– Клянусь твоей задницей, идиот, так и есть!
Танк снова попытался возмутиться. Джи-Джи не обратил на него никакого внимания.
– Посмотрите-ка, парни, что у нас здесь есть. Несколько человек стали слушать, в глазах их колыхалась пустота то ли от выпитого спиртного, то ли от скуки, остальные побрели на свои места. Джордж допел песню, и ему на смену пришли «Роллинг Стоунз». Бармен снова принялся разливать выпивку по стаканам. Шум постепенно усиливался.
– Подумаешь, на хрен, событие! – проорал мужчина у бара. – Нашел бабу, которую при твоем виде не стошнило.
Смешки.
– Да ты присмотрись не членом, а глазами, болван! – ответил Джи-Джи завывающим аденоидным голосом. – Доводилось слышать когда-нибудь о Костной Дамочке?
– Да кто она, черт подери, такая?
– Та самая дамочка, которая немножко покопалась на заднем дворе «Гадюк». Вы что, не слышали о такой? – Он уже почти кричал, шейные сухожилия натянулись, как струны.
Несколько завсегдатаев снова повернули головы в нашу сторону, на их лицах читалось замешательство.
– Вы что, придурки, газет вообще не читаете? – громко проскрежетал Джи-Джи, стараясь привлечь всеобщее внимание.
Все уже вернулись к своим напиткам и прерванному разговору. Лишь один Танк направился к нам, двигаясь с чрезмерной осторожностью очень пьяного человека. Тяжело дыша, он встал передо мной и провел рукой по щеке.
Я отвернулась, но он схватил мой подбородок и дернул к себе мое лицо. От перегара мой желудок моментально взбунтовался.
– По мне, так она не смахивает на слишком уж крутую телку. Я промолчала.
– Ты, что, немая, plotte?
Проигнорировав тот факт, что меня назвали шлюхой, я взглянула ему прямо в глаза.
Свободной рукой Танк рванул молнию на своей куртке. Когда она распахнулась, я увидела рукоятку пистолета тридцать восьмого калибра, заткнутого за пояс. По спине пробежал неприятный холодок страха.
Краем глаза я заметила, как со стула у бара соскользнул какой-то человек и не спеша, двинулся в нашу сторону. Он подошел к Танку и дружески стукнул того по плечу.
– Это кто такая?
Парень в мешковатых черных штанах, увешанный золотыми цепями, распахнутый жилет являет взору белую-пребелую кожу. Образчики тюремного искусства украшали его грудь и руки, глаза скрывались за солнечными очками с большими стеклами. Мускулы вздувались буграми. По-французски он говорил с сильным акцентом.
Танк отпустил мой подбородок и отодвинулся, слегка пошатываясь.
– Это та сука, которая выкопала Гейтли и Мартино.
«Что бы ни случилось, сохраняй спокойствие», – сказала я себе.
– Если бы ты покопалась не в земле, а в Паскале, милочка, тебя бы ждало открытие просто невероятных размеров.
Паскаль снял очки, и мой страх стал нарастать. В прозрачных, остекленевших глазах светилось выражение безграничной уверенности, какую могут дать только амфетамин или героин.
Паскаль потянулся ко мне, но я выставила свободную руку и оттолкнула его.
– Какого черта? – Он вытаращился на меня своими расширенными зрачками.
– Кто-нибудь, держите этого парня на привязи, – удалось выдавить мне из себя с гораздо большей храбростью, чем я испытывала на самом деле.
Лицо Паскаля пошло бурыми пятнами, на шее и на руках вздулись мышцы.
– Что это за хренова сучка?
Он снова потянулся ко мне. Я опять отбросила его руку. От страха я уже почти сознание теряла, но не могла показать им, что смертельно боюсь.
– Ты, наверное, только что вышел из дремучего леса, где никто и слова не в состоянии сказать вежливо, так что за отсутствие манер не стоит тебя порицать. Но только никогда больше не дотрагивайся до меня, – прошипела я.
– Мать твою! – Пальцы Паскаля сжались в кулак.
– Хочешь, я прострелю ее задницу? – поинтересовался Танк, потянувшись за пистолетом.
– Веди себя смирно, сука, а не то эти парни раскидают твои мозги по стене. – Джи-Джи захихикал, пихнул меня вперед, после чего скрылся в толпе.
Я развернулась, чтобы убежать, но Паскаль схватил меня и резко заломил руку за спину. Боль огнем охватила плечо, на глазах выступили слезы.
– Не здесь, Паскаль, – вмешался Реми низким, безжизненным голосом. Он занял позицию за спиной моего мучителя, по-прежнему не убирая биту с плеча. – Займись этим где-нибудь еще.
– Нет вопросов. – Паскаль обхватил рукой мое горло и прижался ко мне всем телом. Я почувствовала какой-то холодный твердый предмет у своей шеи.
Я отбивалась и выкручивалась изо всех сил, но куда уж было мне справиться со всеми наркотиками, бурлящими по его венам.
