Коронер. Тогда человек специально должен был идти очень тихо?
Миссис Ричардсон. Да, иначе я обязательно услышала бы его.
Херриет Хардиман (проживает на Ханбери-стрит, 29, продавщица требухи и обрезок, снимает переднюю комнату на первом этаже). В пятницу я легла в половине одиннадцатого. Мой сын спит в одной комнате со мной.
Ночью я не просыпалась. Около 6 часов утра меня разбудили тяжелые шаги в коридоре. Мой сын еще спал, я разбудила его и попросила сходить на задний двор, потому что подумала, что там мог быть пожар. Он вернулся и сказал, что во дворе лежит убитая женщина. Я осталась в комнате. Я часто слышала, как люди идут во двор через коридор, но никогда не выходила, чтобы посмотреть на них.
Джон Ричардсон (проживает на Джон-стрит, Спиталфилдс, грузчик на рынке). Я помогаю матери. В прошлую субботу я пришел на Ханбери-стрит, 29, между 4:45 и 4:50. Хотел проверить, все ли в порядке в погребе, так как некоторое время назад у нас украли оттуда инструменты. После того как подвал был взломан, я стал приходить на рынок ранним утром.
Коронер. Входная дверь была открыта?
Ричардсон. Нет, она была закрыта. Я поднял защелку и прошел через коридор, ведущий во двор.
Коронер. Вы ходили во двор?
Ричардсон. Нет, дверь во дворе была закрыта. Я открыл ее, присел на пороге и вырезал кусочек кожи с ботинка старым столовым ножом длиной около 13 см. Я хранил его в комнате на Джон-стрит. Я нарезал морковь, покормил ею кролика и убрал нож в карман. Обычно я не ношу его там. Срезав кусочек кожи с ботинка, я завязал шнурки и вышел из дома на рынок. Я не запирал заднюю дверь. Она захлопнулась сама. Я закрыл лишь входную дверь.
Коронер. Как долго вы там были?
Ричардсон. Не более двух минут.
Коронер. Было уже светло?
Ричардсон. Достаточно светло.
Коронер. Вы заметили во дворе что-нибудь необычное?
Ричардсон. Я обязательно заметил бы умершую, если бы она лежала там. Я увидел тело только за две или три минуты до прихода доктора. В то время я был в соседнем дворе. Томас Пиерман рассказывал мне об убийстве на рынке. Стоя на пороге, я заметил, что замок на двери подвала был на месте.
Коронер. Вы сидели на верхней ступеньке?
Ричардсон. Нет, на средней, мои ноги касались плитки во дворе.
Коронер. Должно быть, вы были совсем рядом с тем местом, где была найдена покойная?
Ричардсон. Да, я должен был увидеть ее.
Коронер. Вы провели там всю ночь?
Ричардсон. Да.
Коронер. Не заметили никого незнакомого?
Ричардсон. В разное время там было много людей — как мужчин, так и женщин. Я часто выгонял их. Они также попадаются нам на лестничной площадке второго этажа.
Коронер. Вы хотите сказать, они приходили туда с аморальными целями?
Ричардсон. Да, именно так.
Снова вызвали миссис Ричардсон. Она сказала, что никогда ничего не пропускала и была настолько уверена в соседях, что оставляла двери в некоторых комнатах открытыми.
Коронер. Приходила вам когда-нибудь в голову мысль, что часть дома или двора могли использовать в аморальных целях?
Коронер. Вы можете сказать что-нибудь о кожаном фартуке?
Миссис Ричардсон. Да, мой сын носит его, когда работает в подвале. В четверг, 6 сентября, я нашла кожаный фартук сына в погребе. Он был покрыт плесенью. Сын не пользовался им уже в течение месяца. Я промыла фартук под струей воды во дворе и оставила там. Полиция, конфисковавшая фартук, нашла его на том же месте в субботу утром. Он находился там с четверга по субботу.
Коронер. Этот кран использовался?
Миссис Ричардсон. Да, всеми, кто проживает в доме. Фартук лежал на камнях. Полиция забрала пустую коробку, которая использовалась для хранения гвоздей, и полоску стали с гетр моего мальчика. В субботу в 6 часов утра, когда я пошла во двор, рядом с краном стояла кастрюля с чистой водой. Именно там она была и в пятницу в 8 часов вечер. Похоже, ее никто не трогал.
Коронер. Вы знаете что-нибудь о неизвестных женщинах, которых нередко видели на лестничной площадке второго этажа?
Миссис Ричардсон. Нет.
Коронер. Ваш сын никогда не говорил с вами об этом?
Миссис Ричардсон. Нет.
Тогда снова вызвали Джона Пайзера.
Пайзер. Я сапожник, живу на Коммершиал-роуд Ист, Малберри-стрит, 22.
Коронер. Это вас прозвали Кожаный Фартук?
