Мой разум принимал сумасшедшую идею к себе в гости, которая очень спокойно намекала, что давно следует избавить прокурора от работы с матерыми уголовниками. Основная проблема с покойными маньяками-математиками воспринималась, как хороший ключ к сладкой свободе и спокойной жизни в роли главаря команды правосудия и редко частного детектива. Внутренний голос назойливо подсказывает мне, что занятие правосудием является моим призванием в опаснейшем земном мире. Я воспринимаю ситуацию с побегом такой, какой она пока представлена в реальности. Мне даже поздно испытывать звериный страх, учитывая, что ликвидатор, проживающий глубоко внутри меня, легко уничтожил несколько десятков человек без каких-то малейших угрызений совести. Мертвые жертвы Константина Комарова волнуют палача в последнюю очередь. Солнечный рассвет включился в игру природы и ускорялся по периметру крупной человеческой планеты. Частный детектив, серьезно страдающий раздвоением личности, почувствовал приступ облегчения, напоминающий, что только тесное сотрудничество с государственным советником юстиции позволит моему кровавому охотнику на законных основаниях проникнуть в столичный морг. Ночь постепенно убывала в неизвестность. Обнаженная трасса исчезала, уступая место магистрали города, который вмещал в себя тысячи автомобилей и несколько видов общественного транспорта. Складывалось впечатление, словно русская столица совершенно не погружалась в ночную спячку протяженностью в восемь часов. Неожиданно случайный прокурор отвлекся от чтения и целенаправленно бросил на меня вопросительный взгляд.
- Нужна моя профессиональная помощь? - спросил прокурор, нарушив тишину в салоне.
- Конечно! Мне необходимо оказаться в морге любой ценой, поскольку там находятся трупы маньяков-математиков! - сказал я, не предполагая о скором спонтанном возникновении более доступной затеи в границах моего аналитического разума.
Прокурор попросил меня, чтобы я высадил его напротив прокуратуры, в которой он благополучно работает. Как я и предполагал, прокурор не только принимает участие в судебных заседаниях по уголовным делам, но и сложные прокурорские проверки по заявлениям граждан. Следует отметить, что мой повторный въезд не спровоцировал панику или хаос. Никто не проверял въезжающий транспорт, как в прошлый раз, когда я оставлял пределы необъятной Москвы в поисках необходимой зацепки для обнаружения маньяка в Белгороде.
Остановившись напротив прокуратуры, прокурор оставил мне визитку. Высадив попутчика, я понял, что могу рассчитывать на помощь такого незнакомца в любое время дня и ночи. Слепящий рассвет, как обычно, расширил естественные права и влиятельные полномочия в российской столице. Одержимый и невидимый кровавый охотник даже благородно замолчал, словно предоставил возможность для полноценного легкого отдыха. Вспоминая отправной пункт сумасшествия, превративший мой образ жизни в бесконечную гонку, я понял то, что серьезная профессия частного детектива хладнокровно перенеслась на свой второстепенный план, приняв на себя тветственную функцию заработка на выживание в мире. Я осознаю, что мое призвание к восстановлению справедливости становится частью меня. Краткий криминальный репортаж об убийстве Татьяны кардинально изменил мою жизнь. Я обрел уверенность в себе, как в профессиональном, так и в нравственном смысле. Мои лидерские способности проявились сами по себе, когда я подыскал и организовал опытных экспертов различных специальностей. Мой самый спокойный автомобиль неожиданно тронулся с места в надежде прогуляться перед ночной работой. Двигаясь улицами российской столицы, я совершенно случайно оказался около места совершения дебютного преступления, в котором ничего не изменилось. Все воспоминания о первом групповом убийстве Константина Комарова, то есть меня, нахлынули, как водопад из крови с обреченными жертвами. Наблюдая за местом, в моем разуме всплывали призрачные и счастливые картины молодых всех семейных жертв маньяков-математиков, которые открыли список для детектива с чувством обостренной поэтической справедливости. Я начинал скучать без сложной умственной занятости, поэтому, достав ноутбук из сумки, я включился в работу. Сперва я открыл дневник мемуаров, в котором я позиционировал себя в роли писателя. Конечно, я вовсе не планировал издаваться и строить карьеру на литературной ниве. Меня определенно устраивает профессия детектива и скромные записи в личном дневнике для сольного прочтения в квартире, когда я вернусь в Харьков. Именно литература начала формировать во мне личность. Конечно, я нахожусь далеко от писательского мастерства, но мне уже необходимо выражать мысли, иначе я сойду с ума от их избытка. Свернув мемуары, я открыл электронную почту, чтобы проверить возможное поступление писем от последователей, которые находились в Орле. Я был уверен, что только военный снайпер способен ликвидировать бармена Алексея, убившего подругу частного детектива Комарова. Теперь в моей жизни появилась повторная операция по уничтожению и похищению улик относительно трупов маньяков-математиков и теоретически неизбежная ликвидация сумасшедшего воздыхателя без идеального комплекта из улик на месте преступления, как подарок следственной группе.
Полночь решит мою дальнейшую судьбу и развитие событий в тяжкой судьбе моих последователей. Я надеюсь на победный исход отчаянной охоты на криминал.
Глава 42.
