Миллер покачал головой.
— Я не хочу строить предположений. В первую очередь я хочу знать, почему Кэтрин Шеридан хотела видеть Дэррила Кинга и ездила к нему домой не раз, а дважды, а то и трижды. И это лишь те случаи, когда она не заставала его дома, а видела только Наташу Джойс.
— Думаешь, Кэтрин Шеридан была наркоманкой?
— Коронер сможет ответить на этот вопрос, — сказал Миллер, снимая пиджак со спинки стула.
Номер из пиццерии оказался не телефонным, это был номер дела, это была ниточка. У него было имя парня, который вернулся из небытия в деле пятилетней давности. Это было уже кое-что.
В километре от участка помощник коронера Мэрилин Хэммингз стояла над телом Кэтрин Шеридан и объясняла ассистенту Тому Александеру, что ей удалось обнаружить.
— Видишь? — спросила она.
Мэрилин Хэммингз совсем недавно исполнилось тридцать лет, и, возможно, она была слишком молода для этой должности. Ей пришлось выдержать достаточно проверок, чтобы выработать циничный и деловой подход к работе. Она была привлекательная женщина, но эта привлекательность возникала в основном благодаря ощущению независимости, которое она излучала. Коронер города Вашингтон официально взял отпуск до января, и Мэрилин с уверенностью приняла на себя руководство конторой. И эта уверенность была написана на ее лице, когда она рассматривала содержимое вскрытой грудной клетки Кэтрин Шеридан.
— Есть вопрос, — сказал Том.
— Какой?
Александер пожал плечами.
— Просто любопытно. Сколько бы она смогла протянуть?
— Неизвестно. У разных людей это по-разному. Это зависит от некоторых факторов. Ты уже выяснил, кто у нее был лечащим врачом?
— Пока что нет.
— Ее нет в медицинской базе данных округа?
Александер покачал головой.
Мэрилин нахмурилась.
— Значит, что мы имеем? Медицинской страховки нет. Ее зубы, отпечатки пальцев, образцы ДНК… нигде никаких данных. А теперь оказывается, что ее нет и в медицинской базе данных округа.
— Ну, в нашей системе она могла бы появиться, если бы ее арестовали. И даже в этом случае обычно берут только отпечатки пальцев, которые, бывает, теряются.
— Не пугай меня, — ответила Мэрилин.
— Так что мы делаем?
— Заканчиваем здесь. Все по протоколу. Потом звоним следователям, которые работают над этим делом, приглашаем сюда и составляем отчет.
— Я уже поговорил с ними. Они едут сюда. Это Роберт Миллер…
Александер замолчал и посмотрел на Хэммингз, словно ожидая ответа.
Она криво усмехнулась.
— Что?
— Ничего, совсем ничего.
— Глупости, Том. Ты пытаешься меня разозлить.
— Нет, неправда, я не…
— Не надо верить всему, что пишут в газетах… — начала Мэрилин, но тут зазвонил телефон.
Александер снял трубку, поздоровался, поблагодарил и положил трубку.
— Они здесь, — сообщил он.
— Я встречу, — ответила Мэрилин. — Заканчивай отчет и можешь заняться каталками.
Она направилась к себе в кабинет, сняла там лабораторный халат, повернула по коридору налево и пошла в сторону главного входа. Миллер и Рос уже ждали ее.
Она улыбнулась, увидев Миллера. Он улыбнулся в ответ, но на его лице было написано смущение.
— Роберт… — мягко сказала она.
Миллер пожал ее руку.
— Мэрилин… — ответил он негромко и кивнул в сторону Роса. — Вы знакомы с моим напарником, Элом Росом?
— Детектив Рос, — сказала она. — Мы пересекались несколько раз.
— Рад вас видеть, — вмешался Рос и, пытаясь разрядить обстановку, заметил: — А вы все страдаете от этих газетных глупостей, да?
Мэрилин Хэммингз улыбнулась.
— Собаки лают, а караван идет.
— Вы уже закончили с Шеридан? — спросил Миллер.
— Только что, — ответила она. — Пойдемте ко мне в кабинет.
Они шли по коридору, и Миллер был рад, что Рос рядом. Между Миллером и Мэрилин Хэммингз ничего не было, но газетчики обставили все иначе, и это было неприятно. Миллеру было бы легче, если бы он знал Мэрилин хоть немного лучше. Они украдкой бросали взгляды друг на друга, и Миллер гадал, испытывает ли она неловкость, как и он. Возникает ли эта неловкость из-за желания обсудить то, что произошло, или из-за стремления сделать вид, что ничего не было?
— Интересный случай, — заметила Мэрилин, садясь за стол. — Похож на предыдущие три, тем не менее не такой.