– Allons-y,[31] – прорычал Паскаль, наполовину толкая, наполовину волоча меня на задний двор. – Эта сучка сегодня идет в оперу.
– Нет! – закричала я, от ужаса забыв о своем решении сохранять спокойствие, что бы ни случилось.
Сжав одной рукой трахею, больно загибая локоть под неестественным углом другой рукой, Паскаль потащил меня через толпу. Лезвие ножа подпрыгивало при каждом шаге, и я почувствовала, как по шее заструилась кровь.
Ярость и страх разогнали адреналин в крови, а мозг безумно выкрикивал противоречивые приказы.
Делай, как он говорит!
Не ходи с ним!
Я стала лихорадочно оглядываться в поисках спасения. Бармен просто стоял и наблюдал за нашим продвижением, его лицо почти исчезло за клубами сигаретного дыма. Из музыкального автомата доносились тяжелые звуки кантри-рока. Я слышала неодобрительные свистки и протестующие вопли, но окружавшие нас лица ничего не выражали, на них читалась апатия. Никто не выказал явного интереса к происходящему.
Не дай ему вывести тебя наружу!
Я отбивалась что есть мочи и извивалась, но все усилия оказались бесполезными против мускулов Паскаля. Сжав еще сильнее мое горло, он вытолкнул меня в заднюю дверь и стащил вниз по металлическим ступенькам. По звуку тяжелых шагов я догадалась, что за нами идет Танк.
Когда у меня под ногами раздался скрип гравия, я набрала как можно больше воздуха в легкие и с удвоенной силой стала вырываться, но Паскаль только усилил хватку. Почти обезумев от отчаяния, я наклонила подбородок и изо всей силы укусила его за руку.
Паскаль взвыл от боли и швырнул меня на землю. Я поползла через мокрые обертки, презервативы, крышки от пивных бутылок и окурки, желудок свело от сточной вони и запаха мочи. Дрожащими пальцами я пыталась расстегнуть карман, в котором лежал баллончик со слезоточивым газом.
– Так просто не отделаешься, сука! – прорычал Паскаль, с силой опуская ботинок мне на спину.
Я больно ударилась грудью о гравий. Воздух с шумом вырвался из легких, перед глазами вспыхнул белый свет.
Кричи!
Грудная клетка полыхала огнем. Я не сумела выдавить ни звука.
Ботинок сдвинулся, затем до меня донесся звук удаляющихся шагов. Хлопнула дверца машины. Судорожно хватая ртом воздух, я поползла вперед, локтями и коленями утопая в зловонной грязи.
– Сегодня не твой день, не так ли, дрянь? Почувствовав дуло пистолета у своего виска, я застыла. Лицо Танка находилось так близко, что мне снова пришлось вдыхать его перегар.
Я услышала скрип ботинок по гравию.
– Твой лимузин подан, сука. Танк, поставь ее на долбаные ноги.
Грубые руки подняли меня, как свернутый ковер. Я извивалась и сопротивлялась изо всех сил, но безрезультатно. Охваченная паникой, я исступленно оглядывала переулок. Ни души.
Звезды и крыши домов исчезли из поля зрения, когда меня перевернули и швырнули в машину. Танк вскарабкался на заднее сиденье, поставил ботинок у меня между лопаток и прижал лицо к коврику. Запахи пыли и засохшего вина, застоявшаяся вонь от сигаретного дыма и блевотины вызвали в теле волну тошноты.
Хлопнули дверцы, шины взвыли, и машина рванула с места.
Я в ловушке! И сейчас вот-вот задохнусь.
Я сумела подтянуть руки до уровня плеч и подняла голову. Но ботинок снова опустился, каблук больно врезался в затылок.
– Только пикни, и я всажу в тебя хренову пулю! – Голос Танка стал жестче, язык уже почти не заплетался.
Я ничуть не сомневалась, что он выполнит угрозу. Этим людям, чья обычно глубоко скрытая злоба вырвалась на поверхность под воздействием спиртного и наркотиков, убить меня – как муху раздавить. «Не провоцируй их, Бреннан, пока не представится возможность сбежать, – подумала я. – Ищи брешь». Я опустила голову и замерла в ожидании.
Паскаль нервно вел машину, нажимая на газ и тормоза быстрыми, отрывистыми движениями. Машина сильно подпрыгивала и кренилась, отчего меня еще больше затошнило. Лишенная возможности выглянуть, я считала все остановки и повороты, пытаясь запомнить дорогу.
Наконец мы остановились. Танк снял ногу, открылись и захлопнулись дверцы. До меня донеслись обрывки разговора, затем задняя дверца снова открылась. Паскаль вцепился стальной хваткой в мои руки и вытащил меня из машины.
Пытаясь удержать равновесие, я заметила Танка. Ужас волной пронесся по позвоночнику. Он держал в руках пистолет, целясь прямо мне в голову. В его глазах в бледно-розовом уличном освещении мерцала тьма, они горели от предвкушения. Я подавила вспыхнувшее было желание умолять, понимая, что мои просьбы лишь подогреют его жажду крови.
