Ознакомительная версия.
– Брось Андрей, если я тебя учил размахиванию саблей, это не значит, что я умею много больше твоего! Много ли ума надо, чтобы вертеть над головой железку!? – Он отшучивался, конечно.
– Я думал ты теперь при генштабе, и служба у тебя похожа на ананасы в шампанском. Почему ты тут? – Корнет внимательно смотрел на боевого товарища.
– Знаешь, я себе по-другому службу в столице представлял. Надоело выслуживаться, хочу, как раньше, свист пуль и горячий конь, понимаешь? – Подполковник показал кулак какому-то нерадивому драгуну и снова повернулся к корнету.
– Понимаю, Александр, понимаю. – Он пристально смотрел в глаза другу.
– А ты все корнет? Сколько раз от повышения отказался, пять?
– Шесть. Послушай, может ты сможешь повлиять на… – Подполковник не дал ему договорить, стал поливать отборной бранью все того же нерадивого драгуна.
– Андрей, там без меня совсем беда, мне надо идти. Сегодня вечером мы с тобой обязательно выпьем и все обсудим. Знаешь, я надеюсь возглавить контратаку по левому флангу и очень хочу, чтобы ты мне помог. – Он развернулся и, придерживая шашку, зашагал к своим людям.
– Господин корнет, дурак вы! – Вахмистр зашагал в другую сторону. Андрей долго смотрел ему вслед удивленно подняв брови.
Обстрел начался через пятнадцать часов после штурма передовых позиций. Сначала пришла новость о том, что пали сосненские позиции, а потом стали падать снаряды. Большинство их поначалу уходило в реку, но со временем точность выросла. Они врезались в старые стены выбивая целые блоки кирпича или бетона, поднимая облака пыли и создавая чудовищный грохот. Потом военный журналист напишет так «Страшен был вид крепости, вся крепость была окутана дымом, сквозь который, то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, ничто не может выдержать такого ураганного огня. Впечатление было таково, что ни один человек не выйдет целым из этого урагана огня и железа». Но это будет потом, а сейчас Андрей стоял на холме неподалеку от форта и чувствовал, как в груди отдаются взрывы. Весь огонь был сконцентрирован на бастионах, батарея, стоящая отдельно от крепости, пока не обстреливалась. Он тревожно ходил взад-вперед, иногда останавливаясь, чтобы вглядеться в ужасную картину. Каждые четыре минуты немецкая артиллерия обрушивала на русскую крепость смертельный град
– Господин корнет! Велено отвезти… – Андрей ждал этих слов, не дослушав прибывшего посыльного, он опрометью метнулся к лошади, вскочил в седло и галопом помчался к крепости. За ним мчался вахмистр. Они ворвались в облако пыли и дыма, где вынуждены были сбросить скорость. Вскоре показались ворота крепости. Лица часовых были обмотаны какими-то тряпками, не смотря на это они периодически чихали и кашляли. Всадники подъехали к стене вплотную и выждали пару минут, когда отгрохотал очередной залп они вышли из-под укрытия стены и въехали во двор. Не смотря на плотный обстрел крепость пострадала мало, однако плац был раскурочен. Весь внутренний двор представлял из себя множество воронок разного размера. Андрей спешился и быстро зашагал к каземату, за ним шел Алексей. Из каземата вышел солдат, что-то стал кричать корнету, указывая рукой в небо. Но рассмотреть что-либо в небе было невозможно, мешала завеса дыма и пыли. Поэтому друзья просто продолжали идти вперед. Вахмистр запнулся обо что-то и рухнул на землю, словно мешок с мукой. Андрей тревожно посмотрел на него, но видя, что ничего страшного не случилось улыбнулся.
– Да ты никак пьян? – Алексей что-то бубнил под нос, отряхиваясь, потом нагнулся, стал что-то дергать из земли. Наконец он выпрямился, в руках у него было что-то вроде карандаша, только более крупного размера и не деревянного, а железного.
– Что за ерунда? – Он посмотрел на корнета и почесал затылок.
– Это флешетта, а значит, они подтянули цепеллины или аэропланы. Быстро, надо сказать, но глупо. Не видно же ничего, да и бьют ими по пехоте или по кавалерии, но уж никак не по фортификациям. Пойдем, бомбить скоро будут.
