принес оружие или диктофон, но ничего не нашла.
— Я пришел один. Никто не знает, что я здесь. Это только между нами.
— Говори, если хочешь.
— Это ты, да? Ты специально это сделала?
— Сделала что?
— Той ночью. На вечеринке. Ты сказала мне, что она любит жестко. Ты напоила меня, чтобы я в это поверил. Ты должна рассказать обо всем копам. Я не насиловал Кейтлин.
— Еше как.
— Нет. Неправда. Ты сказала мне, что она любит жестко.
— А ты поверил потому, что хотел.
— Я поверил из-за того, что случилось между нами ночью, в машине.
— Неважно, во что ты поверил, придурок. Главное, что ты набросился на нее и изнасиловал, а она умоляла тебя этого не делать.
— Все было не так!
— Она не отбивалась только потому, что была обдолбана.
Его глаза сузились:
— Что ты об этом знаешь?
Я ухмыльнулась.
— Ах ты, сука, — нахмурился он.
— Полегче, тигр.
— Ты подсыпала ей какую-то дрянь, да? Хотела, чтобы я ее изнасиловал, по каким-то своим извращенным причинам. Боже, зачем тебе это?
Я пожала плечами:
— Из-за скуки? Смеха ради? Должна признаться, не ожидала, что все закончится так славно.
У Дерека отвисла челюсть. Он попятился.
— Ты больная, Ким.
— Это не меня подозревают в убийстве.
— Заткнись. Я к этому непричастен!
— Но я не вижу других кандидатур, а ты?
— У полиции нет ко мне вопросов. — Он попытался отмахнуться от моих слов. — Ты должна сказать им, что я не насиловал Кейтлин! Весь город ненавидит меня с тех пор, как она умерла. Я не хочу в тюрьму!
— Тогда тебе стоит слушаться адвоката, придурок. Уверена, он велел тебе ни с кем об этом не разговаривать.
— Я хотел достучаться до тебя. То, что ты сделала, нечестно, Ким. Неправильно! Мы можем не говорить им о том, что ты натворила, но ты должна сказать, что Кейтлин переспала со мной добровольно.
Я хихикнула:
— Зачем мне лгать? Что я за это получу?
— Ладно. Чего ты хочешь?
— Как ты сюда добрался?
— Мне пришлось уйти по-тихому, так что пешком.
Дерек жил всего лишь в двух милях от меня. Он мог пройти это расстояние минут за двадцать. Я волновалась только о том, что его могли видеть, но знала дорогу: в районе не было магистралей, да и час стоял поздний.
— Входи.
— Нет.
— Не можешь сделать даже такой мелочи?
— Почему ты этого хочешь?
— Потому.
— Потому — что?
Он меня раздражал. Либо мы это делаем, либо нет.
— Я хочу, чтобы ты вошел. Тогда я тебя свяжу.
Глаза Дерека распахнулись.
— Что?
— Я хочу поиграть в садомазо. Свяжу тебя, отшлепаю и унижу.
На миг он потерял дар речи. Слишком сильным был шок.
— Да или нет? — спросила я.
— Ты ненормальная.
— Кто может сказать, что теперь нормально?
Дерек сделал еще один шаг назад. Ночь была холодной, но он вспотел.
— Я не собираюсь этого делать.
— Тогда сгниешь в тюрьме.
— К черту! Я не дурак. Если я войду, ты скажешь, что я на тебя напал или еще чего.
— Нет, это я тебя свяжу, Дерек.
— Даже если я соглашусь, где гарантия, что ты очистишь мое имя?
Я рассмеялась:
— Гарантия? Блин, Дерек, я гарантирую тебе все, что хочешь.
— Понял. Твое слово ни черта не стоит.
— Но ты его только что получил, разве не так? Может, я тебе помогу, а может, и нет. Все зависит от того, будешь ли ты хорошим мальчиком. Хороших мальчиков ждут лакомства, а плохих секут.
Дерек напрягся:
— Ты ненормальная.
— Ты уже говорил, засранец. Хватит портить воздух. Или заходи — и мы повеселимся, — или проваливай с моей земли.
Дерек сгорбился. Уставился себе под ноги, повесил голову. Как ребенок, которого заставляют доесть остывший обед.
— Ну?
Удивительно, но он шагнул к двери.
— Толкни меня, — приказала я.
— Зачем?
— Ты знаешь, мне нравится жестко. Толкни и отбери нож. Втащи меня в дом.
Дерек закатил глаза. Актером он был никудышным, но сделал, как сказано. Очень уж хотел своих лакомств.
Смотреть порно с унижениями — одно, а заниматься им — совсем другое.
Дерек, перепачканный моей мочой и слюной, голый, сидел на стуле, который я принесла в гараж. Я привязала его лодыжки к ножкам, затянула узлы, которым научилась в герлскаутах. Его руки были связаны за спинкой стула. Я вцепилась ему в волосы — запрокинула голову, наслаждаясь отвращением на его лице, пока он сплевывал с губ капли мочи.
— Думала, ты обрадуешься, — сказала я, проводя ногтем по его вялому члену. — Ты наконец увидел меня обнаженной.
Я скинула футболку и трусики на бетонный пол. В гараже было прохладно, по коже бежали мурашки.
— Я не знал, что ты меня обоссышь!
— Я полна неожиданностей, Дерек. Пора бы уже понять.
— Мы закончили?
— Даже не начинали.
— Разве ты недостаточно меня унизила?
— О, пожалуйста, — сказала я, игриво похлопывая его по предплечью. — Мы закончим, когда я кончу.
— Ни за что! — вскричал он. — У нас с тобой секса не будет! Ты скажешь, что я тебя изнасиловал. Дашь им образцы... образцы твоих...
Я рявкнула на него:
— С чего ты взял, что твой мелкий отросток отправит меня в рай?! Забудь о сексе, Дерек. Он для зануд. Оставляю его вам, пахнущим лосьоном Ромео, и вашим одержимым селфи шлюхам. Из этих тел можно выжать куда больше удовольствия.
Он просто смотрел на меня. Эта потрясающая ситуация предельно меня завела. Я словно превратилась в ревущий мотоцикл из костей и горячей плоти и снова летела, подхваченная черным танго садизма, сердце качало кислоту, в киске вскипал плутоний. Единственное, что в этом не участвовало, — желудок. Он издавал булькающие звуки, его сводило от голода.
Мелкий траходемон проснулся. Я почувствовала, как он шевелится, крутит живот, будто диарея, и прокляла гадкого комара. Еще не родившись, он пытался испортить мне веселье.
— Ты развлеклась, — сказал Дерек.
— Капельку.
— Капельки хватит.
— Говорит парень с полным ртом мочи! — Я рассмеялась. — Это я скажу, когда хватит мне и, что самое
