В дальнем углу сидели Георг с Барбарой, очевидно погруженные в серьезный разговор. Магдалена пока не знала, известно ли уже Георгу о положении сестры. Еще утром близнецы довольно долго разговаривали – правда, их постоянно отвлекали Петер с Паулем. Младший из племянников особенно почитал Георга: в последний свой приезд дядя вырезал для него деревянные мечи и множество других игрушек. Сейчас Пауль бегал наперегонки с уличными мальчишками, в то время как Петер читал в верхней комнате и присматривал за спящей Софией.
– Воистину, не место женщине среди этих грубых палачей, провонявших пивом и табаком. Простите нам наше поведение, милостивая сударыня.
Магдалена вздрогнула. Низкий, приятный на слух голос заставил ее обернуться. Рядом оказался один из палачей, которых она видела еще накануне. Правда, он явился позже остальных. Если ей не изменяла память, это был Конрад Неер из Кауфбойерна.
– О, я успела привыкнуть, пока жила с отцом, – ответила она с улыбкой.
– Охотно верю, – усмехнулся в ответ Неер. – Из того, что известно о вашем отце, к некоторым вещам действительно следовало привыкнуть.
Магдалена рассмеялась. Для палача этот Неер был довольно обаятельным. На вид ему было около пятидесяти, и выглядел он вполне ухоженным: мягкие черты лица, расчесанные волосы с проседью, чистый кружевной воротник. В глазах читались сочувствие и дружелюбие. Кроме того, такая манера речи была присуща скорее благородному господину, чем неотесанному палачу. Глотнув пива из кружки, Неер кивнул в сторону Барбары, по-прежнему погруженную в разговор с Георгом.
– Это, вероятно, и есть ваша младшая сестра. Сходство между вами и вправду поразительное. И ваша красота. Вашему супругу действительно повезло… – Он огляделся по сторонам. – Его разве не будет на нашем собрании?
– Кхм… мой муж придет чуть позже, – ответила Магдалена. – У него появились кое-какие дела в городе.
Она прикусила губу. Симон до сих пор где-то пропадал, и Неер своим вопросом напомнил ей об этом. Утром, едва поздоровавшись с Георгом и Бартоломеем, Фронвизер отправился в Мюнхен, чтобы разыскать этого прославленного врача, столь необходимого для публикации его трактата. Имя доктора уже вылетело у Магдалены из головы, и, в сущности, ей не было до этого никакого дела. Симон без конца болтал про этот свой трактат и уже начинал действовать ей на нервы.
Муж пообещал вернуться точно к полудню, но время близилось к часу, а его все не было. И все из-за этих каракуль, которыми он долгие месяцы изводил всю семью! Магдалена знала, как крепко Симон любил ее, но в то же время он любил и свою работу. И порой так глубоко погружался в мир медицины, что забывал обо всем остальном…
– Вас не затруднило бы представить меня вашей сестре? – неожиданно спросил Неер.
Магдалена вздрогнула.
– А для этого есть какие-то основания?
Палач из Кауфбойерна улыбнулся.
– Ну, ваш отец написал мне письмо. Уверен, вам уже известно его содержание…
Магдалена не смогла сдержать легкого вздоха.
Ага, второй претендент. Что ж, могло быть и хуже…
– Ну… кхм… – начала она, запинаясь. – Момент, возможно, не самый подходящий. Но я, конечно, могу… если вам…
Магдалена облегченно замолчала, поскольку в этот миг дверь распахнулась и в зал вошел еще один палач. Все взоры устремились к нему, и разговоры мгновенно смолкли.
Вошедший был высоким и тощим, с длинными волнистыми волосами и ухоженными усами. Сюртук и рубашка ярко-красного цвета были сшиты из тончайшей материи. В левой руке он держал трость с костяной рукоятью, на пальцах поблескивали многочисленные перстни. Мужчина обвел комнату властным взглядом, пока не отыскал среди присутствующих Михаэля Дайблера.
– Черт подери, Дайблер, куда ты меня заманил? Что это за вонючий клоповник? – спросил он скрипучим голосом на растянутом франконском диалекте, совершенно не подобающем его изящным манерам. – По пути наша карета чуть не опрокинулась в канаву, на улицах воняет дерьмом и заразой, а моим четверым кнехтам придется ночевать в сарае! Дьявол, разве так делают?