Часы настойчиво тикали, ликвидируя последнее драгоценное время. Неизвестный голос напоминал мне, что все зависит от времени. Как вы помните, моя непобедимая команда правосудия, в которую пока входят специалисты разнообразных направлений, готовятся к театру ночного представления. Мы заранее обговорили, что хаос начнется в полночь. Откровенно заявляя вам, я пожелаю, чтобы следственно-оперативная группа умственно разрывалась от одновременной игры, устроенной в разных частях государства. Казалось, что во мне повторно заговорил кровавый охотник. Моя непобедимая команда вынуждена совершить спонтанный маневр для рассредоточения полицейского внимания. Частный детектив, которым я непрерывно являюсь, принял разумное и рациональное предложение больного кровавого охотника. Ностальгия в моем разуме усиливалась, словно спасение моей сильной напарницы Виктории Смирновой казалось наслаждением от осознавания своей значимости в слабом и беспечном обществе. Разумеется, моя карьера принципиального убийцы никогда бы не появилась, как ограничение особой мечты частного детектива Константина Комарова. Любопытная и редкая профессия талантливого убийцы с законами о справедливости не пользуется популярностью. Понаблюдав за местом своего дебюта на территории Российской Федерации, я испарился из невидимой линии горизонта, чтобы не привлечь постороннее внимание. Мое дальнейшее путешествие по столице напоминало экскурсию, словно я оказался в незабываемом отпуске. Настойчиое тщеславие уже напоминало о себе, вынуждая совершить внеплановую остановку и вооружиться газетой с криминальными новостями. Сам я устал, поэтому я совершенно не мог спорить с подсознанием. Спокойно припарковавшись на ближайшей автостоянке, я, покинув свой дорогостоящий легковой автомобиль и включив громкий режим ответственной сигнализации, отправился в полезный поход в направлении продуктовых магазинов, чтобы купить готовые продукты. Пока у меня отсутствовали реальные возможности, время и подходящее место для процесса приготовления пищи, поэтому мой логический разум, словно намекал, что придется довольствоваться полуфабрикатами. Наконец, наткнувшись на громадный супермаркет, я приготовил финансы для расходов. Но оказавшись в привычных стенах продовольственного здания, в котором выбор заявлял, что покупатель не оставит супермаркет без какого-нибудь стоющего приобретения для помощи по хозяйству. Я подбирал именно полуфабрикаты для питания в автомобиле. Объемная книга о Москве, фрукты, газета с последними криминальными новостями, газированные напитки явно складывались в корзину, словно предвкушали моего грандиозного появления в своей закрытой территории. Перед тем, как приблизиться к кассе для оплаты продуктов, я успел заглянуть в книжный отдел и присмотрел для своей читающей личности книгу с твердой обложкой и в качественном жанре динамичного напряженного триллера. Книга закончила сеанс покупок, и. словно высказывая обоснованные угрозы, строго-настрого запретила мне прикоснуться к высокопрофессиональной продукции и приобрести их в скромных стенах столичного супермаркета громадной Россииской Федерации. Оказавшись пассивным участником или, по правде сказать, невольным заложником очереди на кассу для неизбежной оплаты, мой разум автоматически планировал себе довольно плотное расписание на ближайшее время. Когда я обеднел сразу на триста российских рублей, я легко схватил прочный пакет с минимальным количеством продуктов и направился к парадному выходу, скрывая свое лицо от видеокамер. В Москве стояла жара, учитывая, что на улицах города царствовало лето. Шагая в направлении автомобиля, который стоял неподвижно, охотник представил, что его транспорт крепко уснул на своем законном пункте назначения. Парковка с автомобилями уже, можно сказать, охранялась, принимая во внимание давно знакомое присутствие хорошо исправных и круглосуточно работающих видеокамер вдоль периметра улицы. Вне пространства легкового автомобиля, я испытывал неподдельный страх разоблачения. Когда я, наконец, оказался в салоне, мое подсознание не скрывало бурю положительных эмоций о том, что никто не прочитал в моих глазах признаки серийного мстителя. Приступив к милой трапезе, я полностью расслабился и на всю мощность наслаждался мгновением кратковременного отдыха в тесном месте. Охота со стороны полиции и открытое навязчивое преследование со стороны федеральной службы и главного полицейского управления столицы волновали меня, но только на ничтожные пятьдесят процентов. Рассправившись с легким обедом, приятный обеденный перерыв закончился, вызвав в мое аналитическое подсознание ритуал мозгового штурма. Я взял в руки книгу о столице и приступил к процессу изучения и усваивания культурной информации. Я прилагал всю силу, чтобы тщательно углубиться в информационный водопад по истории и культуре столицы. К счастью для меня, книжный мир проявил инициативу при знакомстве и легко подружился со мной, когда я находился в детском возрасте. Я вычеркнул из пределов памяти моменты своего печального попадания в детский дом. Разумеется, моя литературная сущность переехала на новое место жительства вместе со мной. Поэтому я даже допускаю вероятность писательской профессии в собственной жизни. Судьба распорядилась иначе, не предоставив мне практически никакого богатого выбора в мире профессий, занятий или увлечений. С другой точки зрения, если бы я смог серьезно заниматься литературной деятельностью, то скорее всего, я писал бы прозаические произведения в детективном жанре или, например, в стиле леденящего триллера. Вероятно, именно поэтому я и приступил к написанию своей биографии, которая относится к самосуду в Российской Федерации. По моему объективному мнению, я вынужден создать и хорошо сохранить свои так называемые документальные трофеи, превращая голые факты в беллетристику. Во мне погиб успешный писатель, но живет детектив, который неплохо преуспел в роли ищейки. Наконец, я решил почитать газету с криминальными новостями, которая рассказывала о городских преступлениях. Мои стеклянные глаза оживленно скользили по самым подлым окрестностям словарного королевства, пролистывая развороты и фотографируя любопытные отрывки.
