— Он только что разнес вдребезги половину Лондона, — сообщил Леннокс, принимая у Клесст бокал. — Это что, лучевой пистолет?
— Лазер на космических лучах, если тебе так понятнее.
Леннокс, поднеся бокал ко рту, посмотрел на Клесст.
— Ах да, конечно. Я слишком много читаю научной фантастики. А в какой руке держать термоядерный реактор или что у него там?
— Это просто селективный передатчик. Передает энергию плотными пучками. Переход во времени. Две черные дыры, запертые в матрице из антивещества. Папа долго над ним работал, если измерять в реальном времени.
— И что, предполагается, что я поверю во все это?
— Нет, Коди. На самом деле это просто волшебство.
— Совершенное императором Мином и его очаровательной дочерью. Ну вы знаете, именно там писатели черпают свои идеи. — Некоторое время он молча потягивал виски и ждал пробуждения.
— Можно еще? — Леннокс протянул девушке пустой бокал. У нее были очень длинные ноги, и вообще она выглядела весьма привлекательно, затянутая в черную кожу.
Он решил, что, в конце концов, в белой горячке нет ничего такого ужасного.
— А знаешь, друзья меня предупреждали, что когда-нибудь дело этим кончится, — сообщил он Клесст.
— Ты все еще думаешь, что это галлюцинации, Коди?
Кейн отчистил свои огромные ладони и переоделся в смокинг. Они оказались в каком-то просторном кабинете, отделанном дубовыми панелями. Леннокс огляделся по сторонам в поисках дворецкого и чучела головы лося.
— Я сейчас не готов спорить с галлюцинацией.
— А если я начну отрывать тебе пальцы по одному? — предложил Кейн.
Леннокс обернулся к Клесст.
— Ты что, в самом деле родственница этому людоеду? Ты совсем не похожа на Мирну Лой.[72]
Кейн кивнул, и Клесст вышла из комнаты.
— Нас вообще-то друг другу не представили, — заметил Леннокс, проглотив воображаемый виски. Превосходный виски из сна.
— Если не считать трех раз, когда я прикрыл твою задницу. Я Кейн.
— Чарльз Фостер Кейн?[73]
— Просто Кейн.
— Итак, Кейн, — сказал Леннокс, выпрямляясь. — Как у вас делишки? Я слышал, что вас, ребята, давно изгнали. Вы с братом все еще не ладите?
— Ну как, все нормально? — поинтересовалась Клесст, вернувшись с какой-то агатовой шкатулкой.
— Не похоже. Он обладает силой, но не в состоянии ее контролировать. Вот почему он им нужен. И почему они еще могут до него добраться.
Кейн открыл шкатулку. Она была наполнена каким-то белым порошком.
— Не хочешь немножко подзарядиться, Коди? Пора тебе обрести нечто близкое к ясности мысли.
— Вы, британцы, достаете обалденный кокс, — одобрительно заметил Леннокс. — Давайте веселиться и гулять до зари. Знаешь, ты прекрасный хозяин, Кейн, извини, что назвал тебя людоедом. Я на самом деле буду скучать по тебе, когда проснусь. Кстати, сколько твоей дочке лет?
— Достаточно много, чтобы я была в состоянии сломать тебе хребет, — заверила его Клесст.
— Интересно. — Леннокс набрал золотой ложечкой белого порошка, вдохнул, наполнил снова и втянул в другую ноздрю. — Мягкий.
Он быстро повторил процесс и протянул шкатулку и ложку Кейну.
— Моя особая смесь, — объяснил Кейн. — Пришлось потрудиться, чтобы получить то, что нужно. Первая доза бесплатно.
— Дерьмо, — пробормотал Леннокс.
Он испытывал наркотическое опьянение, подобного которому не помнил. Секунду назад он уже был готов вырубиться — если допустить, что он уже не валяется где-то на тротуаре. Наркотик — явно не кокаин — разрезал пропитанную алкоголем завесу перед его глазами. Это было потрясающее чувство — как будто в его мозг впились осколки льда. Леннокс внезапно протрезвел, внезапно понял, что сидит в шикарно обставленном кабинете с затянутой в кожу девушкой и очень крупным, устрашающего вида мужчиной в черном галстуке. Внезапно он заподозрил, что это вовсе не сон.
— Я так рад, что ты наконец смог к нам присоединиться, Коди, — произнес Кейн. — Если хочешь прожить еще какое-то время, тебе нужно узнать несколько вещей относительно себя и тех, кто все про тебя знает.
Леннокс взглянул на свои руки. Они должны были дрожать, но не дрожали. Значит, это, скорее всего, сон.
— Ты знаешь, что означает популярное слово «синхроничность», когда его употребляют в смысле «совпадение»?