– И тебе доброго дня, Видман, – ухмыльнулся в ответ Дайблер, не давая выбить себя из колеи кичливыми придирками. Он неспешно поднялся со своего места и приветственно кивнул. – Мы все тебя заждались.
– В свое время, когда я устраивал встречу в Нюрнберге, вино лилось рекой, – продолжал ворчать Видман, презрительно оглядывая задымленную комнату. – Мы собирались в трактире «У Золотого Орла», угощались утками и паштетами…
– Да-да, и ты толкал речи до самого утра, – прервал его Дайблер. – Это я хорошо помню. Это было вскоре после войны, тогда до горстки палачей никому не было дела, тогда все мы были убийцами. Но времена изменились, Видман. Мне повезло, что я получил эту таверну в Ау. Как по-твоему, чего мне стоило добиться от курфюрста одного только разрешения на эту встречу? – Он показал на свободный стул. – А теперь тащи сюда свой тощий зад, и мы наконец-то начнем.
Иоганн Видман оглядел присутствующих.
– Нас только одиннадцать. Кого-то не хватает.
– И все равно дольше ждать мы не можем, – ответил Дайблер. – Иначе некоторые уже напьются, а мы и начать толком не успеем. – Он хлопнул в ладоши. – Ну, любезные кумовья, занимайте свои места.
Магдалена так и не привыкла к тому, что палачи называли друг друга кумовьями и братьями. Но, поскольку дети палачей выбирали супругов среди себе подобных, все они состояли в родстве в нескольких поколениях.
«И мы, возможно, скоро породнимся с подмастерьем из Меммингена или палачом из Кауфбойерна, – с горечью подумала Магдалена. – Или кого там еще отец выбрал для Барбары…»
Пока одиннадцать палачей рассаживались вокруг стола, их подмастерья и члены семей направились к стульям, расставленным вдоль стены, словно лучшие места перед эшафотом. Георг сел рядом с Магдаленой, а Барбара устроилась поближе к двери. Лицо у нее было неподвижное, и казалось, она готова в любой момент сорваться и выбежать.
– Ну, о чем поговорили? – шепотом спросила Магдалена.
– Она рассказала мне, что беременна, – тихо ответил Георг. – Еще утром. Мы поругались. – Он нахмурился. – По-моему, Барбара так и не поняла, что у нее нет иного выбора, кроме как выйти замуж.
– Отец пока ничего не знает, – прошипела Магдалена. – И Боже упаси, если он когда-нибудь узнает!
Георг мрачно кивнул.
– Ей повезло, что в Мюнхене она еще сможет выкрутиться без особых последствий! Жениха, конечно, придется поставить в известность, от него долго скрывать это не получится… Хотя, по-моему, все упирается в деньги. А уж Барбару плохой партией точно не назовешь.
– Знаю, – Магдалена вздохнула. – Я, кстати, познакомилась со вторым претендентом. Это Конрад Неер из Кауфбойерна.
– Хм, не худший выбор, – Георг склонил голову. – Неер – человек порядочный. У него недавно умерла жена, и детей, насколько мне известно, нет. К тому же Кауфбойерн не так далеко от Шонгау. Во всяком случае, ближе, чем Пассау, где живет этот пьянчуга Хёрманн.
– Или Бамберг, – мрачно добавила Магдалена. – Что ты имел в виду, когда говорил, что скоро, возможно, вернешься в Шонгау?
Георг открыл было рот, но в этот момент Михаэль Дайблер, глава гильдии, трижды хлопнул в ладоши.
– Начнем же, братцы! – объявил он. – И да поможет нам черный кот и петля в три узла.
– И да поможет нам черный кот и петля в три узла, – пробормотали хором палачи и одновременно ударили кулаками по столу, так что бочонок с пивом едва не опрокинулся. В этом также усматривался старинный ритуал, из тех, что были приняты во всякой гильдии.
Дайблер единственный сидел во главе стола. Он взял зажженную лучину и поднес к черной свече. Такие же свечки стояли перед каждым из палачей, и зажигали их в строгой очередности. Стояла напряженная тишина, и происходящее чем-то напоминало святое причастие в церкви.
Когда все свечи наконец зажглись, Дайблер достал тонкий пруток, поднял его над головой и переломил. Только теперь было прервано молчание. Палачи подняли именные кружки, сделали несколько больших глотков, и Дайблер взял слово:
