— Как можете видеть, его нет.
Ей было неприятно оказаться наедине с Рили. Во время их последней встречи он вел себя с ней недопустимо, а после схватки с Питтом у нее не было ни малейшего желания снова ставить себя в затруднительное положение. Более того, она все еще размышляла над письмом брата Роуз, и ее ранние подозрения насчет Рили снова возродились. Был ли Рили помолвлен с Роуз или нет, но он наверняка впутан в дела с уходом от налогов.
— А где он? — спросила она рассеянно, останавливая взгляд на том, что, по ее разумению, было столом Томаса.
На нем были разложены разные мелкие предметы: коробочки для таблеток, шкатулки для нюхательных солей, табакерки, шкатулки для ниток и прочее.
Рили выпрямился и сложил руки на груди:
— Почему вы спрашиваете?
— Без особой причины, просто мне нужно кое-что ему сказать. — Агнесс понимала, что следует что-то добавить, иначе она вызовет у Рили подозрения. Но что? — Сегодня днем я видела, как мистер Уильямс разговаривал с мистером Мэттью, и подумала, что, возможно, он передал с ним записку, касающуюся нашего утреннего путешествия. Только мистер Мэттью уснул и ничего мне не сказал. Но если мистера Уильямса нет, я не стану вас беспокоить.
Рили с любопытством взглянул на нее:
— Сомневаюсь, что Уильямс передал Мэттью для вас записку. Это вашему дворецкому было от него кое-что нужно.
— Да? Откуда вы знаете? — спросила Агнесс.
Она вспомнила вороватый взгляд дворецкого и его отрицания. Любой намек на тайный сговор вызывал у нее беспокойство, не говоря уже о возможном участии Томаса в этих делах.
— Он упомянул об этом, когда вернулся. Похоже, у Мэттью есть племянник, который скоро достигнет совершеннолетия. Вот он и советовался с Уильямсом насчет подарка.
— Племянник? — удивилась Агнесс, слегка успокоившись.
И тут же вспомнила разговор в погребе и раздражение мистера Мэттью по поводу того, что его заметили на улице. Подарок наверняка предназначался Джону, и праздник они, очевидно, собирались устроить тоже в честь его совершеннолетия. Вне сомнения, подарок должен был стать сюрпризом. Вот почему дворецкий был недоволен, что Агнесс видела, как он разговаривает с Томасом, и поэтому все отрицал.
Рили уже поднимался на ноги.
— Не стану вас задерживать, миссис Мидоус. Я передам Уильямсу, что вы его искали, — резко сказал он.
С этими словами ремесленник подошел к двери и открыл ее.
Догадка, что Рили хочет избавиться от нее так же сильно, как и она хочет поскорее убраться отсюда, придала Агнесс мужества. Раз Томаса нет, а она до сих пор сумела выстоять против Рили, то почему бы не завести разговор об уходе от налогов? — Еще одно, прежде чем я уйду, мистер Рили, — сказала Агнесс с притворным равнодушием.
— Да?
— В холле дома Бланшаров лежит поднос.
— Ну и что?
— Вы отдали его Роуз после кое-какого ремонта? Рили побледнел.
— Ну и что? — грубо спросил он.
— О каком ремонте шла речь?
— Это не ваше дело.
— Я спрашиваю только потому, что Роуз недавно видели с этим подносом в руках. Мистер Уильямс, случайно увидев этот поднос, заметил странное расхождение в клеймах. Он объяснил мне, как таким образом осуществляется мошенничество — он назвал это уходом от налогов. Еще он сказал, что именно вы носите изделия для оценки. Вы этим занимались вместе с Роуз?
— Уильямс! — рявкнул Рили, проведя рукой по подбородку. — Он посеял это семя в вашей голове. — Затем, помолчав, Рили заговорил уже более спокойно: — Вы о своих подозрениях кому-нибудь говорили?
— Пока нет. Рили кивнул:
— Это хорошо, что не говорили. Вам не приходило в голову, что Уильямс мог направить вас по неверному пути? В нашей профессии уход от налогов — частое и незначительное преступление. Совсем не тот жуткий Кошмар, каким он это представил.
Агнесс сжала губы:
— Значит, я спокойно могу упомянуть об этом «незначительном преступлении» мистеру Бланшару?
— Попробуйте, и уверяю вас, он скажет, чтобы вы не лезли не в свое дело. А если вы расскажете об этом мистеру Николасу, то станете причиной дикой ссоры между ним и сыном, что вряд ли пойдет на пользу нашему делу, которое и так уже на ладан дышит. В любом случае вы рискуете потерять работу. Возможно, что именно я менял клейма, но делал это по указанию мистера Теодора. Он готов на все, чтобы спасти дело. Даже несколько фунтов, сэкономленных на налогах, в его глазах стоят риска. Я не могу ему отказать, как не могли отказать и вы, когда он послал вас против вашей воли к ловцу воров.
— А какая роль была во всем этом отведена Роуз? — продолжала настаивать Агнесс.
