Ознакомительная версия.
Идею Максюту приподнять, сделать вторым в «золотом деле» Рунге отставил. Тем более, что Юрик вскоре засветился в сомнительных околополитических игрищах.
Еще один былой комсомольский дружок Максюты с настырным писком лез в депутаты Госдумы. Заверения Юрика, что его участие в проталкивании дружка в законодатели строится на расчете в пользу Рунге, было откровенным блефом. Заманчиво иметь в Охотном ряду карманного депутата. Но Рунге знал: в данном случае, с конкретным имяреком, не польза светит, а непредсказуемые по негативу последствия. Дружка Максюты в Госдуму реально двигал далекий от Забайкалья, обитающий на западносибирских газонефтянных полях, финансово-промышленный монстр. Средств не жалея. И ладно бы у возникшего рога изобилия вовремя оказался Юрик, чтобы попросту отсосать свою порцию выборных денежек. Но рядом возникли те самые «авторитетные в определенных кругах предприниматели», которые по местным пустякам защищались адвокатессой Алейниковой, а в крупных проблемах ориентировались на московских «коронованных» особ. Про взаимную нелюбовь Евгения Михайловича с первыми и вторыми уже звучало.
Рунге детальнее прокачал ситуацию и понял: стоит верный Юрик за спиной, жарко дышет в затылок, прицеливается.
А потом. Потом наступила весна двухтысячного года. В регионе развернулась нешуточная борьба за губернаторское кресло. Тут уже и Рунге пришлось свою лояльность демонстрировать, не на словах, на деле. Суета предвыборных политических баталий несколько притупила его бдительность.
В июле из Улан-Удэ позвонил милицейский полковник, у которого приблизился срок выхода на пенсию по предельному для службы возрасту. Он изподволь «готовился» к пенсионной жизни, что Рунге в свое время заметил и иногда подкармливал милицейского старичка: оплачивал местные новостишки о делах бурятских «золотарей», полезную информашку из республиканского правительства и МВД.
Свежее сообщение не обрадовало: в известном районе засветились людишки тех самых «авторитетных» конкурентов Рунге, попытавшиеся настырными методами «наладить связи» с местными старателями и геологоразведкой. Герр оберст-полицай, конечно, окрасил новость в оптимистичный колер, дескать, в рамках профилактических мероприятий по борьбе с оргпреступностью обнаруженных «брателл» шуганули основательно. Надолго ли, зло подумал Рунге.
Итак, дорогой Юрок заработал на два фронта. С бумаг, взятых у Шейнов и деда-краеведа, конечно, снял копии. Впрочем, это надо было учитывать с самого начала. Евгений Михайлович позвонил в Иркутск, договорился о встрече и на следующий день выехал в город на Ангаре. Максюте сказал: по делам «Востокзолототехснаба».
ЮРИЙ Николаевич Максюта, Юрик, Юрок, Юран. Откуда ему было знать, что через несколько дней он попадет в оперативную сводку областного УВД. Вместе с верной своей подругой Светланой Васильевной Алейниковой. Прозвучат их фамилии на седьмой странице сводки, в разделе «ДТП со смертельным исходом».
Бешено летящий «ЗиЛ-130» выскочит на закате с неприметной лесной дороги на трассу и ударит в левый бок элегантную, дамскую «тойоту»-трехдверочку, подаренную Юриком своей пассии. Машинка закувыркается с крутого откоса, рассыпая брызги стекла, и рухнет вверх колесами в зеленую ряску придорожного болотца, взметнув цветущую воду и вонючий ил.
Из кабины заглохшего самосвала выберется крепкий мужик в милицейской рубашке, осторожно спустится по откосу к лежащей в грязи вверх колесами легковушке, наполовину утонувшей в зловонной жиже. Одного взгляда хватит: парочке внутри «тойоты» медики уже не помогут.
Мужик вернется на асфальт, быстро, но придирчиво оглядит разбитую «морду» грузовика, потом кабину. Ребром ладони вытолкнет из-под сиденья к педалям недопитую бутылку водки, ухмыльнется и бросит рядом с ней, достав из распахнутого «бардачка», початую упаковку презервативов.
Наверное, его потянуло бы и на другие «приколы», но рядом скрипнет тормозами «гаишная» «Волга», из нее выйдет еще один «милиционер», тут же замахавший рукой подъехавшим следом первым зевакам: давай, не создавай затора, проезжай!.. Зеваки поспешно объедут стоящий поперек дороги грузовик и покатят к родным пенатам, качая головами и радуясь, что их не заставили выступать в роли понятых. А следом тронется и «Волга», сворачивая на ту же лесную дорогу, откуда несколько минут назад выскочил «ЗиЛ».
