– Я проведу осмотр, если вы позволите, – Уолкер взял печенье, рассыпая крошки по пути, следом за ним пристроился Борис, подбирая их все, как пылесос.
– Вы уверены, что ничего не украдено?
– Скорее всего, да.
– Только ваши бумаги, вы сказали. Что, по вашему мнению, они искали? Вы уверены, что не оставили чье-нибудь завещание лежать на столе? – усмехнулся Уолкер. – Какая-нибудь прабабушка восстала из мертвых, чтобы посмотреть, не подделали ли вы ее последнюю волю?
Наташа выдавила улыбку.
Они сидели в гостиной, пока он составлял заявление.
– Возможно, вы их спугнули, или они заметили вас и сбежали, ничего не успев взять.
Зазвонил телефон.
– Хотите взять трубку? – спросил Уолкер.
– Это может подождать.
Включился автоответчик.
– Хорошо, мы почти закончили. – Уолкер положил записную книжку обратно в карман. – Скорее всего, это дети. Стали совсем неуправляемыми.
Она рассказала, как, встав среди ночи несколько дней назад, увидела открытое окно в гостиной. Он пошел посмотреть.
– Надо быть очень тонким, чтобы протиснуться через эти средники. – Он с тоской посмотрел на свой живот. – Не мешало бы снять отпечатки пальцев, проверив по картотеке, но поскольку ничего не пропало и дверь не была заперта...
– Моя собственная оплошность. Уверена, что вы лучше распорядитесь своим временем.
– Однако вы получили урок на будущее. Вы должны быть очень осторожны. Преступность в сельских районах растет. Городские бандиты знают, что в деревнях полно доверчивых жителей, не закрывающих своих домов. Богатые уловы плюс выезд на природу.
– Спасибо за предупреждение.
– Спасибо за чай.
Она нажала воспроизведение на автоответчике, одним глазом наблюдая в окно за Уолкером, неторопливо забиравшимся в машину и проверявшим свой радиопередатчик.
«Вы, наверное, меня не помните, это доктор Мур. Найджел Мур. Мы познакомились в Хайгейте». Он оставил номер и попросил перезвонить ему. «В любое время».
Наташа на мгновение задумалась. Как он ее нашел? Она упоминала, что работает в области генеалогии. Он должен был выбрать время, чтобы найти ее координаты в Интернете. Был ли это профессиональный звонок? Она надеялась, что да. Жизнь и так была осложнена сверх меры.
Почти два часа по полудни. Кэтрин скоро будет здесь.
Наташа сменила джинсы на вельветовые леггинсы шоколадного цвета, надела черный облегающий топ из джерси и мешковатую черную кружевную блузу, убрала с пола книгу с портретами Лиззи Сиддал. Она была похожа на книжечки для маленьких детей, с изображением бегущего человека или птички, машущей крыльями в полете. Каждая из картинок немного отличается от предыдущей, и если быстро листать страницы, то создается эффект анимации. Казалось, что Лиззи смотрела вниз, потом на мгновение подняла глаза и встретилась глазами с Наташей.
– Что ты хочешь рассказать нам? – прошептала Наташа.
Она услышала шум двигателя, потом машина остановилась. Девушка прошла мимо окна по ту сторону переулка. Потом в дверь постучали.
Она была стройной и красивой, немного старше двадцати, с оливковой кожей, фиалковыми глазами и темными волосами, которые были заплетены в косы и закреплены вокруг головы маленькими переливающимися заколками в форме бабочек. Наташа мучительно пыталась вспомнить, где она могла видеть это лицо. Может, одна из девушек на фотографиях?
– Кэтрин?
На секунду у Наташи появилось ощущение, что девушка оценивала ее, сравнивала с тем, что ожидала увидеть. Потом улыбнулась и сказала:
– Да, это я.
Привыкнув к постоянному одиночеству, Наташа воспринимала приход незнакомого человека в дом как необходимость в очередной раз обнажить перед кем-то свою душу. Украшения, орнаменты, мебель, книги – все это говорило посетителю о ней. Так же, как и пыль на рамах картин, каминная решетка, нуждавшаяся в хорошей чистке. Беспорядок вокруг ее стола, конечно, ни о чем не говорил, но она сейчас не могла им заниматься.
Наташа прошла на кухню и приготовила две чашки кофе.
Когда она вернулась, девушка стояла у окна, изучая корешки книг на полке, ее голова была немного наклонена на бок. Она поймала Наташин взгляд и выпрямилась.
– Извините. В гостях не могу удержаться, чтобы не осмотреть библиотеку.
– Ничего страшного. Мне это знакомо.
Наташа подала ей чашку, они сели – Наташа в деревянное кресло-качалку возле камина, Кэтрин на диван. Прихлебывая кофе, гостья на мгновение задержала взгляд на Наташе, потом отвела глаза.
