Он еще несколько раз сворачивал наугад, пока, к своему удивлению, не обнаружил, что случайно попал в тот самый переулок, где они оставили женщин. Однако ни Делорес, ни Вайноны там уже не было. «Наверное, их копы замели», — сказал Кэмпбелл. На самом деле девушки, замерзшие и перепуганные, решили вернуться в свой номер. Делорес упала на кровать, а Вайнона вызвала врача.
«Если мы дальше будем здесь болтаться, нас прикончат», — сказал Кэмпбелл. У Карписа разрывалось сердце. Но, видимо, это была не слишком сильная боль: он вдавил педаль газа, и «понтиак» рванул вперед.
Карпис больше никогда в жизни не видел Делорес Делани.
XIX
ПА-ДЕ-ДЕ
Январь 1935 —…
Это я создал Гуверу репутацию бесстрашного стража закона. И он не заслуживает этой репутации… Это я создал этого сукина сына.
Элвин Карпис
Карпис вел «понтиак» по направлению к дамбе Атлантик-Сити, ожидая встретить там засаду. Вместо нее он увидел только припаркованную на обочине машину с полицейскими. Когда бандиты приблизились, Кэмпбелл навел на копов автомат. Однако полицейские или не заметили их, или оробели — во всяком случае, пропустили. Перебравшись через дамбу, Карпис свернул на проселочную дорогу, потом некоторое время ехал по железнодорожному полотну, пока не нашел поляну, где можно было передохнуть. Голодные и дрожащие, они сидели там до самой темноты.
Ночью пошел дождь. Бандиты выбрались на шоссе. Постов не было видно, и они поехали на восток, не останавливаясь, пока не добрались до бензоколонки в Камдене. Карпису показалось, что служитель узнал его, но тот ничего не сказал и только сунул им карту дорог. Дождь перешел в мокрый снег. Бандиты пересекли границу Пенсильвании и здесь стали присматривать новую машину.
Миновав Квакерстон, Карпис заметил «плимут» и просигналил, чтобы водитель остановился. За рулем машины был 31-летний психиатр из Филадельфии Хорас Хансикер. Он послушался и затормозил у обочины. Карпис вышел из машины, продемонстрировал доктору свой автомат и сел к нему на заднее сиденье. Кэмпбелл занял место рядом с водителем и велел Хансикеру ехать вперед. Снег валил уже хлопьями. Перепуганный доктор Хансикер вел «плимут» на запад через Пенсильванию. Они ехали всю ночь и весь следующий день, в основном по скользким проселочным дорогам, и останавливались только затем, чтобы залить бензин. Хансикер был так напугай, что даже не пытался бежать на бензоколонках. Карпис и Кэмпбелл почти ничего не говорили, только отпускали замечания о состоянии дорог. Машина въехала в Огайо по проселочной дороге и в половине десятого вечера остановилась в городке Гилфорд-Центр, неподалеку от Акрона. Здесь Хансикера отвели на заброшенную ферму и привязали к батарее с помощью пижамы. Когда бандиты уехали, Хансикер двадцать минут развязывал узлы и потом, освободившись, пошел к соседней ферме. Через час полиция объявила тревогу и передала всем постам номер угнанной машины.
Беглецы ехали дальше на запад. Они миновали Толедо и затем повернули на север, в Мичиган. Не доезжая до Детройта, они остановились на бензозаправке в городе Монро, и Карпис позвонил в свое старое убежище — толедский «Казино-клуб». Он поговорил с приятелем по имени Кули Монро. Тот подъехал около половины третьего ночи. Карпис и Кэмпбелл, подняв воротники и низко надвинув шляпы, побросали все оружие на заднее сиденье новой машины. Старую бросили, не выключив фары и двигатель: пусть полиция думает, что они направляются в Канаду. Бандиты приехали в «Казино-клуб», но хозяин заведения Берт Энгус отказался их принять: он не хотел из-за них подставляться.[462] В конце концов Карпис отыскал своего старого покровителя Джо Роско, и тот устроил им убежище почти в центре города, в борделе Эдит Бэрри.
ФБР наступало им на пятки. Полиция нашла брошенную машину утром, в 5 часов 30 минут, и через четыре часа выяснила, кто ее угнал. Но еще до того, как была найдена машина, агенты догадались, что Карпис держит путь в свои старые места — в Кливленд и Толедо. «Летающая группа» ФБР была в этот момент рассредоточена между Чикаго и Флоридой, и Коннелли мог направить по следу только двух человек. Кливлендское и Детройтское отделения бюро тоже не располагали людьми для поисков Карписа и поэтому смогли только установить наблюдение и прослушивать телефонные разговоры в «Гарвард-клубе» в Кливленде, в «Казино-клубе» в Толедо, а также в доме Джо Роско. Через несколько дней информатор подтвердил, что Карпис вернулся в Толедо.
