Елена Топильская - Роковая роль

Костик вскочил со своего места, резким движением распахнул сейф, достал кобуру с пистолетом и начал нервно прилаживать ее на себя.

— Костя, хочешь, я поеду с тобой? — спросила я, соображая, во сколько же я попаду домой.

Мигулько благодарно посмотрел на меня. — Поехали. А то я за себя не ручаюсь. Нет, что-то здесь не так, что-то не так, — бормотал он, закрывая дверь кабинета, быстрым шагом идя по коридору и прыгая по лестнице через ступеньку. Я с трудом успевала за ним и даже, торопясь, больно подвернула ногу. Дожидаясь, пока пройдет острая боль в лодыжке, я подумала, что Костик зря переживал по поводу возбуждения дела об убийстве Климановой; убитая актриса — это еще цветочки по сравнению с опером-убийцей.

До нужного отделения мы домчались за пять минут, поскольку Костик в сердцах не церемонился, полностью игнорировал светофоры и встречные машины, и за всю дорогу ни разу не притормозил.

Выскочив из машины перед отделением, он так хлопнул дверцей, что у меня зазвенело в ушах. Я все время отставала от него на пару шагов.

В дежурной части отдела милиции соседнего района пожилой капитан за пультом тихо переругивался с главком. В углу два молоденьких милиционера деловито связывали пьяного, который вяло сопротивлялся, при этом ни он, ни милиционеры не издавали ни звука, даже не ругались. Пахло обычным воскресным вечером в милиции — дешевым табаком, сапогами, перегаром.

Костик подлетел к пульту, сунул под нос капитану свое удостоверение и прорычал:

— Мигулько, начальник убойного! Где задержанный? !

Говоря, он пожирал взглядом лежащее на пульте красненькое удостоверение ГУВД Санкт-Петербурга и области, с оборванной металлической цепочкой, которой оно крепится к одежде, — наверняка буровский документ!

Дежурный внимательно рассмотрел фотографию на удостоверении Мигулько и неторопливо поднялся из-за пульта.

— Пойдемте, — сказал он. — А барышня кто?

— Следователь наш, — нетерпеливо отмахнулся Костя.

Я поняла, что надо предъявляться, и вытащила из сумочки свой документ.

Дежурный внимательно рассмотрел и его, кивнул и жестом предложил следовать за ним.

Вслед за капитаном мы поднялись на второй этаж, к двери, запертой на цифровой замок. Дежурный набрал код, открыл дверь и пропустил нас вперед, в маленький коридорчик, где располагались кабинеты уголовного розыска. Все двери, кроме одной, были закрыты, а из открытого кабинета доносилось невнятное мычание. Костик, отпихнув нашего сопровождающего, рванул туда так, что аж ветер пронесся по коридору. Дежурный остался невозмутим.

— Я в главк пока не сообщал, — тихо поделился он со мной, — сейчас начальник ваш посмотрит на своего орла, и решим, что делать. Труп мы охраняем, следователя я тоже еще не вызывал.

Заглянув в кабинет, я увидела молодого оперативника, сидящего за столом над какими-то бумажками. Из-за стола он не встал и с интересом смотрел на Костика, который, ворвавшись в кабинет, пробежал к короткому топчанчику возле окна. На топчанчике как-то боком валялся мужчина, руки его были сцеплены сзади наручниками. Его лицо было отвернуто к стене, но даже мне от двери было видно, что оно все в крови, волосы на голове тоже слиплись от крови. Мужчина то ли храпел, то ли хрипел, распространяя вокруг себя чудовищный запах перегара.

Костик некоторое время неподвижно стоял над телом, потом повернулся к оперативнику.

— Что произошло? — спросил он резко.

Оперативник сложил свои бумажки в стопочку и аккуратно подровнял, не торопясь с ответом.

— Гриша, это начальник их убойного, — подал голос из коридора дежурный.

— Понятно, — сказал опер. Он встал из-за стола и, подойдя к Мигулько, протянул ему руку.

— Алексахин. Вашего бойца взял патрульный наряд. Увидели мужика, выходящего из парадной, весь был в крови — лицо, руки. Подошли к нему, а он еле на ногах держится. Только мычит. Ребята проверили документы, у него ксива вашего оперативника. Заглянули в парадную, а там труп.

— Что за труп? — быстро спросил Костик.

— Мужчина, молодой, похоже — черепно-мозговая. Личность пока не установили, документов у него нету. Что делать будем, брат?

Костик не ответил. Он напряженно вглядывался в распростертое на топчанчике тело, потом нагнулся и резко перевернул мужчину на себя. Несколько секунд он смотрел на залитое кровью лицо, после чего оглянулся на дверь и встретился со мной глазами.

— Маша, подойди-ка, — негромко сказал он.

Я подбежала к Костику, наклонилась и тоже заглянула в лицо задержанного.

