Ознакомительная версия.
Андрей в институте был известной личностью. Учился на физмате, получал повышенную стипендию. Девчонки бегали за ним, всячески пытаясь привлечь к себе его внимание. Еще бы — первый парень в институте. Невероятно обаятельный, видный — высокий, спортивный, с густой кудрявой шевелюрой. Лицо у него было не то чтобы красивое, скорее своеобразное — глубоко посаженные небольшие серые глаза, крупный нос и выразительные губы. Активист, умница, отличный организатор. С Леной они встречались три года, и она очень надеялась, что к концу учебы они поженятся. Тем более что свои добрые намерения он подтвердил документально. Однажды взял и написал расписку — дескать, я, такой-то, обязуюсь до конца пятого курса жениться на такой-то. Подпись и число. Смех смехом, они оба тогда немножко выпили, и Андрей настойчиво увлекал Лену к дивану. Она не слишком сопротивлялась, но опасения свои высказывала. Мол, поматросит и бросит. Так возникла эта идея с распиской. Андрей сам ее предложил и назвал прелюдией. Чтобы придать забавной ситуации некий романтический ореол. С тех пор Лена о расписке не забывала. Хоть и понимала, что это шутка, но «документ» придавал ей уверенность в незыблемости их отношений. И иногда, как говорил Андрей, проверяла его «на вшивость». Строгим голосом велела показывать письменное обязательство будущего мужа. Убеждалась, что не выбросил его. Расписка хранилась в нижнем ящичке его письменного стола и подтверждала серьезность его намерений.
Самое обидное, что расписка не помогла. К концу пятого курса Андрей неожиданно закрутил роман с легкомысленной первокурсницей, оторвой и довольно вульгарной девицей с претенциозным именем Жанна. Они встречались всего ничего, а Жанна уже объявила всем знакомым, что сразу после выпускных экзаменов Андрея сыграют свадьбу. Если бы не ее собственные госэкзамены, Лена переживала бы измену гораздо болезненней. Но она вбила себе в голову, что должна сдать выпускные лучше всех. Чтобы Андрей понял, кого потерял. Ведь у них было столько общего, они так любили поговорить на интеллектуальные темы. О чем можно разговаривать с Жанной — болтливой, неумной, более того, примитивной особой? Пустышка Жанна не шла ни в какое сравнение с Леной. «И на что он позарился? — искренне удивлялась ближайшая подружка Лены Маруся. — Ты только посмотри на нее — маленькая, фигура хреновая, морда в прыщах, ржет все время, как дурочка». Но выбор Андрея уязвлял Лену именно тем, что Жанна, на ее взгляд, была совсем паршивенькой. За глаза они с Марусей называли ее Прыщавая. Наверное, кто-то из доброжелателей донес новой подружке Андрея обидное прозвище, и она однажды, проходя мимо Лены со своими подружками, громко и язвительно заявила: «Некоторым мои прыщи не дают покоя. А они не замечают, что их становится все меньше…» Она расхохоталась, подружки тоже. Намек на постельные отношения с Андреем был настолько явный, что у Лены впервые возникло желание разорвать человека на части. Внезапная вспышка гнева перепугала ее саму. Она едва сумела с собой совладать. С тех пор Жанна вызывала у нее только отвращение. Андрея она пыталась возненавидеть, но почему-то это ей плохо удавалось. И когда он выступал на каких-то институтских мероприятиях, Лена смотрела на бывшего возлюбленного, и ей всегда хотелось плакать. Маруся, как настоящая подруга, контролировала ситуацию и подталкивала ее в бок своим остреньким локотком: «Ленка, посмотри, какой он страшный! У него глаза, как у акулы, — в кучку собраны… И ты еще о нем горюешь?! Где твоя улыба?» Маруся любила ввернуть какое-нибудь забавное словечко, чтобы рассмешить Лену.
Андрей получил красный диплом и поступил в аспирантуру. Молодая жена переселилась к нему из общежития, и выглядели они очень счастливой парой. Лена со своими отличными оценками получила назначение в Новоорлянскую. Чтобы совсем не затосковать, она вела необременительную переписку с бывшим однокурсником Женькой Штейном. Он был влюблен в нее с первого курса и переживал ее трагедию как личную. На экзаменах смотрел на нее преданными глазами и очень радовался ее успехам. А на выпускном вечере готов был танцевать с ней все танцы подряд. Но ребята-однокурсники оттесняли его. Лена нравилась мальчикам, но увы — последние три года студенческой жизни для нее существовал только Андрей. Теперь уже было поздно обращать внимание на кого-то из однокурсников. Скоро они все разъедутся, и неизвестно, когда еще увидятся.
