Стас бросил взгляд на часы. Половина третьего. Ночь в самом разгаре. Значит, ему предстоит еще несколько часов ворочаться с боку на бок, ожидая, пока наступит утро. Обычно после таких сновидений он больше не мог заснуть и лежал с широко раскрытыми глазами, в деталях припоминая давешний сон. Иногда он и следующую ночь продолжал бодрствовать, потому что его организм протестовал против подобных мозговых атак.
Станислав вылез из кровати, прошлепал в маленькую кухоньку и налил стакан воды. Двадцать лет его преследовал один и то же сон. Уже два десятилетия он засыпал с опаской и долго ворочался в кровати, гадая, какой окажется нынешняя ночь.
Иногда после подобного сновидения он много месяцев спал спокойно и просыпался только утром, вздыхая с облегчением. Но бывало и так, что этот сон снился ему несколько ночей подряд, и тогда он буквально сходил с ума, падая от усталости и измождения.
Сон забирал у него все силы, буквально высасывая последние жизненные капли. Стас стал бояться своих сновидений, хотя ничего плохого в них не было. Он и сам не мог объяснить, что же его так пугает. Но каждый раз он просыпался, потея от жары и в то же время стуча зубами от холода.
Началось это в тот день, когда Стаса забрали в детский дом. Он уже не помнил, почему так случилось — дети в пять лет вообще мало что помнят, а нянечки и воспитатели никогда об этом не рассказывали. В его памяти остались лишь обрывки воспоминаний о большом каменном доме, ласковой маме, у которой он так любил сидеть на коленях, строгом отце и еще каких-то родственниках. Но он не мог вспомнить их лиц.
Иногда ему казалось, что он вот-вот вспомнит лицо матери и сможет улыбнуться ей. Но ни тогда, ни спустя много лет память так и не преподнесла ему такого подарка. После подобных безуспешных попыток Стас долго ходил в плохом настроении, огрызаясь на товарищей и грубя воспитателям.
К нему обычно не привязывались. Знали, что он может и в глаз дать. Но Стас редко пользовался своей силой. Он был уверен, что лучшее средство договориться с человеком — найти к нему подход. И ему это всегда удавалось.
Почти все дети, находившиеся в детском доме, были выходцами из неблагополучных семей. Они либо сбежали сами, либо их забрали от горе-родителей органы опеки. Со временем Стас тоже стал считать, что он здесь по этой же причине.
Но иногда долгими ночами, пытаясь вспомнить своих близких, он припоминал какие-то мелочи, которые говорили об обратном. Мама и отец не увлекались спиртным, это он точно знал. Мальчик никогда не видел на столе бутылок, он не помнил папу пьяным, в их доме никогда не устраивались дебоши. В общем, в его семье все было совсем не так, как рассказывали ребята, пострадавшие от нерадивых мамаш и папаш.
И тогда Стас отчаянно пытался вспомнить, какими были его родители, почему его изъяли из семьи и отправили в этом детский дом. Неужели не нашлось ни одного близкого человека, который бы забрал его к себе?
Станислав выпил еще воды и вернулся в кровать. Ему предстояло еще три часа проворочаться в постели, припоминая все детали сегодняшнего сна. Он не любил воспоминания, которые на него сейчас нахлынули. Даже спустя многие годы они были слишком болезненны, чтобы воспринимать их как нечто былое.
Ничто не прошло, и ничто не забыто, хотя он отчаянно желал, чтобы то детское горе, которое ему пришлось пережить, раз и навсегда его отпустило. Он не понимал, почему оно все еще точит его, не давая спокойно жить, спокойно дышать и уверенно смотреть в будущее.
Стас пытался отыскать документы, касающиеся его семьи, и даже заплатил немалую сумму одной из нянечек, чтобы она разрешила ему покопаться в архиве детского дома. Но по какой-то причине его документов там не оказалось.
Два десятилетия, промелькнувшие словно одно мгновение… Сейчас ему двадцать пять, а он все еще ощущает себя тем пятилетним мальчишкой, который когда-то оказался в детском доме и плакал по ночам, зовя маму и не понимая, почему она не приходит. А может, он до сих пор считает себя ребенком, потому что так и не прочувствовал мамину любовь? Но в таком случае ему всю жизнь придется плестись по замкнутому кругу, пытаясь возродить свою память, понимая, что ему никогда не удастся этого сделать?!
Стас немного повертелся на неудобной кровати и закрыл глаза. Нужно расслабиться и постараться заснуть. Нельзя идти на поводу у своих снов. Эдак он скоро превратится в невротика, который шарахается от собственной тени. Рано или поздно он должен преодолеть свой страх и посмотреть правде в глаза: да, он видит некие сны, но это ни в коей мере не должно стать проблемой для его психики.
