Его глаза были заклеены клейкой лентой.
Это уже не похмелье. Это все по-настоящему.
Сердце бешено стучало в груди. Он собрал остатки сил, чтобы закричать, но рот тоже был заклеен. Он попытался пошевелить ногами, но они оказались привязанными к кровати.
Он привязан к кровати. Рот и глаза заклеены лентой. Нет! О боже, нет!
Приложив максимум усилий, Ларри попытался освободиться. Через несколько секунд он почувствовал спазм в желудке, и горячая кислая желчь заполнила рот. Он проглотил ее.
«Надо глубоко дышать, – напомнил он себе. – Дыши глубоко носом, вот и все… Дыши, все пройдет».
– Умно, Ларри, – послышался мужской голос. – Я бы не хотел, чтобы ты захлебнулся собственной рвотой.
Ларри Рос окаменел. Кто-то был в спальне.
– Ты знаешь, кто я такой?
Голос был глубокий, спокойный и ровный. Совсем незнакомый.
– Подумай хорошенько. Это важно.
Он напряг остатки памяти, которые не были смыты выпивкой, но безрезультатно.
Он отрицательно покачал головой. Какое-то время слышались лишь взрывы фейерверков, аплодисменты и отдаленный звук прибоя. Ветер, который проникал сквозь окна, был влажным, с запахом соли, серы и шашлыков.
– Ну что же, очень плохо! – подытожил незнакомец. – Я знаю, кто ты. На самом деле я все про тебя знаю. Я знаю, сколько у тебя в банке денег, сколько отложено, какие есть акции. Я даже знаю, что две недели назад тебе сделали биопсию простаты. Печально, что именно мне придется сообщить тебе это, но результат положительный, Ларри. У тебя рак.
Ларри не воспринимал слов незнакомца. Стараясь не волноваться, он погрузился в себя, разрабатывая план действий. Как психиатр он знал, насколько важно сохранять спокойствие в чрезвычайных ситуациях. Может найтись решение, но он из-за паники его не заметит.
– Я даже знаю, что ты трахаешь жену по пятницам после ужина, – продолжал незнакомец. – Она идет наверх, снимает одежду и ложится на кровать, а ты влезаешь на нее и изо всех сил пытаешься ее завести. Если верить выражению ее лица, это худший момент за весь день. А та сучка, которую ты драл в больнице, – совершенно другая история. Что она в тебе нашла, для меня неясно. Наверное, все дело в количестве нулей на твоем счете в банке.
У него появилась идея. Он попытался кричать.
– У тебя есть что сказать?
Он быстро закивал.
Его голову резко прижали к кровати. Что-то острое впилось в шею.
«Спокойно, – сказал он себе. – Ради всего святого, спокойно!»
– Этот неприятный предмет – скальпель. Я сниму с твоего рта ленту, но если ты закричишь, если захочешь меня оскорбить или будешь задавать слишком много вопросов, я перережу тебе горло. Понял?
Он кивнул.
– Я знал, что ты согласишься со мной.
Ленту вместе с кожей и волосами резко сорвали с его рта. Он плотно сжал губы, скривившись от обжигающей боли, и быстро сделал несколько глубоких вдохов. Ему следовало сохранять спокойствие, чтобы придумать, как выпутаться из этой истории.
– Давай говори, но помни, что я тебя предупредил.
– Если ты все про меня знаешь, значит, ты знаешь и то, что я психиатр, – сказал он.
Ощущение было такое, словно в горло и рот напихали выты.
– Второсортный шарлатан. Большую часть времени ты проводишь в бутылке.
– Я могу тебе помочь.
Незнакомец рассмеялся.
– Что ты будешь делать, Ларри? Отвезешь в больницу и вставишь мне в яйца электроды, чтобы я успокоился?
– Нет, конечно же, нет!
– Тогда прекрати играть со мной, ты, заносчивый мудак!
Ларри Рос нервно сглотнул.
– У меня есть деньги.
– Меня деньги не интересуют.
– Всем нужны деньги. Я могу сделать тебя богатым, ты сможешь начать новую жизнь. Я могу дать тебе таблеток, я могу дать тебе… Я могу дать тебе всего, что пожелаешь, – промямлил Ларри, и тут страх поглотил его. – Пожалуйста, я сделаю все, что скажешь, пожалуйста, не трогай меня! Не трогай меня и мою семью, прошу тебя!
Последовала долгая пауза.
«Вот оно, думай об этом, – пронеслось у Ларри в голове. – Не спеши, пожалуйста! Господи, пожалуйста, спаси меня!»
– Ты вправду хочешь мне помочь?
Новый тон. А вдруг?
Ларри Рос почувствовал глубокое облегчение.
– Я сделаю все, что надо.
Незнакомец снова залепил ему рот лентой. Животный страх охватил Ларри. У него внутри все похолодело.