Рили с горечью улыбнулся:
— Вы очень быстро подумали о ней плохо, но позвольте вас уверить, она к этим делам не имела никакого отношения, только приносила отдельные изделия сюда и уносила их назад.
Агнесс скептически подняла бровь:
— Почему для такого задания выбрали кухонную прислугу? Почему не одного из лакеев? Почему не сам Теодор, ведь он и так каждый день заходит сюда?
— Как я уже сказал, это был редкий случай. В основном сам Теодор приносил изделия или мы пользовались теми, что уже имелись в мастерской. Это я попросил Роуз в первый раз отнести кое-что в дом. Тогда еще мы были с ней друзьями. Я попросил ее незаметно положить назад шкатулку. Она постоянно жаловалась на свою отвратительную работу, говорила, что привыкла к другой жизни, что ей нравится риск. Я никогда не объяснял ей, почему ее никто не должен был видеть, но она наверняка догадывалась, что за этим что-то кроется. Ее это ничуть не беспокоило. После Теодор тоже пользовался ее услугами, если ему было удобно.
— Понятно, — сказала Агнесс. — А ваше «были друзьями» не означает ли, что на самом деле вы были обручены?
Рили бросил на нее испытывающий взгляд, затем насмешливо улыбнулся:
— Нет, обручен с ней был вовсе не я. Вы спросите вашего мистера Уильямса, кто это был.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила Агнесс, изо всех сил стараясь держать себя в руках. — Что он может знать?
Рили злорадно ухмыльнулся.
— Они с Роуз были обручены еще до его приезда в Лондон, — заявил он, взглянув на набор серебряных изделий на столе Томаса. Затем снова повернулся к ней. Хотя Агнесс пыталась казаться спокойной, она почувствовала, как кровь прилила к щекам. — Уильямс обучение проходил не у Бланшаров. Он учился в Ньюкасле у своего отца, Эндрю Уильямса, прекрасного мастера, и приехал сюда ремесленником два года назад. Тут какую-то роль сыграл сэр Бартоломео Грей. Я не знаю какую именно, но у него в тех краях имение.
— Продолжайте, — сказала Агнесс. Она вспомнила странные клейма на кольце и шкатулке Роуз. Инициалы мастера были ЭУ.
— Прежде чем появиться в Лондоне, Уильямс дружил с братом Роуз. Помнится, он рассказывал, что они познакомились в школе. Отец Роуз был учителем, как я понимаю. Роуз была хорошо образованна, и они с Томасом влюбились друг в друга, когда он еще ходил в подмастерьях у своего отца. Роуз и Томас обручились, когда он стал ремесленником и нашел работу у Бланшаров. Вскоре и Роуз перебралась в Лондон. Устроилась прислугой. Не помню где.
Рили помолчал и посмотрел на Агнесс уже без всякой злобы. Агнесс даже показалось, что в его глазах появилась жалость, и это разгневало ее еще больше.
— У лорда Кэрью, — сказала она. Рили кивнул:
— Роуз не привыкла к домашней работе. Она ненавидела быть прислугой. Я не знаю точно, что произошло между ней и Уильямсом, но они расстались. Знаю только, что год назад она появилась в доме Бланшаров и начала заигрывать со мной. — Рили помолчал и нахмурился: — В чем дело, миссис Мидоус? Удивились, что Уильямс не совсем такой, каким вам представлялся?
Агнесс пожала плечами.
— Почему вы раньше мне всего этого не рассказали? — сердито спросила она.
— Так вы не спрашивали.
— Я говорила с вами в то утро, когда исчезла Роуз. Рили фыркнул:
— Вы только спросили, нет ли чего между нами. Не знаю, кто внушил вам эту мысль, но я сказал правду. Мы с ней одно время дружили, но очень недолго. Вот тогда у Уильямса и появилось предубеждение ко мне. Роуз флиртовала со мной у него на глазах, нарочно приставала с нежностями — хотела, чтобы он видел. Я некоторое время получал от этого удовольствие, но потом познакомился с хорошенькой модисткой с Флит-стрит, которая была куда более покладистой. После этого, как мне кажется, Роуз связалась с Филиппом. И тоже ни от кого не пряталась, позвольте вам сказать. Но, полагаю, вы это и сами знаете. Не знаю, может быть, были и другие. Но если кто вас и обманул, так это Уильямс, скрывший свою помолвку. А это не повод в чем-то обвинять меня.
Агнесс потеряла дар речи. Роуз и Томас — одна мысль о них вместе была невыносимой. От нее жгло горло, и ногти впивались в ладони. Кольцо Роуз, которое Агнесс снова надела на палец, казалось, впилось в ее плоть. Ее переполняло желание швырнуть его на землю и втоптать в грязь каблуком, но она не хотела доставлять удовольствие Рили и показывать, насколько расстроена. Агнесс старалась взять себя в руки. Почему она слепо решила, что Роуз нужен именно Рили? Ответ очевиден: ее направил на неверный путь сам Томас. Он намеренно обманул ее, намекнув, что Рили нечестен и вовлечен в какие-то темные дела вместе с Роуз.