Стас где-то вычитал, что для того, чтобы эффективно бороться с проблемой, нужно перестать ее бояться. Лучше всего посмотреть страху прямо в лицо, если можно так выразиться, и преодолеть его силой своей воли. Так, нужно вспомнить, что ему сегодня снилось, чтобы утром посмеяться над этим сновидением.
Впрочем, ему не нужно было напрягаться. Этот сон он видел сотни раз и прекрасно помнил все детали, все мелочи. Ему снилась старуха. Дряхлая, морщинистая, но обладающая великой силой, скрывающейся в глазах, потому что в руках и ногах этой силы уже давно не было. Старуха просто смотрела на него и молчала, словно давая ему какой-то знак.
Стас глядел ей прямо в глаза и честно пытался ее понять. Но чем дольше он смотрел, тем яснее понимал, что не в состоянии разгадать загадку ее взгляда. И чем дольше он смотрел, тем страшнее ему становилось. Стасу казалось, что она проникает в его сознание, парализуя клеточки души, внедряясь в глубину подсознания и, сантиметр за сантиметром, влезая в его сущность. Он буквально физически ощущал, как она проникает в его тело, пытаясь завладеть им.
Каждый раз Стас просыпался в жутком состоянии, потому что еще некоторое время он ощущал в своем теле некую чуждую ему сущность, и ему требовалось некоторое время, чтобы понять, что он — это он и никто иной.
Стас попытался представить лицо старухи, чтобы начать бороться со своими страхами, но та волна ужаса, которая окатила его с головы до ног, заставила отказаться от этой затеи. И тогда он поступил так, как делал всегда: принялся представлять свою будущую жизнь, счастливую и независимую.
Если бы не та трагедия, которая разразилась в его жизни двадцать лет назад, он бы мог считать себя счастливчиком. Ему все давалось легко, будь то учеба, отношения со сверстниками или девушками. Даже квартиру он получил без всяких проблем, хотя другим ребятам пришлось немало побегать по судам, доказывая свое право на отдельное жилье.
Конечно, квартирка была так себе, маленькая и требующая ремонта. Но это все мелочи. Самое главное, чтобы над головой была крыша. А все остальное — дело наживное. Он перевернулся на другой бок. Может, сходить к психологу? Говорят, иногда эти врачи творят чудеса. Они способны вызывать в памяти те моменты, которые казались навсегда забытыми. А вдруг ему повезет?
Однако Стас тут же отмел эту мысль. Ему нельзя ставить опыты с памятью, иначе на поверхность всплывет и то, чего он боялся еще больше, чем этой ужасной старухи. Он боялся вещих снов. Правда, такие сны были нечастыми гостями в его сновидениях. На его памяти случилось это всего два раза, но ему хватило и этого, чтобы считать себя недостойным быть представителем рода человеческого.
В первый раз сон приснился ему перед тем, как он пошел в третий класс. Стасу даже показалось, что он не спит, а смотрит на себя как будто со стороны. Вот он выглядывает в окно и видит дворника, размахивающего своей метлой. Раз, два. Раз, два.
Стас хочет крикнуть ему, чтобы он не махал так сильно, а то пыль стоит такая, что задохнуться можно. Но тут происходит непредвиденное. Дворник вдруг замирает, пытается глубоко вздохнуть и как куль падает на землю. Стас хочет сказать ему, что это от того, что он развел так много пыли, но вдруг понимает, что причина совсем в другом. И неожиданно мальчишка всем своим существом понимает — дворник умер. Просто взял и умер.
В ту ночь Станислав проснулся в каком-то непонятном состоянии. Он долго лежал с открытыми глазами и не мог понять, приснилась ему эта история или все было наяву. Но, чуть-чуть подумав, он решил, что все-таки это был такой сон. Странный, но сон.
А утром мальчишки, жившие вместе с ним в комнате, проснулись от дикого крика нянечки. Они тут же подбежали к окну и увидели странную картину — дворник лежит на земле, рядом с ним метла, а Наталья Степановна мечется рядом и громко кричит, не зная, что делать дальше.
Потом приехала «Скорая помощь», и врачи констатировали смерть мужчины. Как потом Стас узнал, это была сердечная недостаточность. И хотя дворник был относительно молодым мужчиной, лет пятидесяти с хвостиком, с сердцем у него были серьезные проблемы.
Тогда он призадумался и долго пытался понять, почему ему приснился такой сон? Можно ли было предотвратить эту смерть? Но он так ничего и не придумал.
