Чин мог вспоминать свою шпионскую карьеру с удовлетворением. Он был богат, его услуги очень высоко ценились разведывательной службой Китая, которая обхаживала его по-царски, у него было много приятелей, и самое лучшее: его более чем тридцатилетний шпионаж так и не был обнаружен.
Но как раз этому-то и предстояло вскоре измениться. В Министерстве общественной безопасности одно высшее должностное лицо начало волноваться из-за своего будущего. Звали его Ю Чжэньсань, и он не был каким-то заурядным офицером разведки. Его история был необычна.
Отец Ю, как сообщали, когда-то был женат на Цзян Цин, актрисе, которая использовала сценический псевдоним Лань Пин («Синее Яблоко») и однажды увлеклась Кан Шэном, легендарным главой разведывательных служб Китая. Она присоединилась к коммунистической революции и встретила Mao Цзэдуна, за которого вышла замуж. Цзян была одной из ключевых подстрекателей «Культурной революции», а после смерти Mao в 1976 году, она попала под суд как одна из печально известной «Банды Четырех», обвинена в хаосе и тысячах жертв во время того периода. Ее признали виновной, ее смертный приговор заменили пожизненным заключением, и в 1991 году она совершила самоубийство, когда находилась для лечения в госпитале, выйдя из тюрьмы по состоянию здоровья.
Прежде чем Цзян вышла замуж за Mao Цзэдуна, отец Ю был с нею в ссоре, и до ее крушения она была опасным врагом. Сам Ю Чжэньсань все более и более разочаровывался в Коммунистической партии Китая и в ее руководстве. Он связался с ЦРУ и предупредил Управление, что у Пекина был шпион внутри американской разведки. Он брал на себя огромный риск, но рассматривал эту информацию как свой билет, чтобы выбраться из Китая.
ЦРУ не сразу же сообщило ФБР; оно молчало о тревожной новости в течение двух или трех месяцев, ведя свое расследование, затем сделало вывод, что такого проникновения не могло быть в ЦРУ, и оно, вероятно, было в вооруженных силах.
В сентябре 1982 года ЦРУ уведомило ФБР, что в американской спецслужбе мог быть китайский шпион. Сообщение приземлилось на столе Ивиана Cи Смита, уроженца Луизианы и ветерана ФБР, того самого, который был в Шэньяне с Биллом Кливлендом, когда они столкнулись с Гобау Минем, подозреваемым в деле «Ловушки для тигра».
Смит дал Ю Чжэньсаню кодовое имя «PLANESMAN» («Плэйнсмэн» — так в американском флоте называют моряка, управляющего подводными рулями на подлодке). Он приказал специальному агенту Тому Карсону, известному своим упорством следователю, попытаться выследить «крота» в американской разведке.
Карсон, уроженец Алабамы, пришел в ФБР в 1970 году и вел дела, связанные с иностранным шпионажем на протяжении большей части его двадцативосьмилетней службы в Бюро. Карсон приступил к устрашающему по своей сложности заданию, но работа продвигалась очень медленно, а в изначальной информации от ЦРУ было уж слишком мало подробностей.
Но тогда ЦРУ нашло подсказку. «Плэйнсмэн», Ю Чжэньсань, сказал, что «крот» летал в Пекин на самолете авиакомпании «Пан Америкэн», который вылетел из Нью-Йорка 6 февраля 1982 года, и возвратился в Америку 27 февраля.
Карсон начал проверять полетные листы, но с разочарованием узнал, что никакого рейса «Пан Америкэн» 6 февраля не было. Это уже походило на тупик. Но Карсон, верный своей репутации, продолжал копать. Наконец, он обнаружил, что был рейс китайской авиакомпании «Чайна Эйрлайнз», по расписанию вылетавший в Пекин 5 февраля. Но из-за метели в районе аэропорта имени Кеннеди полет был отсрочен на несколько часов. И фактически самолет вылетел лишь 6 февраля.
Не было никакого способа проверить имена пассажиров на рейсе «Чайна Эйрлайнз»: компания не предоставляла свои списки пассажиров американским властям. Но Карсон не сдавался. Был обратный рейс «Пан Америкэн» в Нью-Йорк 27 февраля, и, проверяя список пассажиров, Карсон нашел только четырех американских граждан. Из них лишь один был мужчиной с китайским именем, который жил в Александрии, Вирджиния. Пассажиром этим был Ларри Вудай Чин.
ФБР спросило ЦРУ, работает ли Чин на Управление. ЦРУ, после проверки своего штата, сказало, что он «не наш». Хорошо, а был ли он когда-либо «вашим»? — уточнило ФБР. ЦРУ проверило снова и с ужасом увидело ответ. Чин работал на Управление в течение трех десятилетий, но ушел в отставку год назад.
