— Я и не собираюсь так делать, по крайней мере до тех пор, пока не получу более подробную информацию.
— Х-хорошо.
— Ваш сосед сейчас дома?
— Н-нет. Он где-то бродит. Ведь вам известно, что ва-вампиры делают по ночам. Днем его не-не-возможно увидеть. Он спит у с-себя д-дома в-в г-гробу. Бьюсь об з-заклад.
— Где вы живете? Я вышлю туда машину, — Джессика подумала вдруг о том, не был ли этот звонок очередным розыгрышем.
— Нет! Нет! Н-никаких машин!
— Сэр, я не смогу помочь вам, если вы не…
— Доктор Коран, я больше ни с кем об этом не говорил. Я б-боюсь. Они упрячут м-меня в с-сумасшедший дом.
На какой-то миг Джессика подумала, не разговаривает ли она с самим убийцей. Возможно, он представлял собой классический образец раздвоения личности, и в то время, как одна его половина получала удовольствие от убийств, другая питала к ним отвращение и ненавидела существо, убивающее снова и снова. Вполне возможно, она разговаривала сейчас с Дэйвиком Росничем, но боялась спугнуть его подобными вопросами. Прежде всего, нужно узнать, где живет убийца, назначить с ним встречу. Или с тем, кто знает убийцу.
— Так вы приедете или нет? — настаивал незнакомец.
— Хорошо. Назовите адрес.
— 5234 Оук Гроув. Если вы приедете не одна, клянусь, я не стану говорить.
— Вы уверены в том, что видели?
— Да.
— Как зовут человека, которого вы подозреваете?
— Нет, я с-скажу, когда вы п-приедете, а то вы решите не ехать.
— Но, сэр, если мы узнаем его имя, то сможем кое-что проверить.
— Нет! П-просто приезжайте. Я покажу вам. Я в-вижу из окна, что он делает с-странные в-вещи. У него… у него есть самые разные хирургические инструменты. Катетеры, трубки, скальпели…
Незнакомец замолчал, но все же Джессика уловила в его голосе что-то напряженное и жалобное.
— Хорошо, хорошо, я постараюсь приехать как можно скорее.
— Я ч-читал с-свежие г-газеты. Читал о том, что г-говорят ваши л-люди. Ужасно, п-просто ужасно! Что он сделал с этими бедными женщинами!
— И мужчинами, — добавила Джессика. — Он убил, по меньшей мере, двух мужчин. У нас есть причины предполагать — есть и другие жертвы, — сказала она, чтобы проверить, какую реакцию вызовут её слова.
— Мужчин? В г-газетах ничего не с-сказано о том, что он с-сделал с мужчинами. М-мне он никогда н-не нравился. П-противный тип.
— Я выезжаю, — Джессика повесила трубку.
Девушка знала — она не должна ехать туда одна, чтобы не попасть в ловушку. Но, к сожалению, доказательств у нее было недостаточно, а настаивая на дублере с такой информацией, ей никогда не получить необходимого распоряжения.
И потом, ей даже в голову не пришло, что заика, который только что звонил, мог оказаться тем самоуверенным, методичным убийцей, по следам которого она идет все это время. Встретившись с незнакомцем она лишь поможет дальнейшему расследованию. Хотя девушка и понимала, что в дневное время чувствовала бы себя более уверенно.
Если бы только Отто не улетел назад, в Квонтико. Единственным человеком, к которому она еще могла обратиться, оставался Бруэр, но в его обществе Джессика чувствовала себя как-то неловко.
Она была не настолько круглой дурой, чтобы ехать по указанному адресу одной, прекрасно понимая, какому риску подвергается. Джессика еще раз набрала номер отделения ФБР, но Джо Бруэр еще не появлялся. Девушке ничего не оставалось делать, как рассказать о телефонном звонке другому агенту, который нашел и отметил на карте местности адрес, названный ею. Она попросила:
— Если с вами свяжется Джо, передайте ему — я проверяю этот адрес.
Агенту, казалось, надоел разговор. Как Бруэр и все остальные, он был убежден — чикагский вампир — не кто иной, как Ловенталь, который уже мертв. Больше трупов с выкачанной кровью не обнаружили, и этот факт успокоил правоохранительные органы, сделал их инертными. Даже Отто и его команде психологического профиля хотелось верить, что самоубийство Ловенталя подвело черту под делом. Собственно, только Джессика не смирилась с этим фактом.
— Конечно, конечно, я передам ему, — заверил ее агент.
Потом девушка позвонила в тринадцатый полицейский участок, чтобы задать кое-какие вопросы дежурному сержанту. Она спросила, занимался ли их участок человеком, проживающим по данному адресу.