– Послушайте, мне нужно было сказать об этом сразу. Уверена, вы недоумеваете, что привело меня сюда. – Она подняла глаза. – Это я дала Бетани вашу фамилию и адрес. А мне их дал Маркус.
Шок оттого, что она так неожиданно услышала его имя в связи с занимавшим ее ум делом, заставил Наташу похолодеть. Ей захотелось вышвырнуть эту девицу из дома. Это больше напоминало вторжение. Зачем она пришла?
– Я его сестра, – сказала Кэтрин тихо.
Наташа мысленно обругала себя за поспешные выводы. Стивен был прав. Она никогда не станет настоящим профессионалом. Кончено же, эта девушка была сестрой Маркуса. Он нечасто рассказывал о своей семье, но Наташа знала, что у него есть сестра по имени Кэти. Вот почему Наташе показалось, что она ее узнала. Хотя внешне они не слишком похожи. У него были темные, глубоко посаженные глаза, у нее – почти фиалкового цвета, широко открытые и сияющие. Но губы были одинаковыми, полными и широкими. И еще что-то в выражении и манерах, улыбке, подернутой пеленой грусти.
Наташа снова села.
– Извините. Должно быть, я вас шокировала, – сказала Кэтрин. – Но теперь вы понимаете, почему я хотела с вами познакомиться.
Она заправила свободную прядь волос за левое ухо.
– Ужасно, что мы раньше никогда не встречались, хотя Маркус нам всем рассказывал о вас.
– Неужели?
Он очень редко вспоминал о своей семье и никогда не приглашал Наташу познакомиться с ними. Соблюдая осторожность, она выудила из него основные детали. Они жили на корнуэльском побережье, его отец был инженером-электронщиком, мать – домохозяйкой. Три брата и сестра. Он рассказывал, как во время школьных каникул ловил креветок и занимался серфингом.
– Мама всегда просит его привести вас познакомиться с нами, – сказала Кэтрин. – И я тоже.
Наташа считала, что Маркус из тех людей, которые мало контактируют с семьей помимо традиционных праздников и Рождества. Ей казалось, что он очень привязан к Стивену. Когда он жил в ее коттедже или она жила в его квартире, она ни разу не слышала, чтобы он разговаривал по телефону со своей мамой или сестрой.
Почему она чувствует себя обманутой?
– Обычно он приезжал домой, и я приезжала и жила у него в Манчестере, – рассказывала Кэтрин. – Потом он начал встречаться с вами и стал себя вести странно, – она произнесла это безо всякой враждебности. – Я никогда не могла застать его дома, а он никак не мог дать мне номер вашего телефона. И у него больше не находилось времени, чтобы приехать домой, он был вечно занят, когда я приезжала, чтобы повидаться с ним. Я думала, что вы властная колдунья, которая им манипулирует и не хочет, чтобы он общался со своей семьей. Но, после того как вы расстались и Маркус казался таким расстроенным, я поговорила с Фредди и Джэком и некоторыми другими парнями, с которыми он работает, и с вашим отцом, и все они рассказывали, какая вы хорошая, как вы заставляли Маркуса смеяться. Поэтому я не знаю, что и думать.
«И я не знаю», – про себя сказала Наташа. Есть ли хоть крупица правды в первом впечатлении Кэтрин? Была ли она властной и склонной к манипулированию?
Она знала, что иногда бывало именно так.
Но все же, почему он так поступал? Почему держал дистанцию между нею и своей семьей? Потому что стыдился ее? Потому что она никогда много для него не значила?
– Я полагаю, что все мы слегка обескуражены, – сказала Кэтрин. – Но, похоже, вы справились.
Наташа поднесла ко рту чашку, набрала полный рот кофе. Она почувствовала боль в области лба. Понимание ее пронзило. Он беспокоился, что она не справится.
Он думал, что для нее это будет тяжело. Видеть его частью большой сплоченной семьи, окруженного родственниками, похожими на него, кучей братьев и сестер. Он думал, что она будет чувствовать себя покинутой, не такой, как все. Неужели он на самом деле думал, что она такая ранимая?
Борис уткнулся носом в руку Кэтрин, с любопытством ее обнюхал. Она погладила его по голове.
– Очень жаль, что вы и Маркус больше не вместе.
Наташа вспомнила. Маркус тихо разговаривал по телефону, шутил и смеялся, думая, что она наверху, в ванной. Она проверила телефонный счет. Двадцатиминутный звонок в Лондон, номер незнакомый. Как бы то ни было, слишком поздно – она не смогла удержаться и позвонила. Услышав голос молодой женщины, повесила трубку. Была ли это Кэтрин?
