сна у меня вышло престранное и преопасное, вот что я скажу. И я рад был бы, кабы его можно было разрешить моченым горохом, как в случае с владельцем винной лавки, но не тут-то было… Не хочу испугать вас, хире Бофранк, но выходит так, что вам в ближайшее время всяко придется умереть.
Чудовищная старая карга, сидящая на его груди, – безмолвная, неподвижная и злобная, воплощение самого дьявола, чье удушливое, мертвенное и бесчувственное состояние заставляет окаменеть от ужаса…
Р. Макниш. Философия сна
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой Альгиус поясняет суть сновидения Бофранка, после чего все посещают с тем же делом референдария Альтфразе и отправляются на поиски упыря
– Эй! Эй! – воскликнул Проктор Жеаль, в волнении перевернув кувшин, оказавшийся, к счастью, уже пустым. – Шутки твои становятся совсем негодными!
– Я и не шучу, – сурово сказал Альгиус, поправив свои длинные волосы; выглядел он в самом деле весьма серьезным. – Я сверился с книгами, за многие из которых верные слуги миссерихордии с радостью отрубили бы мне дерзновенные руки и выкололи любопытные глаза. Увы! Все говорит о том, что сновидение хире Бофранка, возобновлявшееся несколько ночей подряд, имеет лишь одно толкование – грядущую смерть, проистекающую из целого сонма опасностей.
Я попробую объяснить вам, из чего это следует. Почтенный хире Бофранк обычно видит себя во сне подле памятника герцогу Энрадеру на площади Ольдсвее. Герцог Энрадер, как известно, славен тем, что в сражении был пленен, после чего заживо сварен в кипящем масле, куда опускали его не сразу, а медленно, отчего умирал он примерно двое суток. Над городом хире Бофранку видится огромная луна ярко-красного цвета – несомненно, она означает собой кровь, что ясно и без отдельного толкования.
То, что почтенный хире Бофранк в своем сне гол, казалось бы, ничего особенного не значит – весьма часто люди видят во сне голыми как себя, так и окружающих, и это далеко не всегда сны фривольные и непристойные. Ничего угрожающего в этом не было бы, кабы хире Бофранк не держал бы в руках вместо шпаги корявую палку, а вместо пистолета – ночной горшок. Горшок этот, скажу я вам, особенно меня огорчил, ибо если палка указывает на беззащитность перед лицом зла, то горшок знаменует беззащитность чрезвычайную, в сочетании с предательством и подлостью.
Теперь о кошках. Как ни странно, кошки во сне обыкновенно кошек и означают, хотя принято считать, что черная кошка приносит несчастье. К тому же кошки, равно как многие другие дикие и ручные твари, чаще всего не могут быть явно отнесены к сторонам зла и добра, а вернее сказать – находятся над таковыми, ибо существуют сами по себе. А вот человеческие глаза у кошек указуют на присутствие оборотня – я уж не знаю, откуда ему взяться, но именно так трактуется сон. В целом и выходит, что вокруг хире Бофранка сплошь опасность, предательство и неминуемая смерть, предваряемая многими мучениями.
Я закончил.
Субкомиссар поспешно налил толкователю вина, которое тот поспешно выпил большими глотками. Затем Альгиус с сожалением развел руками и сказал:
– Я не хотел испугать или обидеть вас, хире Бофранк, но иного выхода, нежели сообщить вам всю правду, не видел. Буде повезет, она поможет вам предупредить эти события и избежать их – таковое возможно, пусть я и не могу дать более четкого совета. Ибо кто предупрежден – тот вооружен.
– А не навестить ли тебе хире Альтфразе? – вдруг спросил Бофранка Жеаль. Он выглядел озабоченным и к вину уже не притрагивался. – Я справлялся: он давно уже выпущен под наблюдение своих родных и проживает в собственном доме, не оставляя изучения природы сна и иных любопытных вещей.
– Если вы ищете подтверждения моим словам, сходите к старику, – неожиданно поддержал Жеаля толкователь сновидений. – О нем говорят разное, но знания его несомненны. К тому же я ни разу не видел его, и буду признателен, когда вы и меня возьмете с собою.
– Дождь кончился, – сказал Фолькон, выглянув в окно. – Если желаете, я найду экипаж.
– Референдарий живет неподалеку, можно дойти пешком, – пресек его старания Жеаль. – Стало быть, мы пойдем к нему прямо сейчас!
Альтфразе обитал в приземистом доме из красноватого камня, мимо которого Бофранк проходил не раз и не два. Прислужника у входа не было, и толкователю пришлось долго колотить в двери, прежде чем некий мордастый увалень не выглянул наружу и не осведомился, для чего же прибыли досточтимые хире. Узнав, что они желают видеть по важному делу референдария Альтфразе, увалень с грубоватой любезностью пригласил их войти и, держа перед собою свечу, повел по темной лестнице на второй этаж, где в большой комнате с занавешенными окнами коротал свои дни хире Альтфразе.
Ознакомительная версия.