Потом выпрямилась и, повернувшись к Мигулько, отрицательно покачала головой.

— Я, конечно, мало общалась с Буровым, но с пятницы он не мог так измениться, — тихо сказала я Косте.

Костя развернулся на каблуках к оперативнику и к дежурному, которые молча наблюдали за нами.

— Мужики, у вас как с глазами? — с тихим бешенством спросил он. — Вы фотографию на удостоверении видели?

Опер с дежурным переглянулись.

— А ты сам-то ее видел? — вопросом на вопрос ответил дежурный. — Фотка там с гулькин нос, а у этого рожа вся в крови, не разберешь. Что, не тот?

— Не тот, — бросил Мигулько уже на ходу. — Где труп?

Дежурный поспешил за ним. Оперативник рванулся было следом, но капитан осадил его, показав глазами на задержанного.

— Ты этого постереги, — сказал он оперу, — а я гостей провожу.

Чувствовалось, что дежурный испытывает одновременно и смущение, и облегчение. Ну да, облажались, а с кем не бывает, зато славно, что задержанный за убийство оказался не опером. А вот мы с Костиком помрачнели: буровское удостоверение в кармане окровавленного пьяного мужика, выходящего из парадной, могло означать только одно — там, в парадной, лежит с размозженной головой труп Бурова.

— Костя, а как, кстати, Бурова зовут? — спросила я Мигулько, еле успевая перепрыгивать через ступеньки. — А то знаю только фамилию…

— Алексей Васильевич, — через плечо бросил Костик. — Звали…

— Ты думаешь? — робко спросила я.

Мигулько остановился так неожиданно, что я налетела на него. Обернувшись ко мне, он горько сказал:

— А что тут думать? Думать надо, за что его грохнули.

— Костя, подожди, мы же еще трупа не видели, — неуверенно проговорила я, но Костик махнул рукой и понесся дальше через ступеньки.

В парадной, которую охраняли два постовых, сочувственно на нас посмотревших, Мигулько опустился на колени перед трупом и слегка повернул его голову, стараясь не запачкаться в крови. Потом встал и, закусив губу, стал тереть запачканный все-таки палец. Постовые деликатно молчали. Труп лежал лицом вниз, но мне не надо было в лицо заглядывать, сомнений у меня не было — это Буров.

— Маша, — наконец выговорил Костя, — слетай назад в отдел, организуй следователя, ну и экспертов, в общем, кого там надо… А я тут побуду.

Чувствовалось, что каждое слово дается ему с трудом; он все отворачивался, чтобы я не заметила слезы у него на глазах.

— Конечно, Костя, я все сделаю, — тихо ответила я, положив ему руку на плечо. Бросив последний взгляд на убитого, я побрела к машине. Забравшись в кабину, я боковым зрением увидела, как Мигулько изо всей силы шарахнул кулаком по стене парадной.

Из отделения я позвонила домой. Мой ребенок отрапортовал мне, что они заканчивают мыть посуду, и почти все уже убрали.

— Ну как, все там покрутили? — спросила я.

— Да нет, я думал, будет хуже, — признался Хрюндик.

— Ну ладно. Как прошел день рождения?

— Отлично. Мне подарили пивную кружку и кольцо в нос, — похвастался сын.

Я вяло повосхищалась. Вот и пирсинг замаячил, чего я так боялась.

— Гошенька, мне придется задержаться на работе, у нас тут ЧП. Сам ляжешь спать? Гоша вздохнул.

— Жалко. Я хотел тебе кольцо показать.

— Завтра покажешь. Я тебе позвоню через час, пожелаю спокойной ночи, хорошо?

— Хорошо, — покорно сказал сын.

Я положила трубку, чувствуя себя гадко. Все-таки у ребенка день рождения… Но и Мигулько бросить в такой момент я тоже не могла.

В отделении начинали тихо скапливаться всевозможные руководители. Приехал недовольный начальник нашего РУВД, дыша каким-то дорогим алкоголем, г его вытащили из-за стола. Приехали из ГУВД — кто-то из кадров и старший наряда из Управления уголовного розыска, вместе с дежурным оперативником из отдела по раскрытию заказных убийств. Медики приехали вдвоем — Боря Панов и какая-то молоденькая экспертрисса, мне незнакомая. Вот и хорошо, подумала я, один будет труп осматривать, а второй пусть посмотрит задержанного — где у того источник кровотечения. Следователь прокуратуры, дежурящий по городу, должен был подъехать вот-вот, с другого происшествия. Кроме того, ждали дежурного из Управления по расследованию бандитизма и заказных убийств прокуратуры города.

Насчет последнего я никаких иллюзий не питала, кто бы оттуда ни приехал — будет только путаться под ногами и создавать нервозную обстановку; ну, может, за исключением двух-трех приличных людей, там теперь работали юноши и девушки, а точнее — мальчики и девочки, с минимальным опытом и максимальным самомнением, и это еще мягко сказано.