Начальник отделения ФБР в Детройте Уильям Ларсон запросил подкрепление. Гувер потребовал четких доказательств того, что Карпис находится в этом регионе. У Ларсона оказались довольно сырые сведения, ничего конкретного, но все же в ночь на 1 февраля в город прибыл Коннелли, чтобы возглавить захват дома Берта Энгуса. Однако никаких следов Карписа там не оказалось. Тон служебных записок, написанных в последующие дни, показывает, что оптимизм Гувера относительно поимки Карписа понемногу сходил на нет. В конце концов, это был последний серьезный преступник из числа тех, с кем велась Война, который еще оставался на свободе. Один раз он уже попался полиции в Атлантик-Сити, и его задержание представлялось Гуверу только вопросом времени.
Карпис тем временем был надежно спрятан в верхних комнатах борделя Эдит Бэрри. Он избежал сетей ФБР, но при этом понял, что мир вокруг него неузнаваемо изменился.
Убийство Фреда и Мамаши Баркер означало конец активной фазы Войны с преступностью и потому давало стране возможность оценить проведенную ФБР работу. После всего, что сделало бюро, можно было ожидать, что «людей правительства» провозгласят национальными героями. Однако этого не произошло, по крайней мере тогда. Вся слава в ту зиму досталась одному человеку — Мэлвину Пёрвису. Но о его шатком положении в бюро широкая публика не знала. Опрос, проведенный одним из журналов, показал, что в это время Пёрвис занимал седьмое место среди самых уважаемых людей в стране.
Скорее всего, это злило Гувера, но возможности изменить такое положение вещей у него пока не было. Историки всегда высоко оценивали работу хваленых фэбээровских специалистов по связям с общественностью, которые в середине 1930-х годов способствовали появлению массы комиксов, газетных статей и книг, но зимой 1935 года эта работа еще только начиналась. Во время Войны с преступностью Гувер на удивление мало уделял внимания пропаганде. Решение заняться популяризацией ФБР на самом деле принял не Гувер, а Гомер Каммингс. В августе 1933 года Каммингс, пытаясь довести до сведения публики информацию о предпринятых усилиях по борьбе с преступностью, встретился с вашингтонским колумнистом Дрю Пирсоном и спросил у него совета, как лучше всего поступить. Пирсон и его коллеги предложили разрекламировать именно ФБР, и Каммингс нанял для этого бруклинского газетчика Генри Сайдема. Сайдем, в свою очередь, привлек Кортни Купера, журналиста с ярким стилем, мастера криминального жанра. С конца 1933 года Купер опубликовал в журнале «Америкэн мэгазин» серию из шестнадцати статей, в которых Гувер предстал центральной фигурой Войны с преступностью. В одной из этих статей о директоре ФБР говорилось как о «великом мастере сыска, который не подходит под привычный нам образ сыщика». Гуверу статьи Купера настолько понравились, что он стал писать вместе с этим журналистом книгу. Куперу выделили собственный стол в центральном офисе ФБР и предоставили возможность беседовать с любыми агентами и читать любые написанные ими документы.
И все-таки легенду о «людях правительства» создал не Гувер и даже не Кортни Купер. Ее создал Голливуд. Уже через несколько дней после убийства Баркеров до Гувера дошли слухи, что на студии «Уорнер бразерс» пишется сценарий под названием «Люди правительства». В анонсах эту картину рекламировали как «первую великую историю людей, которые вели войну Америки с преступностью». И Гуверу, и Каммингсу эта идея не особенно понравилась. Каммингс даже публично опроверг заявление студии, что фильм отражает официальную точку зрения на Войну с преступностью. В ФБР обсуждали, стоит ли соглашаться, чтобы их называли «людьми правительства», но в конце концов согласились.[463]
Книга Кортни Купера о Войне с преступностью «Десять тысяч врагов общества»[464] уже готовилась к публикации, когда в апреле 1935 года в сопровождении массированной рекламной кампании вышел фильм «Люди правительства». В главной роли молодого агента ФБР снялся Джимми Кэгни. Его герой сражался с бандой злодеев-похитителей, чьи образы были срисованы с Диллинджера, Флойда и Нельсона. Фильм имел триумфальный успех. Всего за несколько дней он сделал то, чего не смогли сделать действительные события: превратил Гувера в общенациональный символ — в главу тех сил, которые борются с преступностью. Фильм стал настолько популярен, что до конца года вслед за ним появилось еще семь лент о деятельности ФБР: начиная с «Героя общества № 1» и до «Стреляйте в них!». Все сомнения Гувера по поводу того, стоило ли отдавать на откуп Голливуду работу по созданию своего имиджа, отпали.
