— Что же дальше? — спросил Лобанов.
— Дальше? — Казалось, этот вопрос удивил старого князя. — У каждого свое «дальше». Мое «дальше» теряется в бесконечности, а ваше «дальше» определять вам. Это тетрадь отныне ваша, мне она больше не нужна. Мне вручил ее отец и сказал, чтобы я поступил с ней так, как подсказывает моя совесть. К сожалению, я был лишен возможности выполнить свой долг. И считал, что обязан передать ее тому, кому она принадлежит по праву наследования. Что я и делаю. Она ваша.
Старый князь замолк и перевел взгляд с Лобанова куда-то в даль.
— Я бы хотел узнать ваше окончательное решение, — вдруг совсем тихо произнес он. — Зная о нем, мне будет легче уходить к Нему, — показал он взглядом на вверх.
— Завтра я вам непременно его скажу, — ответил Лобанов.
Лобанов вышел из номера, спустился в холл, но к своему удивлению не увидел Иннокентия. Это было странным, так как не в его обычаи покидать свой пост номер один. Несколько минут Лобанов пытался обнаружить своего родственника, но безрезультатно.
Внезапно его внимание привлек мужчина. Это был тот самый незнакомец, которого он уже дважды встречал. Он стоял с видом человека, у которого назначена встреча, но тот, с кем он встречается, опаздывает. На Лобанова он не глядел, но у него отнюдь не было уверенности, что тот его не видит. Тем более, на глазах у незнакомца были абсолютно непроницаемые темные очки. И куда направлен его взгляд, достоверно определить не представлялось возможным.
Внезапно Лобанов заметил гигантскую фигуру Джорджа. Он быстро шел к нему прямым галсом, и все послушно расступались перед ним, как перед грозным представителем власти.
— О, я рад видеть тебя, — хлопнул он Лобанова по плечу. — Ты быть in old prince?
— Да, — подтвердил Лобанов. — Джордж, скажи, кто вон тот господин? — показал он на незнакомца.
Несколько секунд Джордж молча разглядывал его.
— Не знать, первый раз видать. Не понимать, зачем тебе знать о нем? Тут ходить много всякого народа.
Лобанов поднял голову вверх, дабы посмотреть в лицо плейбою и ему показалось, что он чем-то смущен. Правду ли сказал Джордж, что не знает этого человека?
Лобанов перевел взгляд на то место, где несколько мгновений назад находился незнакомец в темных очках, но его уже там не было. Он поискал его взглядом, но без всякого результата. Тот в очередной раз исчез, словно привидение.
— Я желать выть со скуки. Тут нет никакой live, — жалобно протянул Джордж. — Ты не противиться, если мы посетить бар.
Лобанов кивнул головой. Он сам не знал, что с ним происходит, но с той минуты, как он вышел из номера старого князя, его не покидало ощущение тревоги.
У бармена Джордж купил бутылку виски — кажется, других напитков он не признавал — и они уселись за столик. Джордж разлил виски по бокалам и сразу же без всяких тостов выпил. Лобанову показалось, что Джордж сегодня был в подавленном настроении.
Виски быстро оказали на гиганта тонизирующее воздействие, так как он явно оживился.
— Мне перестать нравится здесь, — заявил он. — Я сижу без money и не знать, что делать. У себя дома, я всегда знать, что делать. Только не всегда я иметь money, чтобы делать то, что я хотеть делать. Мы очень бедные. — Джордж снова наполнил бокалы виски и залпом выпил свой. — Мы всегда быть бедными. Мой отец есть потомок царской фамилии, он работать на заводе простым бухгалтером. Представлять себе: царь-бухгалтер. — Джордж вдруг так громко захохотал, что все присутствующие в баре дружно повернулись в их сторону. Внезапно Джордж резко оборвал смех. — Все это чушь, — кивнул он куда-то наверх. — Цари, князья, графы, бароны, это все остаться далеко, in past. Ничего этого давно нет. Аристократы это у кого много money. Если у тебя есть миллион, ты есть барон, 10 миллионов — ты есть князь, 100 миллионов — ты есть граф. А если у тебя есть миллиард, ты настоящий king. Можешь сказать честно, сколько you have money?
— Нисколько.
Джордж снова расхохотался.
