— Наркоманы. Нэш, предположительно, общается с черномазыми, поэтому давай-ка их тряханем. Если у них что-то припрятано, выбьем его адрес.
Я согласно кивнул; Ли остановил машину посреди улицы. Мы вышли и направились к четверке. Те, как по команде, сунули руки в карманы и зашаркали ногами — танец, который танцуют все подонки, когда начинаешь их шугать. Я сказал:
— Полиция. А теперь медленно и без глупостей повернулись к стене.
Они стали в положение для обыска: руки над головой, ладони к стене, ноги на ширине плеч.
Ли начал обыскивать двоих справа; белый парень вдруг пробормотал:
— Что за... Бланчард?
Ли ответил:
— Заткнись, говнюк. — И принялся его обшаривать.
Я взялся за негра посередине, проверив рукава его костюма, а затем обыскав карманы.
Левой рукой я вытащил пачку «Лаки Страйк» и зажигалку «Зипио», правой — стопку сигарет с марихуаной. Я сказал:
— Травка, — и швырнул их на тротуар, затем бросил взгляд на Ли. Негр-зутер, стоявший рядом с ним, сунул руку за пазуху своего широкого белого пиджака; на солнце блеснуло что-то металлическое. Я закричал: — Напарник! — И выхватил свой кольт.
Белый резко повернулся, и тут Ли дважды выстрелил ему в лицо. Зутер взмахнул ножом, но я успел выстрелить раньше. Выронив нож, он схватился за шею и рухнул на стену. Обернувшись и заметив, как второй черномазый засунул руку в карман брюк, я сделал три выстрела. Негритос повалился на спину.
— Баки, берегись! — Я присел и увидел, как Ли и последний черный целятся друг в друга. Ли опередил негра — три выстрела уложили его наповал, отхватив ему полголовы.
Я поднялся на ноги и, взглянув на четыре трупа и забрызганный кровью тротуар, заковылял к бордюру — меня все рвало и рвало, до боли в груди. Услышав сирены полицейских машин, я прикрепил к своей куртке жетон и обернулся. Ли выворачивал карманы убитых, выкидывая на тротуар ножи и марихуану, стараясь не испачкаться в крови. Потом он поднялся и направился ко мне. Я надеялся, что он как-то разрядит обстановку, но он ничего не сказал. По щекам у него текли слезы.
* * *
Оставшаяся часть дня ушла на то, чтобы изложить на бумаге эти десять секунд.
Мы написали наши отчеты на участке 77-й стрит. Затем нас допросила бригада следователей, расследовавших все перестрелки с участием полицейских.
Они сказали, что эти трое негров — Вилли Уолкер Браун, Касвел Притчфорд и Като Эли — были довольно известными наркоторговцами, а белый парень — Бакстер Фитч — в конце 20-х дважды привлекался за бандитские нападения. Так как у всех четверых была марихуана и оружие, следователи заверили нас, что никаких слушаний по этому делу не будет.
На все вопросы я отвечал уверенно и спокойно, Ли, напротив, сильно нервничал и бормотал про то, как, еще работая на участке в Хайленд-парк, он пару раз задерживал Бакстера Фитча за незначительные нарушения, и что этот парень ему где-то даже нравился. Во время допроса я сидел рядом с Ли, а когда нас отпустили, через толпу репортеров провел его к машине.
На крыльце дома нас уже встречала Кей. Одного взгляда на ее побледневшее лицо было достаточно, чтобы понять — она все знает. Кей подбежала к Ли и, обняв его, зашептала:
— Милый, милый мой котенок.
Какое-то время я наблюдал за ними, а потом заметил лежащую на крыльце газету.
Я поднял ее. Это был первый утренний выпуск «Миррор» с огромным заголовком: «Полицейские-боксеры в жестокой перестрелке! Четверо подонков убиты!!!» Ниже следовали рекламные плакаты, на которых Огонь и Лед в боксерских трусах и перчатках стояли друг против друга в боевой стойке, рядом были помещены фотографии четырех убитых. Я прочитал весьма художественное описание перестрелки и рассказ о нашем октябрьском бое и тут услышал крик Ли:
— Тебе этого никогда не понять, поэтому оставь меня в покое!
После этого он побежал к гаражу, Кей — за ним. Я стоял на крыльце, не веря своим глазам — этот непробиваемый сукин сын распустил нюни! Я услышал, как мотоцикл Ли завелся, через несколько секунд, визжа тормозами, вырвался из гаража и, кто бы сомневался, понесся гонять по Малхолланду.
Как только затих шум унесшегося вдаль мотоцикла, из гаража вышла Кей. Взяв ее за руку, я сказал:
— Он переживет. Просто он был знаком с одним из убитых, и это так огорчило. Но он переживет.
Кей странно на меня посмотрела:
— А ты очень спокоен.
— Там было так: или мы их, или они нас. Завтра присмотри за ним. У нас выходной, но, когда вернемся на службу, нам предстоит найти настоящего зверюгу.