Женька уехал по распределению под Армавир, в поселок Полянка, и писал ей подробные письма о своем житье-бытье, о поэтическом кружке, который организовал в своей школе. Она получала от него толстые письма, куда он вкладывал свои стихи об одиночестве и любви. Лена жалела, что не умела писать стихов, а то тоже попыталась бы собрать вокруг себя молодые дарования. До нее доходили слухи, что старший брат Вани Бедного писал стихи. Правда, тема у него была одна и та же — неволя и зона. Совсем недавно он вернулся, отсидев срок за грабеж. Писала стихи девочка из десятого класса Клава Белозуб, у нее была своя тема — неразделенная любовь. Но они были так наивны, что Лена едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. И потом стыдила себя — ведь девочка старается, у нее желание самовыразиться. Уж как умеет. А Клава писала километрами, целые школьные тетради были исписаны ее аккуратным почерком с чудовищными ошибками. Но у Лены рука не поднималась исправлять ошибки, все-таки девочка была поглощена творчеством, это редкий дар, учитывая окружающую обстановку.
Женя Штейн изредка признавался Лене в любви, она отмалчивалась, потому что еще на втором курсе честно призналась, что нежных чувств к нему не испытывает. Вот его стихи послушает с удовольствием, но не очень долго. Он постоянно находился в состоянии творческого подъема и писал быстро и много. И кстати, совсем неплохо. Иногда его стихи печатали в студенческой многотиражке. К окончанию института у нее уже накопилась небольшая пачка газет с его стихами.
Сначала тон Жениных писем был отчаянный — никакого интеллигентного окружения, все учителя — сельские отсталые тетки, у которых одно на уме — побыстрее отчитать уроки и бегом в свои поля-огороды. Через месяц сообщил, что интеллигенция все-таки есть: молодой учитель труда, страстный книгочей, и местный фельдшер, помешанный на гигиене. Он даже составил план лекций, с которыми собирался выступать перед населением в местном клубе. Уговаривал Женю писать стихи о пользе гигиены в быту, чтобы таким образом иллюстрировать лекции подвижника-гигиениста.
Женька ужасался неустроенному быту, однообразной еде, бездорожью и отсутствию нормальных туалетов. Местное население по нужде бегало за плетеные низенькие заборчики, которые понастроили на задворках своих усадеб. Это было крайне неудобно, потому что по ту сторону заборов справляли нужду его ученицы. Так что Женя не поленился и пристроил с трех сторон еще по стеночке: получился премиленький домик, но без крыши. Хозяйка водила соседей показывать новомодное архитектурное сооружение в своих владениях. Народ почему-то смеялся… Директор школы поселил его на квартиру к сторожихе, у нее Женька и столовался.
Через несколько месяцев он попривык к новой среде обитания и уже вполне оптимистично писал, что жить можно, все не так страшно, хотя местная жизнь убогая. Когда-нибудь напишет про этот период своей жизни книгу, а сейчас дай бог найти время, чтобы подготовиться к пересдаче выпускных экзаменов. Дело в том, что Женька терпеть не мог грамматику и лингвистику и такой предмет, как русский современный язык, на выпускном экзамене провалил. Заодно провалил и новейшую историю. Педагогику все-таки вытянул на «трояк». Русскую литературу сдал на «отлично». Так что на работу уехал без диплома, со справкой о том, что прошел курс обучения педагогического института. Справка давала право работать в школе, но считалось, что у него незаконченное высшее образование. Что его уязвляло. Летом он должен был поехать в Краснодар пересдавать свои двойки, и если ему улыбнется счастье, то и получить диплом. Лена опасалась, что такого счастья ему не видать как своих ушей. Поскольку русский язык как предмет он так и не полюбил, и в школе самовольно изменил программу: все уроки по языку заменил на литературу. Директор школы опомнился через полгода и не знал, что теперь делать. Ученики безнадежно отстали от программы по языку, зато все подряд полюбили Пушкина и Блока — любимых поэтов Жени. Полшколы начали писать стихи. В этом плане Полянская средняя школа обошла все краевые школы и занимала призовые места на конкурсах начинающих поэтов. Женя извещал Лену о своих успехах с гордостью и некоторым бахвальством.
Он уже планировал их совместное будущее, огорчаясь лишь тому, что после приезда Лены его ставку придется делить на двоих. В школе полагалась только одна штатная единица словесника. А если он к ней переедет, придется ее ставку делить. Не такие уж большие деньги они получали, чтобы их еще и половинить. Женя предложил выход: в его школе учительница пения уходила в очередной декретный отпуск, а Лена в далеком детстве закончила музыкальную школу по классу баяна. На уроках пения ничего такого особенного не требуется, наяривай себе на баяне да распевай песни про Чебурашку и голубой вагончик. А дети радостно будут подпевать. Хоть и шумно, зато весело. Пришлось Лене огорчить своего многолетнего поклонника и напомнить, что за эти долгие годы в ее сердце никаких изменений не произошло. К Жене она испытывает только дружеские чувства. А баян — напоминала она — возненавидела еще со времен учебы в музыкальной школе. И как только сдала последний экзамен, уговорила маму продать инструмент. Чтобы с глаз долой — из сердца вон.
Ознакомительная версия.