— Когда именно?
— За последние год-два.
— Это может занять некоторое время.
— Может, я перезвоню через час?
— Лучше дайте мне номер вашего телефона, и я сам позвоню вам.
— Постарайтесь сделать проверку за час, сержант.
— Это не так просто, но я постараюсь помочь вам, доктор.
— Спасибо, сержант.
Джессика не спеша принялась одеваться, зная, что впереди у нее целый час, но не прошло и получаса, как раздался звонок.
— Да, от этого человека поступало несколько жалоб.
— Как его зовут?
— Гэмбл.[32]
— Оно ему подходит, — задумчиво сказала девушка.
— Что вы сказали?
— Да так, ничего.
— Его полное имя — Хиллари Гэмбл. Это человек с причудами.
Снова подходит, подумала Джессика, но вслух ничего не сказала.
— Как зовут человека, на которого он жаловался?
— Он жаловался, практически, на всех соседей. Это очень досадный парень. Похоже, он любит создавать различные проблемы.
Перечень жалоб, поступивших от Гэмбла, варьировался от слишком любопытных соседей, сующих носы не в свое дело, до одного из них, постоянно создающего нестерпимый шум.
— Это самый настоящий сумасшедший и, простите за выражение, доктор Коран, но мы в участке называем его в каждой бочке затычкой.
— На что он жаловался в последний раз?
— Он утверждает, что в доме его соседа хранятся части человеческого тела, а сам этот человек — убийца.
— Эти факты проверялись?
— Да, и не подтвердились.
— Обыск проводился?
— Полицейские ничего подозрительного не обнаружили.
— Сколько раз полицейские побывали там?
— Начиная с января, уже трижды.
— Так все-таки, обыскивали это место?
Джессика невольно подумала о деле Джеффри Деймера, произошедшем в Милуоки около двух лет назад.
— Дело в том, что сам жалобщик был арестован.
— За что?
— Он выставлялся в неприличном виде перед женщиной-офицером, мэм… простите, доктор.
У Джессики вырвался стон, и она положила трубку.
* * *
Отто Баутин и Джо Бруэр зацепились за одно имя торгового представителя «Бэлю-Сторк», чьи маршруты совпадали с местами нахождения жертв убийств Т-9. Его звали Мэтью Матисак. Однако, записи в регистрационном журнале оказались неполными, некоторые поездки Матисака за последние семь месяцев отсутствовали, это не могла объяснить даже служащая, отвечающая за ведение журнала. Она сказала, что им лучше всего поговорить с непосредственным начальником Матисака, мистером Сарафианом.
Шел уже одиннадцатый час вечера, но они решили побеспокоить Сарафиана, за ним отправились полицейские. Дело, связанное с Ловенталем, взбудоражило компанию, но никому из сотрудников не хотелось быть втянутым в следствие. Большую часть времени агенты ФБР потратили на работу с документацией. Руководитель «Бэлю-Сторк» по связям с общественностью, вице-президент компании и члены совета собрались, чтобы успокоить волнения, вызванные приездом в «Бэлю-Сторк» сотрудников ФБР.
Когда привезли Сарафиана, в плаще, наброшенном поверх пижамы, было видно, что тот в ярости. Переступив порог кабинета, он принялся кричать, что этого так не оставит и будет жаловаться на ублюдков, вытащивших его из постели.
Отто Баутин перебил его и, смерив пристальным взглядом, произнес:
— Я и есть тот ублюдок, на которого вы собираетесь жаловаться. Позвольте представиться, инспектор Отто Баутин, глава отдела ФБР.
Сарафиан был явно ошеломлен.
— А… ФБР… Значит, это имеет отношение к бедняге Ловенталю.
— Да, но нам хотелось бы поговорить с вами об еще одном сотруднике вашей компании по имени Матисак.
В холодных темных глазах Сарафиана промелькнул интерес, и это не укрылось от опытных агентов ФБР.
— Не могли бы вы объяснить, почему в регистрационном журнале отсутствуют записи о некоторых его рейсах?
— Возможно, все дело в некомпетентности. Мы всегда испытывали нехватку квалифицированных кадров, которые могли бы грамотно заполнять документацию. Ведь стоит допустить даже самую незначительную ошибку, и все будет искажено. Но почему вас интересует Матисак? Мне казалось, ваши люди решили, что убийца… Ловенталь?
— Что вы можете сказать нам о Матисаке?
Сарафиан пожал плечами.
— Странный человек, себе на уме. Его нельзя назвать общительным, но по работе к нему претензий нет. Правда, у него кое-какие физические проблемы, которые создают определенные трудности.