Пайзер. Да, сэр.
Коронер. Где вы были в пятницу вечером?
Пайзер. На Малберри-стрит, 22. В четверг, шестого числа текущего месяца, я переехал туда.
Коронер. Откуда?
Пайзер. Из Уэст-Энда.
Коронер. Боюсь, нам понадобится более точный адрес. В котором часу вы оказались на Малберри-стрит, 22?
Пайзер. Почти в 11 часов вечера.
Коронер. Кто живет на Малберри-стрит, 22?
Пайзер. Мой брат, сводная сестра и мачеха. Я не выходил из дома.
Коронер. В течение какого времени?
Пайзер. До понедельника, когда в 9 часов утра сержант Тик арестовал меня. Коронер. Вы утверждаете, что ни разу не выходили из дома за это время? Пайзер. Таки есть, ни разу.
Коронер. Почему вы не выходили на улицу?
Пайзер. Так посоветовал мне брат.
Коронер. Вы находились под подозрением?
Пайзер. Это были ложные обвинения.
Коронер. Вы остались по совету друзей?
Пайзер. Да, я же вам говорил.
Коронер. Это был не самый лучший совет, который вам могли дать. Вас освободили, так что в настоящее время не находитесь под стражей?
Пайзер. Да, не нахожусь. Я хочу восстановить справедливость.
Коронер. Я вызвал вас сюда в ваших же интересах и отчасти для того, чтобы дать вам возможность сделать это. Можете ли вы рассказать нам, где вы были в четверг 30 августа?
Пайзер (немного подумав). На Холлоуэй-роуд.
Коронер. Лучше скажите, где именно вы были. Нам важно установить, где вы находились с четверга до утра пятницы.
Пайзер. В какое время, позвольте спросить?
Пайзер. Я жил в ночлежном доме Раунд-хаус на Холлоуэй-роуд.
Коронер. Вы провели там ночь?
Пайзер. Да.
Коронер. В какое время вы пришли туда?
Пайзер. В ту ночь, когда случился пожар в Лондонском доке, я пришел туда где-то в 2 часа ночи или в 2:15.
Коронер. Когда вы покинули ночлежный дом?
Пайзер. В 11 часов утра в тот же день. Я видел на плакатах надпись «Очередное ужасное убийство».
Коронер. Где вы были до двух часов ночи в пятницу?
Пайзер. В одиннадцать вечера в четверг я ужинал в ночлежке.
Коронер. Вы выходили?
Пайзер. Да, дошел до Севен-Систерс-роуд, а затем вернулся на Хайгейт-уэй, вниз по Холлоуэй-роуд. Подойдя к церкви, я заметил двух констеблей и экономку ночлежного дома, они разговаривали друг с другом. Возможно, там был один констебль, а не два. Я не могу сказать точно. Я спросил констебля, где пожар, и он ответил, что это далеко. Я спросил у него, как он думает, где это случилось, и он сказал: «Внизу, у доков Альберта». Насколько я помню, это было примерно в половине второго. Я дошел до железнодорожной станции Хайбери на той же стороне дороги, развернулся и отправился обратно в ночлежный дом.
Коронер. Никто не говорил с вами о том, что вы пришли так поздно?
Пайзер. Нет. Я заплатил ночному сторожу. Я спросил его, свободна ли моя кровать, и он сказал: «Места освободятся к одиннадцати часам. Вы же не думаете, что в этот час кровати будут пустовать?» Я заплатил ему 4 пенса за другую кровать. Я покурил на кухне, стоя справа от камина, а затем лег спать.
Коронер. Вы встали в 11 часов?
Пайзер. Да. Пришел дневной служащий и попросил нас встать, так как он хотел заправить кровати. Я встал, оделся и спустился вниз, на кухню.
Коронер. Есть ли что-нибудь еще, о чем вы хотели бы сказать?
Пайзер. Ничего.
Коронер. Когда вы говорили о Уэст-Энде, то имели в виду Холлоуэй?
Пайзер. Нет, другой ночлежный дом на Питер-стрит, в Вестминстере.
Коронер. Стоит заметить, что показания свидетеля подтвердились.
(Детектив-сержант) Уильям Тик. Зная, что Кожаный Фартук подозревается в совершении убийства, в понедельник утром я арестовал Пайзера на Малберри-стрит, 22. Я его не первый год знаю.
Коронер. Когда люди в этом районе говорят о Кожаном Фартуке, они имеют в виду Пайзера?
Тик. Определенно.
Коронер. Он был освобожден из-под стражи?
Тик. Да, вчера в 21:30.
Джон Ричардсон (вызванный снова) предоставил нож, больше похожий на десертный, которым отрезал кусок кожи от ботинка. Он добавил, что, поскольку нож был недостаточно острым, пришлось позаимствовать другой на рынке.