— Тогда ты не есть князь, тогда ты есть нищий, клошар. Я много видеть их в Париже, я знакомиться с ними, пить виски. Я ненавидеть этого старика, он придумывать много фантазий. Он только и знать говорить о том, чего нет. А я хочу иметь не царский род, а money. Только тогда я буду veritable king.
Лобанов слушал Джорджа и одновременно думал о своем. Он не мог понять, куда девался Иннокентий, Он должен был ждать Лобанова, когда он выйдет из его номера. Так они договорились перед тем, как Лобанов зашел в Дмитрию Львовичу. Иннокентию более чем кому известно, что старика нельзя надолго оставлять одного. Но может быть, он не заметил, как Иннокентий прошел к нему. Он должен проверить, что там происходит.
— Подожди меня здесь, Джордж, — сказал Лобанов, вставая. — Я скоро приду.
Дабы не скучать во время отсутствия Лобанова, Джордж направился к барной стойке за новой бутылкой. Лобанов же поспешил к лифту. Он подошел к двери номера, прислушался, что там происходит. Но никаких звуков изнутри не долетало до его слуха. Он толкнул дверь, и она легко приоткрылась. Это почему-то ему сразу не понравилось.
Он вошел в номер, миновал небольшую прихожую и оказался в комнате. Старый князь сидел в том же кресле, в котором Лобанов его оставил, даже почти в той же позе. Только на лбу у него появилось небольшое отверстие, а застывшие неподвижно глаза смотрели в сторону.
Холодный пот выступил на лбу Лобанова. Он стоял на месте, как вкопанный, не зная, что ему делать дальше.
Чтобы хотя бы немножко прийти в себя, ему понадобилось несколько минут. Осторожно он приблизился к телу, внимательно осмотрел его. Сомнений не было никаких, старый князь был мертв. Вернее, убит.
Лобанов почти не отдавал отчета в своих действиях, у него было полное ощущение, что всеми его поступками руководит какая-то посторонняя сила. По ее велению он внимательно осмотрел номер, несколько секунд разглядывал пепельницу, в которой сиротливо лежал окурок. Как он здесь оказался, старый князь не курил, Иннокентий — тоже. Выходит, был некто третий.
Разбросанные в беспорядке на столе бумаги свидетельствовали о том, что кто-то в них рылся. Часть из них были сброшены на пол. Внезапно раздался телефонный звонок. Лобанов невольно вздрогнул от неожиданности. Ему очень хотелось узнать, кто звонит, но он понимал, что это делать ни в коем случае нельзя.
Лобанов продолжал исследовать номер. Внезапно к нему пришла простая, но испугавшая его мысль: а если кто-то сейчас сюда зайдет, тот же Иннокентий к примеру, и увидит, как он расхаживает по номеру, в то время, как в кресле сидит убитый князь. Он, Лобанов, сразу же превратится в первого подозреваемого по этому делу.
Лобанов хотел уже уходить, как едва не наступил на лежащий на полу бумажник. Не надо было его брать в руки, чтобы определить, что он пуст. У старого князя были деньги, коли он жил в таком дорогом номере. Выходит, это ограбление?
Лобанов подошел к двери, прислушался, осторожно выглянул. В коридоре не было никого. Он поспешно вышел и, стараясь идти спокойным размеренным шагом, двинулся к лифту.
Джордж по-прежнему сидел за тем же столиком, где он его и оставил. Пузатая бутылка виски была уже на половину пуста.
— Где ты быть? — спросил плевбой, когда Лобанов сел рядом с ним.
— В туалете. Расстройство желудка, — пояснил Лобанов.
— Я знать, как лечить такие болезнь. Надо пить и все сразу пройти, — уверенно, словно профессор медицины, произнес Джордж. — Это есть самое лучшее в мире лекарство, — кивнул он на бутылку виски. Его слова не разошлись с делами, он наполнил бокал Лобанова до самого края.
Лобанов одним залпом осушил бокал и увидел изумленный взгляд Джорджа.
— О ты великолепно уметь лечиться, я сразу понять, ты — есть наш человек. Хотеть еще?
Лобанов кивнул головой. Он чувствовал, как все его тело бьет дрожь. Он не мог решить, как поступить: звонить в милицию или молчать о страшной находке в номере? Пусть ее обнаружит кто-нибудь другой. Следов он там старался не оставлять, не притронулся ни к одному предмету. А следы от его ботинок не опасны, так как все знали об их утренней встрече.
