— Иди оденься к приходу Ба-Ба, — сказала она Тиму. — Она скоро будет здесь.
Тим поднялся и заковылял из комнаты, переваливаясь с одной ноги на другую.
Джина высыпала колечки в коробку и со стоном опустилась на стул. На этот уик-энд она взяла двойную смену, чтобы немного подзаработать дополнительно. День еще не успел начаться, а она уже выглядела изможденной.
— Ты вечером занята? — спросил он.
Она отхлебнула кофе, бросив на него взгляд сквозь пар, поднимавшийся от кружки.
— Мне нужны деньги на нового врача.
Майкл, прислонившись к кухонной стойке, вздохнул. Старый логопед Тима вела его, сколько могла. Ребенку был нужен специалист, а услуги хороших специалистов не входят в программу государственного медицинского страхования.
— Пятьсот долларов, — сказала Джина. — Этого ему хватит до конца месяца.
— Господи… — Майкл с силой потер глаза, чувствуя, как накатывается головная боль. Он подумал о BMW и «линкольне», которые видел вчера ночью в Грейди Хоумс. За такие деньги можно было бы показать Тима пятидесяти специалистам.
— Возьми из наших сбережений, — сказал он.
Она фыркнула.
— Каких сбережений?
Рождество… Они влезли в свои сбережения перед Рождеством.
— Я собираюсь попросить еще одно дежурство в больнице. — Она поспешно подняла руку, чтобы остановить его возражения. — У него должно быть только самое лучшее.
— У него должна быть мать.
— Кстати, а как насчет твоей матери? — парировала она.
Майкл сжал зубы.
— Я не собираюсь выпрашивать у нее деньги.
Джина поставила свою кружку и при этом так стукнула по столу, что кофе выплеснулся ей на руку. Победить в этом споре не было ни малейших шансов — Майкл знал это наверняка, потому что такое происходило практически каждую неделю и течение последних пяти лет. Он работал сверхурочно, чтобы у Тима было все необходимое. Джина дважды в месяц брала дежурства на выходные, но Майкл решительно выступил против ее работы в праздничные дни. Он и так ее почти не видел. Иногда ему казалось, что она специально все так спланировала. Они больше не были супружеской парой; они были партнерами, некоммерческой организацией, работающей на то, чтобы Тиму было хорошо. Майкл даже не мог вспомнить, когда у них последний раз был секс.
— Вчера вечером звонила Синтия, — сообщила Джина. Это была их испорченная соседка. — У нее там доска оторвалась или что-то в этом роде.
— Доска оторвалась? — переспросил он. — А Фил где?
Она оперлась ладонями о стол и встала.
— В Ботсване. Черт, я не знаю, Майкл! Она просто спросила, не мог бы ты ее починить, и я ответила, что мог бы.
— А ты не хотела сначала спросить об этом у меня?
— Хочешь — делай, не хочешь — не делай, — бросила она, выливая остаток кофе в раковину. — Мне нужно собираться на работу.
Он смотрел ей вслед, когда она шла по коридору. Каждое их утро было похоже на это: Тим устраивает беспорядок, они убирают, потом между ними возникает спор по какому-нибудь глупому поводу. В довершение всего скоро должна появиться Барбара, и Майкл был уверен, что теща обязательно найдет, на что пожаловаться, будь то больная спина, мизерное пенсионное пособие или тот факт, что Майкл наградил ее умственно отсталым внуком. В последнее время она клейкой лентой приклеивала к холодильнику статьи о синдроме войны в Заливе, явно намекая на то, что Майкл совершил в Ираке что-то ужасное и этим навлек беду на их семью.
Майкл зашел в спальню и быстро оделся, пропустив утренний душ, чтобы лишний раз не сталкиваться в ванной с Джиной. Увидев, как «тойота» Барбары подъезжает к дому, он схватил молоток из ящика для инструментов и выскочил через заднюю дверь как раз в тот момент, когда теща заходила через парадный вход.
Часть забора из сетки-рабицы вокруг их заднего двора была повалена деревом во время последней снежной бури, и у них не было денег, чтобы починить его. Он перепрыгнул через поваленную секцию, старясь не зацепиться брюками за покореженную проволоку и не удариться лицом об землю. Еще раз.
Он постучал в заднюю дверь и, дожидаясь, пока Синтия откроет, заглянул в окно. Явно не торопясь, она прошлепала через прихожую в коротком кукольном халатике, открывавшем на обозрение ночную рубашку и трусики «танга» под ней. Все было белым и практически прозрачным. Интересно, где все-таки Фил, подумал Майкл. Если бы Джина когда-нибудь попробовала открыть Филу дверь в подобном наряде, он бы прибил ее на месте.