Она указала на стул возле двери и на второй у стены. Миллер и Рос сели.
— Кто-нибудь из вас изучал судебную медицину? Может, патологию? — спросила она.
Миллер покачал головой, Рос тоже.
Хэммингз понимающе кивнула.
— Допустим, находят тело, — начала она, — труп. У нас есть всего четыре классификации смерти, а именно: несчастный случай, самоубийство, убийство и природный фактор. Мужчина чистит ружье и нечаянно стреляет себе в грудь. Пуля задевает аорту, он теряет много крови, сердце сокращается, и человек погибает. Тот же мужчина мог взять то же ружье, приставить его к груди и нажать на спусковой крючок. Повреждение, внешний вид, причина смерти будут те же, но мотивация будет отличаться — в последнем случае это преднамеренный акт. Он хотел убить себя и сделал это. Или жена рассердилась на него за роман на стороне и выстрелила ему в грудь с близкого расстояния. Он погиб. Опять-таки, повреждения, внешний вид, причина смерти не отличаются. Отличается мотивировка. И наконец, у нас есть парень, который много курит и заливается пивом. На дороге у его машины пробивает колесо. Он расстроен, разозлен, пытается поменять колесо в одиночку. Наследственная слабость аорты вызывает ее разрыв, его грудь наполняется кровью и он умирает. Во всех случаях мы делаем одно и то же. Мы определяем личность объекта, причину смерти, способ, механизм или метод и стараемся как можно точнее определить время смерти. Все это возможно, когда есть труп, который можно вскрыть. — Мэрилин посмотрела сначала на Роса, потом на Миллера. — В данном случае мы прошли первые три этапа. Мы проанализировали ленты, бирки, волокна, волоски, все. И ничего интересного не нашли. Вообще ничего.
Миллер кивнул.
— Вы сказали, что случай Шеридан очень похож на предыдущие три, но не совсем?
Она улыбнулась.
— Так и есть.
— И чем последнее убийство отличается от предыдущих? — спросил Рос.
— Именно поэтому я рассказала вам о четырех типах смерти. Я не сомневаюсь, что ее убили. Вопрос в том, как именно. Метод и механизм. Они отличаются от первых трех случаев.
— Чем же? — снова поинтересовался Рос.
— Первых троих избили, потом задушили, а ленту привязали к шее уже после их смерти. Шеридан же сперва задушили.
— Сперва? Что вы имеете в виду? — спросил Миллер.
— Если человека избивают, пока он жив, то появляется определенный тип синяка. Он отличается от синяка, который возникает, если били уже мертвого человека.
— И что у нас в данном случае?
Мэрилин Хэммингз хмуро улыбнулась.
— Тут нечто, что я с трудом понимаю. Необходимо взглянуть на это дело под другим углом. Подкожные синяки, множество подкожных синяков, и то, насколько они обесцвечены, говорит о том, что побои наносились уже после смерти жертвы.
— Не понимаю, — признался Миллер. — Вы утверждаете, что в предыдущих трех случаях побои были нанесены до того, как жертву задушили, а в этом случае все наоборот?
— По всей видимости, так и было.
— А удушение? Она умерла от удушения?
— Да, причиной смерти определенно стало удушение. Это было сложно определить во втором случае, с Энн Райнер, секретарем. Избиение было таким сильным, что она могла умереть за несколько секунд до того, как ее начали душить. В ее мозге, в глазных впадинах и в основании шеи обнаружились кровоизлияния. Ей были нанесены чрезвычайно жестокие побои, и я думаю, что она все равно бы не выжила.
— Так что у нас в этом случае? — спросил Миллер.
— Перед нами похожая смерть, но иной порядок нанесения увечий. Я вижу, что женщину сначала задушили, а потом сильно избили, но, в отличие от других случаев, лицо осталось нетронутым.
— Что вам подсказывает интуиция? Что вы думаете по этому поводу?
— Что я думаю? Я думаю, что не могу ответить на этот вопрос, Роберт.
Когда Мэрилин назвала его по имени, Миллер взглянул на нее. То, каким тоном она это произнесла… Он многим был ей обязан. Ее показания помогли Миллеру выпутаться из истории, которая могла положить конец его карьере. Она спасла его. Испытывал ли он к ней обычную благодарность, или это было другое, неожиданное чувство?
— Вы не обязаны это записывать, — сказал он. — Вы сможете отказаться от всего, что сказали. Меня просто интересует ваше мнение о том, что случилось.
Мэрилин посмотрела на Роса, и тот кивнул, успокаивая ее.
— Я полагаю, что кто-то… Я полагаю, что кто-то хотел, чтобы это убийство выглядело так же, как и первые три. Очень хотел.