— Ты тоже присмотри за ним. Где-то через неделю выпускают Бобби, который еще на суде поклялся, что убьет Ли и всех остальных, кто принимал участие в его аресте. Ли очень напуган, я знаю Бобби. Хуже него подонка трудно представить.
Я обнял Кей и прижал ее к себе.
— Ш-ш-ш. Огонь и Лед тебя защитят, так что не бери в голову.
Кей высвободилась из моих объятий.
— Ты не знаешь Бобби. Ты не знаешь, что он заставлял меня делать.
Я отвел упавший ей на глаза локон:
— Знаю, и мне плевать. То есть мне не плевать, но...
— Не сомневаюсь, — сказала Кей и оттолкнула меня. Я отпустил ее, понимая, что она может сгоряча наговорить мне того, что я не хочу услышать.
Дверь с треском захлопнулась, и я сел на ступеньку — наконец я могу собраться с мыслями.
Еще четыре месяца назад я был патрульным, ехавшим в никуда. Сейчас я стал сыщиком, помог организовать миллионный заем, а в послужном списке у меня числилось двое убитых негров. Через месяц мне будет тридцать, я уже пять лет в полиции, можно сдавать на сержанта. Если сдам и все сложится удачно, к тридцати пяти стану лейтенантом, и это еще только начало.
Мне стало как-то не по себе, и я вошел внутрь. Пошатался по гостиной, полистал журналы, порылся в книжном шкафу, надеясь найти что-нибудь почитать. Потом услышал, как в задней части дома раздаются звуки льющейся воды. Я направился туда и увидел открытую дверь ванной комнаты, из которой шел пар, и понял, что это сделано специально для меня.
Под душем стояла обнаженная Кей. Она посмотрела на меня отсутствующим взглядом. Я любовался ее телом — ее веснушчатой грудью с темными сосками, плавными бедрами и плоским животом. Она медленно повернулась, и я увидел, что ее спину крест-накрест пересекают шрамы от ножевых порезов, которые шли от бедер до позвоночника. Содрогнувшись, я вышел, сожалея о том, что она показала мне это в тот день, когда я сам убил двух человек.
Часть вторая
Перекресток 39-й и Нортон
Телефонный звонок, раздавшийся в среду утром, прервал увлекательнейший сон, который мне снился — сон, в точности соответствовавший заголовку «Дейли Ньюс» за вторник: «Огонь и Лед нокаутируют черных бандитов». Увлекательность сна состояла в том, что там фигурировала симпатичная блондинка с фигуркой Кей. Решив, что это опять газетчики, не дававшие мне покоя с той самой перестрелки, я бросил трубку на тумбочку и снова ушел в царство снов. Но тут раздался голос:
— Проснись и пой, напарник! — Я схватил трубку.
— Да, Ли...
— Ты знаешь, какой сегодня день?
— Пятнадцатое. День зарплаты. Ты звонишь мне в шесть утра, чтобы... — Тут я остановился, уловив в голосе Бланчарда нервное возбуждение. — Ты в порядке?
— В полном. Погонял по Малхолланду на ста десяти, а вчера целый день сидел дома с Кей. Сейчас тоска одолевает. Не хочешь немного поработать полицейским?
— Не тяни.
— Я только что поговорил со стукачом, который мне кое-чем обязан, и он сказал, что у Джуниора Нэша есть свой сексодром — в гараже на Колизеум и Нортон, во дворе большого зеленого дома. Может, подскочим туда? Кто приедет позже, ставит вечером пиво.
У меня перед глазами замелькали новые газетные заголовки. Я ответил:
— Как скажешь, — и, бросив трубку, в момент оделся и вылетел на улицу.
Плюхнувшись в машину, я погнал в Лаймарт-парк. Там меня уже поджидал Ли, прислонившись к своему «форду», припаркованному у тротуара напротив единственного дома на пустырях — ядовито-зеленого одноэтажного строения буквой П, за которым виднелся двухэтажный сарай.
Я припарковался за его машиной и вышел. Подмигнув мне, Ли сказал:
— Ты проиграл.
Я ответил:
— А ты смухлевал.
Ли засмеялся:
— Ты прав, я звонил из телефона-автомата. Журналисты тебя донимали?
Я внимательно на него посмотрел. Казалось, он был спокоен, но все-таки что-то его тревожило, хотя юморок был при нем.
— Я не вылезал из дома. А тебя?
— Заходил Биво Минс, справлялся, как я себя чувствую. Я сказал ему, что желал бы общаться с их братией менее регулярно.
Я показал рукой на двор.
— Уже разговаривал с жильцами? Машину засек?
Ли ответил:
— Машины здесь нет, но я разговаривал с управляющим. Он сдавал Нэшу в аренду вон тот сарай. Он там пару раз развлекался с телками, но управляющий говорит, что не видел его уже неделю.