Теперь у «Орлиного когтя» был подозреваемый. Но одного наличия имени слишком мало, чтобы провести шпионское расследование и довести дело до суда. За Чином ФБР установило наблюдение, и начало прослушивать его телефон, получив ордер по закону FISA. Брюса Карлсона, специалиста ФБР по Китаю, направили руководить расследованием Чина. Карлсон говорил на путунхуа настолько хорошо, что по телефону его часто принимали за настоящего китайца.
Из подслушивания ФБР узнало, что Чин запланировал поездку в Гонконг весной 1983 года. — Мы получили ордер FISA на обыск его багажа в аэропорту имени Даллеса, — говорил Карсон. Но была одна проблема: потребовалось бы приблизительно сорок минут, чтобы отыскать и осторожно обследовать багаж Чина. Времени было недостаточно, чтобы сделать все до отлета самолета.
— Мы задержали вылет в аэропорту имени Даллеса на такое время, чтобы успеть взять багаж, распаковать его и потом снова вернуть в том виде, что и прежде, чтобы он ничего не заметил. Власти аэропорта сотрудничали с нами, а для пассажиров была придумана пусть вымышленная, но причина для задержки.
Карсон надеялся найти в багаже Чина засекреченные документы, но там не было ни одного. — Мы нашли ключ от номера в гостинице и сделали его снимок. Я не знал, что это было, и не понимал еще, насколько это было важно. Но это оказалось неопровержимой уликой.
— Вернувшись в офис, я спросил Брюса, 'Что там на ключе написано по-китайски?' Он сказал, что это название гостиницы: отель «Цяньмэнь». И еще на ключе был номер комнаты, 533.
— Это сразу о чем-то напомнило, и я вернулся и просмотрел наши досье: оказалось, что именно там он останавливался во время своей первой поездке в Китай, спустя год после того, как вышел в отставку. «Плэйнсмэн», источник ЦРУ в китайской разведывательной службе, сообщил нам об этой детали. Найденный ключ подтверждал информацию Ю Чжэньсаня и, больше того, это подкрепляло и подтверждало достоверность и всей прочей информации, которую он предоставлял. Кроме того, становилось ясно, что Чин планировал поехать из Гонконга в Пекин.
Почему Чин возвращал ключ от своего номера, было непонятно. — В нашей стране мы не очень большое внимание уделяем гостиничным ключам, — сказал Карсон, — но, возможно, он думал, что должен его вернуть.
Несколько месяцев спустя Чин вылетел в Гонконг, чтобы встретиться с Оу Цимином, своим оперативником. Чин намекал Оу, что китайцы могли бы попробовать завербовать Викторию Лю Мортон, женщину, которую он знал в ЦРУ. Она когда-то упомянула ему, что у нее был брат на материке; возможно, предложил Чин, этого брата можно было использовать как рычаг для влияния на нее. Оу решил, что одного «крота» было достаточно, и отверг идею. К Мортон китайцы не обращались и не вербовали ее.
На той же встрече Чин упомянул Оу о своих семейных проблемах. Если бы китайцы дали ему 150 000 долларов, сказал он, он мог бы заплатить своей жене и получить развод. Оу отказался.
У Ю, тем временем, было все больше лакомых кусочков для ЦРУ. Он сказал, что у «крота» в Нью-Йорке был контакт для чрезвычайных случаев. Им был китайский «спящий» агент по имени отец Марк Чун, римско-католический священник в Церкви Преображения Господня на улице Мотт-Стрит, в сердце Китайского квартала Нью-Йорка. Чун прибыл в Америку в 1972 году, приглашенный церковью как помощник священника. Он, должно быть, произвел на епархию хорошее впечатление, потому что позднее Чун поднялся на должность управляющего прихода, став первым китайским священником на этом посту.
ФБР занялось расследованиями, пытаясь выяснить, был ли Чун настоящим священником, или просто изображал его. — Марк Чун на самом деле был священником, — сказал Карсон. — Китайская разведывательная служба послала его в семинарию. Он был завербован ими еще до того, как стал священником. Он был «кротом» в церкви. Он также был, насколько известно, первым китайским «нелегалом», который являлся также католическим священником.[16]
Чун переехал в Гонконг, и два агента ФБР, Пэт Дули и Ларри Гофф, опросили его там. Но Чун оказался бесполезен. — Потом он удрал, — рассказывал Карсон. — Он уехал из Гонконга и исчез где-то на материке. ФБР узнало, что Чун, хоть и был католическим священником, но был женат, с женой в Китае. Когда он посещал ее, то менял свою сутану на гражданскую одежду.
ФБР не могло определить, то ли предполагаемой задачей Чуна в Америке было помочь Чину сбежать из Соединенных Штатов, если его шпионаж будет раскрыт, то ли он должен был следить, не попал ли Чин под подозрение. — Мы так никогда и не выяснили, какова была его роль, — говорил Карсон.