Синтия возилась с замками, наклонившись вперед и демонстрируя свою грудь. Длинные светлые волосы закрывали лицо. Вырез ночной рубашки был таким низким, что ему были видны кончики розовых сосков.
Майкл нетерпеливо взвешивал молоток на ладони, а голова наполнялась каким-то электрическим жужжанием. Он должен тут же развернуться, и пусть она сама ремонтирует свою доску. Блин, когда-нибудь Фил все равно должен вернуться, пусть он этим и занимается.
Открыв дверь, Синтия блеснула улыбкой.
— Как поживаешь, сосед?
— А Фил где?
— В Индианаполисе, — ответила она, прикрывая рот ладонью, чтобы подавить зевок. — Продвигает в массы резиновые чулки, чтобы я могла поддерживать стиль жизни, к которому привыкла.
— Ага.
Он взглянул через ее плечо. Кухня напоминала свинарник. В раковине высилась гора грязной посуды, повсюду валялись коробки из-под пиццы на заказ, пепельницы были переполнены окурками. Он даже заметил плесень, плавающую в стакане чего-то, похожего на апельсиновый сок.
— Джина говорила, что у тебя тут где-то доска оторвалась, — сказал он.
— И нуждается в укреплении, — по-кошачьи улыбнулась Синтия.
Майкл опустил молоток.
— А ей ты зачем позвонила?
— Соседи должны помогать друг другу, — ответила она, словно это было нечто само собой разумеющееся. — Ты ведь сказал Филу, что позаботишься обо мне, пока его не будет.
Фил имел в виду вовсе не это.
Ухватившись за воротник рубашки, она затащила его в дом.
— Ты выглядишь таким напряженным.
— Я не могу этого делать.
— А что ты делаешь? — спросила она, притягивая его к себе.
Он подумал о Джине, о том, что она больше не смотрит на него так, вспомнил свои ощущения, когда она отталкивала его.
— Не могу — и все.
Ее рука плотно прижалась к его брюкам спереди.
— А кажется, что можешь.
У Майкла перехватило дыхание, а глаза сами собой скользнули по изгибу ее маленькой груди к тугим, напряженным соскам. Он почувствовал, как ее язык проскользнул через его губы, и живо представил, как это будет, когда он закроет ей рот своим ртом.
Она расстегнула змейку на его брюках и залезла рукой внутрь.
— Тебе нравится? — спросила она, делая круговые движения большим пальцем.
— Боже, — прошипел он сквозь зубы. — Да.
«ДЕКАТУР СИТИ ОБЗЕРВЕР», 19 июня 1985 года
РАЗЫСКИВАЮТСЯ СВИДЕТЕЛИ ПО ДЕЛУ ОБ УБИЙСТВЕ ФИННИПолиция разыскивает свидетелей по делу Мэри Элис Финни. Девочка была обнаружена убитой в своем доме в Декатуре в прошлое воскресенье. Шеф полиции Гарольд Уоллер в своем выступлении на пресс-конференции сообщил, что в тот вечер Мэри Элис отправилась с друзьями в торговые ряды Ленокс-Сквэр-Молл, а потом посетила вечеринку у соседей в Декатуре. Последний раз пятнадцатилетнюю девочку видели, когда она уходила с вечеринки с каким-то незнакомцем. Всех, кто видел Мэри Элис Финни или обладает какой-либо информацией о личности этого человека, просят позвонить в полицейское управление округа Де-Кальб. Родственники убитой отказываются давать какие-либо интервью, но в своем официальном заявлении Пол Финни, помощник прокурора округа Де-Кальб, отец девочки, попросил не вторгаться в частную жизнь семьи. Источники, близкие к расследованию, сообщают, что Салли Финни, мать девочки, обнаружила свою дочь, когда утром пошла ее будить, чтобы идти в церковь.
Майкл чувствовал себя полным дерьмом. Проклятье, он и на самом деле был дерьмом!
Первый раз у них с Синтией это вышло случайно, просто несчастный случай. Майкл понимал, что это слабое оправдание; все было не совсем так, будто идешь себе, а в следующий момент уже кому-то засадил, но он действительно думал об этом именно в таком ключе. Фил как-то позвонил ему ночью по междугородной связи из Калифорнии, он жутко волновался, потому что не мог дозвониться до Синтии. Парень постоянно в разъездах, продает женские чулочные изделия большим универмагам и, вероятно, время от времени закладывает. Доказательств у Майкла не было, но он три года проработал в полиции нравов и хорошо знал этот тип бизнесменов, которые вдали от дома по ходу дела охотно пользовались услугами местных барышень. Постоянные звонки, проверяющие Синтию, больше напоминали звонки раскаяния, способ следить за ней, когда не можешь проследить за собой.