Новая порция автозевак, отдохнувших на берегах забайкальских жемчужин - замечательном озере Арахлей и примкнувших к нему Тасее и Иване, - увидят свежую аварию, куда ГАИ, получается, еще не добралась. Самые ответственные тоже полезут по откосу к дамской «тойоте» и тоже убедятся, что парочке внутри уже не поможешь. Юрий Николаевич Максюта и Светлана Васильевна Алейникова свой двухдневный кратковременный отдых на Арахлее закончили и перешли к длительному, вечному, что не вызывает у автора стыда за кощунственную иронию. А следствие примется искать пьяных подростков или более великовозрастных дебилов, угнавших накануне леспромхозовский грузовик, чтобы покататься с ветерком и «телками» (иначе, зачем в кабине пойло и гондоны?). Вот и покатались, натворили дел и сбежали, уроды!..
Вернувшись из Иркутска, Евгений Михайлович вновь оказался в атмосфере предвыборной борьбы, немножко поактивничал в ней, расчетливо и правильно, дабы максимально укрепиться в местном политическом бомонде. Прочные связи в читинских коридорах власти позволяли тропить дорожки к ближайшему окружению губернатора Иркутской области и президента Бурятии. А последнее для Е.М. было жизненно важно, - решение из Читы временно отступить сформировалось окончательно.
Рунге удачно избавился от своего участия в местном рыночном бизнесе и пассажирских автоперевозках, что было главной костью в горле его «авторитетных» конкурентов. Пока те праздновали, как им казалось, победу, предвкушая дальнейший «передел», Евгений Михайлович укреплялся в Иркутске и Улан-Удэ.
Так появилась артель «Черемшанка», подросла доля в ряде других старательских артелей Прибайкалья, завязанных с «Востокзолототехснабом». Другими, словами, крепли предпосылки для штурма таинственной Золотой Чаши в Восточных Саянах. Только один пустячок тормозил бурную деятельность Рунге: никак не удавалось точно определить место сибирского Эльдорадо.
КАКОЙ-ТО невидимый занавес разделял Золотую Чашу и всех, кто хотел ее найти! А желающих, как выяснилось, - туча! Те же иркутские краеведы и любители искать клады. Энтузиазисты, мать их!.. Помимо с таким трудом добытых и оберегаемых Рунге документов, оказывается, существовало и было изучено краеведами целое уголовное дело 1927 года, набитое уникальными показаниями тех, кто нашел Золотую Чашу! Но что толку. Периодически возникающий ажиотаж, неоднократные попытки поисков наталкивались на дурацкую по простоте и вдвойне дурацкую по неразрешимости загадку: где же это сокровище? Как будто заколдован суженый донельзя пятачок тайги и горных отрогов!
А уголовное дело из архива было еще то! Когда зимой 1927 года проводник экспедиции «Союззолота» Краснов нашел в низовье реки Шумак неопровержимые улики совершенного здесь преступления: трупы трех участников летней экспедиции к Золотой Чаше - следственная машина раскрутилась быстро.
Да и какие у следователей были проблемы с подозреваемыми? Состав экспедиции - пять человек. Трое из них убиты: уполномоченные комиссары золототреста Шведов и Дорожный, взятый ими на поруки из лагеря колчаковец Новиков, горный техник, который был в составе экспедиции золотопромышленника Кузнецова, нашедшей в 1898 году Золотую Чашу. И двое рабочих - братья Леоновы, которые, выйдя из тайги в августе двадцать седьмого, заявили, что Шведов, Дорожный и Новиков со всей поклажей утонули при переправе через Китой, когда они еще шли к искомому месторождению. Тогда братьев несколько раз допросили да и отпустили домой, под надзор участкового. Ну, а когда проводник Краснов обнаружил троих застреленных.
Братцев-убивцев тут же взяли в оборот. Уже не милиция, а оперуполномоченные ОГПУ! Они языки развязывать умели: Леоновы признались в совершенном тройном убийстве, потом проговорились о своем участии в колчаковском отряде Новикова.
Раскрутилась и цепочка их жизни после двадцатого года. Как они оказались в Маньчжурии, как вступили там в отряд Захара Гордеева, как потом пробрались домой. Как сами хотели отыскать Золотую Чашу, да только оказались баранами, ничего не понявшими в бумагах и чертежике, взятых с тела жандармского подполковника Горлова. И уж совсем отчаялись в своих золотых мечтаниях, когда их разыскал освобожденный из лагеря Новиков. Почему убили его и комиссаров? Не верили они своему бывшему командиру. Лют был, жаден. Чуяли, что если до золота доберутся, то он всех перещелкает. И комиссаров, и их.
Ознакомительная версия.