— Конечно, дорогой хозяин. Это несколько случайных событий, которые, как нам кажется, происходят неслучайно. Ты хочешь позвонить своей двоюродной бабушке Бидди, с которой уже много лет не разговаривал, и когда уже тянешь руку к телефону, он звонит — оказывается, это твоя бабушка Бидци. Некоторые называют это экстрасенсорным восприятием. Параноики во всем видят скрытый смысл.
— А насчет Гармонической конвергенции?
— Это какое-то особое положение планет. Якобы при этом высвобождаются некие астрологические силы, мумбо-юмбо и прочее и прочее, и мир навсегда изменяется. Кстати, кто ты по гороскопу?
— У нас разные знаки зодиака. Клесст, дай ему еще дозу.
Леннокс набрал себе еще две ложечки белого порошка с верхом.
— Это какой-то спид, верно? Может, винт с коксом?
— Наш секрет, — ответил Кейн. — Может, я дам тебе немножко с собой.
Он устроился в кожаном кресле, потягивая виски и разглядывая Леннокса.
— Предположим, некий человек обладает способностью контролировать случайные события. Что будет?
— Он станет очень везучим игроком и разбогатеет.
— Ты часто выигрываешь в автоматы, Коди?
— Ну, бывает, а что?
— Допустим, что твое желание поговорить с двоюродной бабушкой Бидди явилось достаточно мощным, чтобы побудить ее саму позвонить тебе?
— А если, наоборот, желание Бидди пообщаться было причиной моего внезапного порыва? Touche,[74] мой друг.
— В этом-то и состоит главная проблема, Коди. Причина или следствие? Если синхроничность — не случайное совпадение, кто ее контролирует? Кто всем заправляет?
— Клесст, солнце мое, сходи принеси своему папочке его вечернюю дозу торазина,[75] пока мы тут обсуждаем проблему курицы и яйца. Кстати, где ты купила такие шмотки?
— На Кенсингтон-маркет.[76] У меня там магазинчик. Приходи. Мы делаем тату и пирсинг.
Несмотря на наркотик, Леннокс почувствовал, что отключается.
— У меня ухо уже проколото.
— Это только начало.
— Какое совпадение, — произнес Кейн. — Клесст, может, ты подаришь Коди что-нибудь из своего ассортимента, сувенир на память?
Леннокс налил себе виски.
— Мне действительно пора просыпаться… э… то есть возвращаться. Это все на самом деле было так реально, ребята. Я только надеюсь, что завтра успею все записать, прежде чем оно выветрится у меня из головы.
— Не выветрится, — заверил его Кейн. — Я об этом позабочусь.
Леннокс одним махом осушил бокал, налил следующий. Это же сон, он может делать все, что хочет.
— Так что там насчет моронической индульгенции?
— Гармоническая конвергенция — проявление синхроничности во вселенском масштабе. Она открыла дорогу некоторым силам, высвободила скрытое могущество. Твое, например.
— Значит, отныне Земля станет лучшим местом для всех?
— Боюсь, что нет, Коди. На свободу вырвались только те силы, которые принято считать силами зла.
— Вот облом!
— Примерь-ка вот это. — Клесст протянула ему серебряную серьгу размером с фунтовую монету, изображавшую солнце. Солнечный диск в виде рычащего демона был окружен лучами, похожими на змей.
Леннокс неуверенно взглянул на амулет.
— Позволь мне, — сказал Кейн и быстро вдел серьгу в левое ухо Леннокса.
Леннокс поморщился, прикоснулся рукой к мочке и увидел на пальцах кровь. Ухо было проколото довольно давно, и отверстие, должно быть, начало зарастать.
— Неплохо смотрится, — одобрительно заметила Клесст.
Леннокс вспомнил, что во сне люди якобы не чувствуют боли, — но ведь он был готов хлопнуться в обморок, а такого во сне тоже не бывает.
— Где у вас этот кокс?
— Мы же не хотим перестараться в первый раз, правда, Коди? — сказал Кейн. — Мне кажется, на сегодня с тебя хватит. Но не волнуйся: завтра я с тобой свяжусь. Боюсь, для такси уже поздно, но мы тебя доставим в твой отель в целости и сохранности.
— Ключи, — произнесла Клесст и поймала брошенную Кейном связку.
— Я на самом деле протрезвел на пару минут, — объяснил Леннокс, приваливаясь к могучему плечу Кейна.
— Это кратковременный эффект, — ответил тот. — Придется тебе довольствоваться тем, что есть.
— А как получилось, что освободились только силы зла?
— Потому что они не несут добра.
— Понятно. Ты, значит, не веришь в Бога.
— Когда-то был один бог.
— Ну, хорошо. А где он сейчас?
— Я убил его, — заявил Кейн.
VII. Настали странные дни[77]
Леннокс проснулся в полдень от звонка телефона. Он находился в своем номере, но совершенно не мог вспомнить, как очутился здесь. У него остались какие-то смутные воспоминания о прошедшей ночи… Но сначала телефон.