«Сними же! – беззвучно кричал он. – Пожалуйста, ради всего святого, сними и скажи, что тебе надо. Я же говорю, что сделаю все, что надо!»
Потом он услышал звук: пип-пип-пип.
Незнакомец звонил с мобильного.
– Алло, это 911? На Престон-вей 22 стреляли, в доме семьи Росов, – сообщил он. – Стрелявший серьезно ранен и все еще находится в доме. Поспешите. Ларри Рос истекает кровью. Я не знаю, выживет ли он.
Он прервал звонок.
Ларри Рос окаменел и слышал только биение собственного сердца.
– Расслабься, Ларри, – утешил незнакомец, подойдя к кровати. – Ты сейчас станешь историей.
Джек Кейси гнал по Саффокс-авеню, которая шла параллельно Престон-вей, откуда поступил звонок 911. Улица резко уходила направо, к пляжу. Прислушиваясь к хрусту шин по гравию, он вывел «тойоту» на плотный участок грязи, покрытый травой, и остановился. Яркие синие и белые огни машины привлекли внимание людей на пляже. И старики, и те, что помоложе, вместо того чтобы смотреть фейерверк, теперь пялились на полицейских, которые бродили вокруг одного из пляжных домов.
Джек постучал пальцами по рулю и выглянул из пассажирского окна. Длинный прямоугольный участок растительности и детская площадка разделяли две улицы. Он смотрел сквозь заросли на суету вокруг дома. Окна, как он смог разглядеть, были зашторены. За ними было темно.
Он не верил, что тот, кто вломился в дом, все еще был там. Он сомневался, что кого-нибудь могли подстрелить. С одной стороны, никто больше не звонил 911. Но тон звонившего озадачил его. Он был спокойным и холодным, без всяких эмоций. К тому же в нем чувствовался определенный механический резонанс, который наводил на мысль об использовании устройства для изменения голоса. Интуиция, на которую он привык полагаться еще в бытность агентом ФБР, подсказывала, что тут что-то нечисто.
Что-то ждало его внутри этого дома. Он был в этом уверен.
Он выбрался из машины, захлопнул дверцу и направился по улице к пляжу, чтобы взглянуть на фасад дома. Это был двухэтажный внушительный дом, крытый кедровой черепицей. С одной стороны к нему примыкали аккуратный газон и подъездная дорожка, на которой сейчас расположились три автомобиля – джип и пара новых «мерседесов». Окна второго этажа были открыты, но зашторены, как и все прочие. Два окна, которые находились как раз над широким крыльцом, были только закрыты. Внутри было темно, внешнее освещение выключено.
Джек протиснулся сквозь толпу, обогнул машины и наткнулся на Алекса Ронейна, одного из детективов в штатском города Марблхед. Тот стоял, опершись на машину и раскинув руки на капоте, словно распятый на кресте, и зевал.
Джек остановился рядом с ним. Влажный воздух, пропитанный запахом гнилых водорослей и соли, был наполнен треском раций и гулом возбужденных голосов.
– Есть следы стрелка?
Алекс Ронейн погонял в зубах спичку.
– Не здесь. Может, в доме, но наверняка сказать не могу, ты же нам запретил входить. Вот мы и топчемся, ждем тебя.
Джек положил руку на капот и бросил взгляд на двух патрульных, которые с фонарями осматривали гараж. Остальные вопросительно поглядывали на Джека. Им следовало быть внутри, осматривать дом, а не бродить вокруг, создавая видимость деятельности. Но Джек не хотел, чтобы они входили. По крайней мере, пока.
– Ты слышал этот звонок? – поинтересовался Джек.
– Ясное дело.
– И что думаешь?
– Какой-то торчок решил бомбануть дом, а может, и несколько, чтобы прикупить дури. Он достаточно сообразительный, чтобы понимать, что лучше отвлечь наше внимание. Поэтому сейчас, пока мы играем в полицейских и грабителей, словно здесь серийный убийца объявился, этот черт, наверное, на другом конце города уже кого-нибудь грабанул.
Ронейн несколько лет работал в Бостоне в отделе нравов, пока в него не всадили четыре пули во время неудачного рейда на наркоторговцев. Ему удалось выйти из комы, и несколько лет он жил на пособие, подрабатывая охранником и установкой окон, а когда пособие перестали платить, устроился детективом в Марблхеде.
– Я думаю, нас не просто так сюда вызвали, – возразил Джек, раздраженный равнодушием детектива.
Ронейн снова зевнул и поморгал, словно очнувшись после кошмара.
– Ты здесь сколько, полтора года? А я уже восемь лет, и самым захватывающим событием за все это время была погоня за одним латиносом из Лоуренса, который украл древний «мерседес» у Эдны Бэрроу.
– Я помню. Ты еще наставил на мальчишку пистолет и смеялся, когда он обмочился.
Лицо Ронейна потемнело.
– Я предпочитаю перестраховаться. Я решил, что такой парень, как ты, с твоим опытом, тоже не захочет рисковать.