Андрей повернулся к каземату, как вдруг услышал свист, затем звон и треск. Он покрутил головой, но ничего особого не увидев, корнет зашагал дальше. К нему навстречу бежал солдат. Он все понял. Резко повернулся на каблуках. Алексей стоял с вытаращенными глазами, ступню его пробила флешетта, пришив таким образом вахмистра к земле. Четкая линия смертоносных карандашей прочертила двор, зацепив и Алексея. Кто мог подумать, что в голову немецкому пилоту придет сбрасывать эти проклятые железки на крепость. И кто мог предположить, что он в кого-то попадет. Корнет стоял, тупо уставившись на друга. Солдат стал тащить его за собой, Андрей лишь отмахнулся от него, словно от мухи. Реальность прорезал ужасный свист. Следом за ним пришел жуткий грохот. Новые столбы пламени взметнулись кругом. Сбило с ног солдата, который не успел укрыться, пытаясь помочь глупому корнету. Из ушей его хлынула кровь, а глаза выбило мелкими осколками. Взрывом с него сорвало шинель, и она упала неподалеку. Двухсот десяти миллиметровый снаряд, неведомо каким чудом угодил в караулку, находившуюся за стеной крепости. От нее просто не осталось следа, лишь дымящаяся воронка. Крупный осколок сбил с Андрея фуражку. В щепки разлетелась какая-то пристройка. Обломок доски ударился о ножны Алексея. Корнет словно проснулся, он подскочил к другу, наклонился и обхватил голенище его сапога.
– Нет, ваше благородие! – но тот, конечно же не слушал.
– Да, Лешка, да!
Флешетта ушла глубоко, потому вырвать ее было невозможно. Оставалось одно, тянуть ногу вверх, таким образом, ненавистная железка пройдет сквозь ступню. Корнет напрягся и дернул что было сил. Алексей взревел, оба они повалились на землю. Андрей не теряя ни секунды, вскочил на ноги и потащил друга к ближайшей воронке. Теперь они были в относительной безопасности. Лишь, когда лег в землю последний снаряд этого залпа он вылез из своего укрытия. Теперь можно было не торопиться. Андрей поднял фуражку. Та была насквозь пробита осколком и края уродливой дыры еще дымились. Корнет криво ухмыльнулся и натянул ее на голову. Теперь путь его лежал в кабинет коменданта. Оставалось лишь дотащить до каземата потерявшего сознание Алексея.
К тому моменту, как он добрался до своей цели, загрохотали новые взрывы. Мир затрясся, будто в приступе кашля. В груди отдавался каждый взрыв, с потолка сыпалась бетонная крошка. Дверь кабинета коменданта сама распахнулась, будто приглашая корнета. Часовой покосился на нее и вздохнул, наверняка после каждого залпа она открывалась.
– Закройте дверь, рядовой! – Крик донесся из кабинета, голос хриплый, усталый. Солдат потянулся было к ручке, но корнет махнул ему рукой, зашел внутрь и закрыл за собой дверь.
– Господин полковник…
– Бросьте, не до того сейчас. Подойдите сюда. – Полковник склонился над картой, в зубах у него дымилась папироса. Китель расстегнут, фуражка лежит на столе. Неподалеку, на диване сидел Саша и мутным взглядом смотрел в стену. Темное с низкими сводчатыми потолками помещение заволокло сизым дымом. Едва можно было увидеть противоположную стену.
– Чем могу служить? – Андрей двинулся к разложенной на столе карте.
– Нам нужен свежий взгляд, что скажете. – полковник не отрывался от карты, глаза у него слезились от дыма, он не моргая смотрел на бумагу перед собой.
– Надо понимать, что они раз за разом кладут снаряды точно в цель. Будто знают куда стрелять. Первые залпы нанесли колоссальный урон, что происходит? – Саша, наконец, вышел из оцепенения и посмотрел на друга.
– Жорж продал им все чертежи и схемы коммуникаций, до которых только смог добраться. Потому-то они и стреляют как на стрельбище. – Слова корнета вызвали удивительную реакцию. Подполковник вскочил с места, схватил графин, стоявший на столе, и швырнул его в стену. Тот разлетелся на тысячу осколков, будто немецкий снаряд.
– Успокойтесь, если уж вам угодно, то мечите графины в немцев. – Холодный тон коменданта протрезвил гусара, тот смущенно посмотрел на дело рук своих и снова сел на диван.
– Беда наша в том, что мы не умеем использовать полученную информацию. Немцы, скрупулезные до мозга костей, будут следовать плану, и укладывать снаряды туда, где на плане нарисованы окопы, фортификации, наши батареи. Они готовят штурм, это понятно. Так не изменить ли нам картину? Пусть крепость и бастионы никуда не деть. Но укрепления, опорные пункты и живую силу можно передвинуть. – Андрей водил по карте карандашом, делая едва заметные пометки.
– Я думал об этом. Другого варианта все равно нету. Сейчас вопрос в другом, как доставить в крепость новые орудия. Те, что есть в крепости сильно устарели, нам обещают две стопятидесятимиллиметровки Канне.
Ознакомительная версия.
