— Ты ошибаешься, Кодзиро. Я, конечно, похожа на Нобуко, но я ее сестра Югао. А вот ты убил ее! И как это только ты оказался на свободе?! Где же справедливость в этой стране, если человек может убить женщину, а потом спокойно разгуливать в обществе начальника полиции? — Она бросила испепеляющий взгляд на ошаращенного Кобэ.
Но тут вмешался Акитада:
— Пустые старания, госпожа Нагаока. Ваша сестра умерла несколько лет назад. Ваш отец тоже пытался нас запутать, когда мы пришли к нему с вопросами об убийстве вашего мужа. Он хотел оградить вас. Даже в тюрьме он стоял на своем, вытерпел порку, так и не раскрыв вашего преступного сговора. Но вы его куда как щедро отблагодарили — послали своего любовника Дандзюро, переодетого в костюм Фуко, убить вашего батюшку, чтобы он не выдал вас.
Она слегка побледнела, но еще выше вздернула подбородок.
— Не понимаю, о чем вы говорите. Нам с мужем ничего не известно о каких-то там убийствах. Мы актеры. Мой отец сочинил историю о том, будто бы я умерла, потому что стыдился за меня, когда я убежала с Дандзюро.
Кобэ нахмурился и вопросительно посмотрел на Акитаду.
Акитада покачал головой:
— А вот и нет. Ваша сестра умерла давно, несколько лет назад. А вы поступили в труппу Уэмона совсем недавно, несколько недель назад, в Восточном горном монастыре. Вы заняли место девушки по имени Охиса, которую вместе с Дандзюро убили. А что касается бегства, то убежали вы от своего мужа, господина Нагаоки, а не от отца. И после убийства вы послали своего отца получить с него денежное возмещение.
Среди женщин, потрясенных услышанным, пробежал тихий ропот.
— Так вот, оказывается, что случилось с бедной Охисой! — воскликнула Злато, сверкая глазами на Нобуко. — Так гореть же вам обоим в аду за то, что вы содеяли! Я помню, как Дандзюро пришел к нам в то утро — привел тебя и сказал, что Охиса уехала домой, но что ты, дескать, танцовщица и оказалась здесь случайно, совершала паломничество… Ничего себе паломничество, проклятая дьяволица!.. Он сказал, что ты будешь работать с нами, пока мы не найдем другую актрису. Так выходит, все это была ложь! Что же вы, двое мерзавцев, сделали с Охисой?
В наступившей тишине никто не проронил ни звука, потом Акитада сказал:
— Да, госпожа Нагаока, что вы сделали с Охисой?
Ответить она не успела, потому что в этот момент занавеска раздвинулась, и в шатер влетел оранжево-красный владыка демонов. Уставившись нарисованными выпученными глазами на присутствующих и тряся огненной гривой, он замер на месте. Никто не сказал ни слова. Что-то прорычав, он повернулся и выскочил наружу.
Госпожа Нагаока с криком бросилась за ним, но Акитада, схватив ее крепко за руку, толкнул в объятия Кобэ. Пронзительно визжа, она извивалась, кусалась и царапалась как дикий зверь, пока Кобэ и Кодзиро пытались совладать с ней. Тогда на помощь пришла Злато — одним-единственным ударом кулака она сломала женщине нос. Обливаясь кровью, танцовщица скорчилась на полу.
Испуганный Кодзиро наклонился к ней, чтобы остановить кровь.
— Оставь ее! — хрипло рявкнул Кобэ. — Пойдем-ка лучше посмотрим, как там поживает ее любовничек! — Подобрав среди разбросанных костюмов пояс, он связал потерявшей сознание женщине руки за спиной. Тосикагэ сделал то же самое с ее ногами.
Ахитада, отчаянно сознавая, что совершил ужасную ошибку, подождал, когда женщину обезвредят, и выскочил вслед за Кодзиро из шатра.
А снаружи, казалось, и впрямь разбушевались силы зла. Барабаны, флейты, вопли, пронзительный визг — все слилось в едином кошмаре. В мерцающем свете фонарей и факелов скакали по сцене темные фигуры чертей и демонов. Сквозь всеобщий вой слышался смех вперемешку с бранью и проклятиями. Теперь в дьявольской пляске участвовала сама толпа. Кодзиро стоял в замешательстве, вертя головой по сторонам. Он уже собирался нырнуть в людскую гущу, когда Акитада схватил его за руку.
— Слушайте меня внимательно, — прокричал он сквозь общий шум. — Я ошибся. Дандзюро играет не героя, а владыку демонов. Владыку демонов! Вы слышите меня? Держитесь от него подальше и скажите другим!
Кодзиро непонимающе смотрел на него. В мерцающем свете факелов глаза его как-то странно блестели.
— Что?.. — Он указал на колышущуюся толпу. — Сейчас не до этого! Посмотрите, они все посходили с ума! Ёсико и другие женщины в опасности! — Он сорвался с места и побежал.
— Постойте! — крикнул ему вслед Акитада, но было поздно. Кодзиро поглотили тьма и толпа.
Акитада последовал за ним, только медленнее, вглядываясь в фигуры чертей и людей и ища среди них глазами огненногривую маску владыки демонов. Один раз он бросился за оранжевой фигурой в маске, сорвав которую обнаружил, что ошибся. И тут же его окружили какие-то люди, кричащие, размахивающие соломенными метлами. Одурев от этой толчеи и пьяных воплей, Акитада упрямо пробирался вперед. Совсем тяжело стало, когда кто-то начал гасить фонари и ревущая толпа бросилась зажигать факелы. В кромешной тьме заплясали разрозненные языки пламени, а в человеческих воплях уже не слышалось ликования — только страх и боль.
Проклиная себя за легкомыслие, Акитада вынужден был бросить эту затею. План его сорвался. Дандзюро скорее всего уже избавился от своего костюма и наверняка даже сбежал из парка.
За актерским шатром он нашел на земле брошенную маску владыки демонов. Там же он нашел Тору с Гэнбой — светя себе факелом, они стояли над хныкающим человеком в позолоченных доспехах, который сидел на земле, держась за пах. Рядом валялись блестящий шлем и сломанный деревянный меч.
Тора заметил Акитаду первым.
— Не того поймали, — сказал он. — Вот бедолага!
— Что тут произошло?
— Мы думали, что это проклятый спесивый ублюдок Дандзюро, ну и позабавились с ним маленько.
Гэнба наклонился к плачущему человеку и похлопал его по плечу.
— Ты уж прости нас, — сказал он. — Мы тебя кое с кем перепутали. Обознались.
— Вот собаки! — огрызнулся тот.
— Он что же, сильно пострадал? — спросил Акитада.
— Да все у него будет в порядке, — сказал Тора. — Мы же не старались попасть в точку, как госпожа Вишневый Цвет, когда отделала меня под орех.
— Ну ладно, тут виноват я, — сказал Акитада и, достав из пояса золотую монету, вложил ее в руку всхлипывающего актера. — Я велел вам искать героя, а Дандзюро играл владыку демонов. Так что теперь он все знает и наверняка сбежал.
Тора грязно выругался.
Гэнба помог несчастному «герою» подняться на ноги. Актер поднес монету к глазам, потом низко раскланялся перед Акитадой, после чего подобрал с земли свой шлем и помчался прочь.
Гэнба спросил:
— А что с женщиной?
— Она у Кобэ в руках.
Новый всплеск криков привлек их внимание к зрительским трибунам. Кто-то умудрился поджечь одну из них, и теперь языки пламени пожирали деревянную конструкцию, покрытую тканью.
Акитада в ужасе воскликнул: «Бежим скорее!» — и бросился в направлении пожара.
Но паника уже охватила толпу. Люди разбегались кто куда, а в ночном воздухе повисла удушливая пелена дыма. Знать в панике разъезжалась на своих повозках, прибавляя смятения и неразберихи ко всеобщей сумятице. Повозки сталкивались, погонщики орали, стегая хлыстами своих быков. Наследный принц со своей свитой удалился в озерный павильон, откуда в безопасности наблюдал за пожаром на трибунах.
Пробираться вперед им мешала хлынувшая к выходу толпа. Полыхающий огонь зловеще освещал сцену, в застилавшем все вокруг дыму среди обычных людей носились актеры в костюмах демонов. Теперь это было уже не театральное представление, а настоящая пляска дьявола.
Им пришлось остановиться перед тремя столкнувшимися повозками. Истерично визжащие дамы внутри и рвущиеся в ужасе быки застопорили все движение, не давая им пробраться к трибуне Сугавары. С помощью Торы и Гэнбы Акитада взобрался на колесо одной из повозок, чтобы посмотреть вперед через крышу. Возле перегородчатой ложи он увидел Сэймэя — старик беспокойно расхаживал взад и вперед, вглядываясь в толпу. Слава Богу, все, кажется, в порядке. Спрыгнув с колеса, Акитада взялся помогать погонщикам растаскивать повозки. Несколько минут сосредоточенных усилий, и повозки, наконец разъединившись, сдвинулись с места. Акитада продолжил путь.
Но Сэймэй теперь куда-то исчез, зато Акитада увидел Кодзиро, который пятился от подступавшей к нему фигуры в красно-оранжевом наряде. Акитада видел, как «владыка демонов» подскочил к слабому худосочному Кодзиро и толкнул его так сильно, что тот, ударившись о перегородку, проломил ее.
Позвав Тору и Гэнбу, Ахитада рванулся сквозь колышущуюся толпу, но дорогу снова преградила повозка. Громадное колесо едва не переехало Акитаде ногу. Отпрыгнув в сторону, он даже налетел на кого-то. С усилием продираясь вперед, он теперь видел, что его ложа разрушена, а ее обитатели целиком и полностью предоставлены взорам толпы. Дандзюро прыгал между перевернутых скамеек, сметя в сторону Сэймэя и стремясь к забившимся в угол женщинам. Одним прыжком Акитада перемахнул через какую-то преграду и закричал. Он увидел пригнувшегося Дандзюро, над головой которого пролетела скамейка. Вслед за скамейкой показалась внушительная туша госпожи Вишневый Цвет, облаченная в трепещущие складки черного шелка и красные ленты. Обрушившись на злобного «владыку демонов», она сокрушила его вместе со скамейкой с таким треском, который был слышен Акитаде даже сквозь шум ревущей толпы.
